Книга Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг., страница 119. Автор книги Владимир Хутарев-Гарнишевский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг.»

Cтраница 119

Причина «бегства» жандармов на театр военных действий, подальше от столиц, была очень проста.

Осознав неспособность правительства противостоять надвигающейся революции, они спасали свои жизни.

Очень откровенно написал об этом в своих воспоминания ротмистр Н. А. Кравец: «В наших же кругах открыто и даже довольно спокойно говорили о том, что без революции не обойтись. В одном только ошибались, предполагая, что революция начнется после войны, к этому мы были готовы и многие из наших офицеров, попав в Галицию, думали там просто остаться и не возвращаться в Россию, так как прекрасно знали, что первые же удары обрушатся на нас» [1290].

Ситуация в корпусе накалялась по мере ослабления правительства. Настоящий жандармский бунт произошел в конце 1916-го – начале 1917 г., когда из Петроградского жандармского дивизиона подали прошение о переводе в действующую армию 301 унтер-офицер и рядовой, то есть 66 % всех нижних чинов. Из них 222 (74 %) человека были призваны на службу в дивизион во время войны. Причем наибольшее число желающих уволиться из жандармерии (93 человека или 32 %) были призваны в 1916 г. [1291] С каждым годом войны жандармская служба становилась все более непопулярной, притом что старослужащие унтер-офицеры практически не просились на фронт и оставались верны синему мундиру. Кадровая проблема настолько обострилась, что 26 апреля 1916 г. командующий корпусом граф Татищев был вынужден отказать коменданту Гельсингфорса в командировании двух жандармских унтер-офицеров в Свеаборгскую крепостную жандармскую команду «ввиду неимения свободных унтер-офицеров корпуса, которых в настоящее время не хватает даже для исполнения прямых обязанностей» [1292].

В сентябре 1916 г. Татищев обратился в Совет министров и к руководству армией за помощью в разрешении ситуации. В связи с этим 11 января 1917 г. штаб ОКЖ выпустил циркуляр № 1 о беспрепятственном переводе в корпус запасных унтер-офицеров [1293], занимающих должности в гражданском ведомстве. А 13 января был издан циркуляр № 6, в котором говорилось, «что начальник штаба Верховного главнокомандующего не встречает препятствий к переводу в корпус соответствующих службе в нем унтер-офицеров из числа признанных по состоянию здоровья пригодными для назначения на нестроевые должности и некоторого числа унтер-офицеров из ополченских частей по соглашению с подлежащим начальством» [1294]. Однако низкая скорость принятия решений и практической их реализации сводила эти и без того паллиативные меры к нулевому результату.

К моменту Февральской революции ситуация с кадрами в жандармерии стала поистине критической. Наиболее плачевно обстояли дела с офицерским составом. Имеется документ под названием «Сведения о жандармских чинах, находящихся вне театра военных действий», составленный старшим адъютантом штаба ОКЖ полковником Л. К. Банковским. Из 76 ГЖУ и ОблЖУ Банковский использует данные только по 43 ГЖУ, расположенным вне театра военных действий, а также по 23 из 33 ЖПУЖД. На 9 января 1917 г. в 43 тыловых ГЖУ из 218 полагавшихся по штату офицеров в списках числилось 165 человек [1295], то есть нехватка составляла около 24 %. При этом некомплект в 23 ЖПУЖД составлял 13,5 %. В целом обследованию было подвергнуто 826 офицерских должностей в корпусе [1296], при том что на конец 1916 г. в ОКЖ числилось 1012 офицеров [1297]. Таким образом, на оставшиеся 33 ГЖУ и 10 ЖПУЖД, все крепостные и пешие жандармские команды приходилось 186 офицеров, то есть 4 офицера на управление. В некоторых ГЖУ оставалось всего по 2 офицера на управление (сам начальник управления и его помощник), причем не было даже адъютанта.

Наступление на общественные организации

Несмотря на дезорганизацию работы политического сыска, вызванную реформами Джунковского и министерской чехардой военных лет, осенью – зимой 1916 г. департамент полиции осуществил ряд серьезных акций. Основными поставщиками сведений стали Московское и Петроградское охранные отделения и жандармские управления.

В октябре 1916 г. начальник столичной жандармерии генерал-лейтенант И. Д. Волков писал в сводке о приближении бунтарских выступлений «озлобленных тяготами повседневного существования низов населения империи», оценивая уровень их оппозиционности значительно превосходящим 1905–1906 гг. Он указывал на недопустимость и вредоносность половинчатых решений, требуя жестких и энергичных мер. Волков признал ошибочным лозунг «Все для победы» в войне, так как затянувшееся противостояние с Германией отвлекло силы государственного аппарата от необходимости поддержания порядка в тылу и безопасности режима. Без этих составляющих, по мнению Волкова, победа в войне недостижима. Основной проблемой тыла жандарм считал отнюдь не революционное движение, а полную хозяйственную и управленческую дезорганизацию: нараставшее в прогрессии расстройство работы транспортной системы, волну мародерств и хищений в разных отраслях торговли, промышленности, злоупотребления в общественно-политической жизни страны, бессистемные и взаимно противоречивые распоряжения властей, коррупцию и, как следствие, рост цен и неравномерность распределения продуктов питания и первой необходимости [1298]. Основную же политическую опасность Волков видел в деятельности рабочих групп при военно-промышленных комитетах и трудовых биржах, «где присутствуют представители всех без исключений течений революционного подполья» [1299].

Проблема контроля над ситуацией на оборонных предприятиях страны, в особенности на столичных заводах, была очень острой. За последний предреволюционный год число бастующих выросло почти в 4,5 раза: с 500 тыс. в 1915 г. до 2,2 млн в 1916 г. Во Франции, также страдавшей от антивоенных настроений, оно выросло в такой же пропорции, но в несоизмеримо меньших масштабах: с 9 тыс. до 41 тыс. бастующих рабочих, а в Германии забастовочное движение только начиналось [1300].

На основе донесений начальника столичной охранки Глобачева, была составлена Справка о забастовочном движении в Петрограде в октябре 1916 г. Произошло качественное изменение ситуации: в Петрограде солдаты перестали оказывать помощь полиции, открыто поддерживая рабочих. 17 октября во время выступления мастеровых завода «Новый Лесснер» их поддержали солдаты 181‐го пехотного запасного полка, которые избили камнями наряд полиции, а также увещевавшего их своего же командира полковника М. П. Володкевича. В течение двух последующих дней безобразия нижних чинов полка и оскорбления по адресу полиции продолжались [1301].

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация