Ветка быстро развернулась, и я схватилась за освобожденную косу обеими руками, хотя понимала, что если деревья захотят меня повторно сцапать, – это не спасет.
– Эм-м, здравствуйте, – поздоровалась я, пристально рассматривая приплясывающего старичка.
Что-то в нем было… не так.
– Здравствуйте-здравствуйте, – передразнил меня он писклявым голосом, и склонил голову. – Молодая и сильная. Хозяин будет доволен!
Ы-ы-ы-ы…
Я с тоской огляделась по сторонам. Где же Элрой?!
Не мог ведь он меня бросить?
Старик внезапно с кряхтением подошел ближе и потыкал меня пальцем в бедро.
– Мясистая! Если что, и скушать можно – девичье мясо мягкое, сладкое.
Мгновенно захотелось стать максимально костлявой и совсем-совсем к еде не пригодной!
– Ты же девица? – вдруг строго спросил меня старик. – Или порченая?
Ну хоть в чем-то повезло!
– Порченая, дедушка, порченая! – горячо заверила я его. – Совсем в еду не годящаяся.
– Ладно, – чуть поскучнел старик. – Пойдем, хозяин будет доволен.
Совсем не хотелось радовать неведомого хозяина.
– А куда пойдем?
– В дом.
Мой первый встречный махнул рукой, и я, охнув, увидела, что раньше едва виднеющийся в отдалении призрачный домишко теперь стоял всего в десятке метров. Два поворота тропы… которая раньше вела совсем в другую сторону.
Старик снова запрыгал вокруг меня, что-то неразборчиво напевая и поправляя на себе затейливые лохмотья. Неухоженный такой, седые лохмы вокруг лысины на затылке, самые обычные уши, выцветшие глаза…
И я вдруг поняла, что же именно в нем не так.
Он не был фейри. Он был человеком.
Здесь, на просторах прекрасной и ужасной Страны фей, я совсем не ожидала встретить смертного.
Тем более такого вот…
В сказках смертных утаскивали в холмы, наряжали, кормили и поили всякими вкусностями и плясали с ними до упаду. А тут… совсем не похоже, чтобы дедушке было весело.
Пока я думала об этих парадоксах и том, в какую же сторону драпать, пространство вокруг снова закрутилось, вывернулось… и на тропе из ниоткуда появился Элвенрой.
Притом не один. В правой руке злобно сверкающего глазами фейри болталось что-то мелкое, размером с брауни, отчаянно верещало и ругалось так, что уши вяли. Так… затейливо, с выдумкой, используя всевозможные природные материалы, животных и нетрадиционные виды использования оных. Длинные, едва не в трубочку свернутые уши, жутко похожие на грибы-поганки, тряслись в такт ругательствам.
– Молчать! – потряс пойманного фейри Элрой. – А то еще раз приложу.
Тот лишь заскулил, а вот старичок рядом со мной опять затанцевал на месте и радостно причитал:
– Хозяин-хозяин-хозяин!
Кельпи с размаху шмякнул «хозяина» на тропинку, ничуть не заботясь о его сохранности. Человек тотчас кинулся к нему, но морщинистый, буро-коричневый фейри отпихнул его и злобно буркнул:
– Да заткнись ты.
– Да, конечно! – Смертный тотчас метнулся к ближайшему дереву, сел возле него и уставился на это отвратительное подобие брауни преданным, собачьим взглядом.
Господи, что происходит?..
Мой ничего не понимающий взор поймал господин Зеленой реки и пояснил сам:
– Это, – он, не стесняясь, тронул мерзкое существо носком сапога, – брауни. Был. Раньше.
– Хронверт сам себе хозяин, сам себе господин! – отчаянно завизжал тот. – Хронверт больше не служит людям, кончился срок проклятия не-мертвого короля! Теперь люди служат Хронверту!
– Служат, служат! – радостно захлопал в ладоши смертный – почти как ребенок. Внешний облик старца и такое детское поведение диссонансом прошло по моим нервам.
– Молчать! – рявкнул Элрой.
Брауни затих, но буквально на пару секунд, а после забормотал:
– Гневается, не-мертвый король гневается… снова отправит бедного Хронверта к жалким людишкам?
– Я смотрю, на Хронверта воспитательные меры очень плохо подействовали, – свел брови кельпи.
Судя по взгляду брауни, тот перепугался вусмерть! Вскочил, бросился к ногам моего стража и начал с уже знакомой по Айкену экспрессией биться лбом о мать сыру землю.
– Хорошо, очень хорошо! Не надо больше наказывать! Я зову вас в гости, господин Элвенрой! И вас и вашу рабу-человечку… то есть слугу… или кого там…
М-да…
– Я хозяйка дома на холме, – сухо представилась недовольно косящемуся Хронверту.
– Того самого? Где заключен живой король?
Восхитительная у них тут градация особ королевской крови. Живой и недобитый!
– Беата, нам нужно идти дальше, – вмешался в занимательный диалог кельпи.
– Нельзя! – снова бросился ему в ноги брауни. – Окажите честь, зайдите в дом, отведайте гостеприимства!
С такой формулировкой почему-то мне казалось, что гостеприимством могут побить или, к примеру, им же отравить.
А человек по-прежнему сидел в сторонке и глупо улыбался, пересчитывая морщинистыми пальцами бусины на грубом, деревянном браслете. Что-то я о таких читала… вроде как именно такие надевали матери на своих детей, чтобы защитить их от злых духов.
По всей видимости, не помогло.
Старик – украденный некогда ребенок?..
– Беа.
В мое краткое имя Элрой умудрился интонациями вложить свое честное мнение обо мне в целом в данный конкретный момент.
– Можно нам переговорить без свидетелей? – я выразительно покосилась на ужасного брауни и его человека.
Господин Зеленой реки схватил меня за руку и отвел на несколько шагов, а там щелкнул пальцами, и мир вокруг нас смазался и поплыл, теряя четкость.
– Беата, мы не сможем его спасти, – сразу сказал Элрой.
– Но…
– Подожди, дослушай до конца. Да, это человек, да, это украденный ребенок, но ты же видишь – он уже совершенно иной. Он не сможет жить в человеческом мире. Когда Хронверт забрал его? Лет сто пятьдесят назад? Кто будет вводить в социум старика, что пропал ребенком в восемнадцатом веке? Ты? Я? Баваан Ши или пастор?
Я замялась, с мукой глядя на кельпи, и его холодный зеленый взгляд чуть смягчился. Он притянул меня к себе и осторожно погладил по волосам, проследив пальцами все «звенья» косы и на прощание легонько пропустив сквозь пальцы кончик. Я почему-то даже без слов поняла, что он искал ракушку, которую цеплял мне на волосы. Не нашел и тяжело вздохнул.
Нарвин тотчас начал жалобно звенеть из кармана, намекая хозяину, что его тоже совсем не радует такое пренебрежение. Но быстро замолк.
