Для первоначального исследования проблемы обратились в департамент полиции. В августе Петроградским охранным отделением в обстановке секретности был подготовлен Обзор политической деятельности общественных организаций. Глобачев прямо признавался, что цель обзора состояла в том, чтобы «дать реакционным кругам основу для антиобщественного похода, а если возможно, для разгона общественных организаций»
[1343]. Однако уже в августе экземпляр обзора оказался в руках у московских оппозиционеров, был размножен на ротаторе и взахлеб изучался лидерами Земгора. Источник утечки информации установить не удалось, но сам этот факт был достаточно показателен. Схожая ситуация возникла и с военно-промышленным комитетом. В январе 1917 г. департамент полиции готовил ликвидацию его рабочей группы, в жандармские управления и охранные отделения была разослана серия циркуляров, освtщавшая деятельность рабочих групп и методы борьбы с ними, а также циркуляр МВД об объединении действий правительственных властей для предупреждения и прекращения забастовок. Из Тифлисского губернского жандармского управления поступила жалоба, что пакет с циркулярами оказался наполовину расклеен, сургучные печати на самих циркулярах сломаны. Выяснилось, что пакет был вскрыт еще до его поступления в жандармское управление. Начальник управления полковник И. И. Пастрюлин жаловался, что секретные документы часто попадали к нему во вскрытом виде
[1344]. Утечки информации в Москве и Тифлисе могли быть связаны. Нельзя исключать, что в структуре политического сыска или среди чинов почтового ведомства у оппозиции появился свой человек, «крот», снабжавший совершенно секретными сведениями. Директор департамента А. Т. Васильев потребовал у главного управления почт и телеграфов навести порядок с полицейской корреспонденцией. «Крота» найти не удалось.
Учрежденная в июле 1916 г. Межведомственная государственная комиссия по контролю над финансовыми потоками Земского и Городского союзов начала собираться только осенью. От департамента полиции в нее вошел С. Е. Виссарионов. Долго писали и утверждали регламент работы, цели и задачи, пределы полномочий комиссии. Зимой 1916–1917 гг. началось изучение финансовых документов Земгора, которое вскрыло их фрагментарный характер.
Межведомственная комиссия состояла из чинов Государственного контроля, МВД, министерств финансов и военного, а также руководителей местных органов Земского и Городского союзов. Она должна была проверить расходы по ассигнованным из Государственного казначейства общественным организациям средств на удовлетворение военных потребностей, в частности периодические денежные и материальные отчеты союзов и их структурных подразделений, аффилированных с союзами организаций. Особое внимание уделялось контролю фактического наличия означенных капиталов и степени реализации мероприятий, на которые были выделены бюджетные средства. Была поставлена задача выяснить неправильные, бесхозяйственные и невыгодные казне расходования средств
[1345].
1 февраля 1917 г. в здании Государственного контроля на Мойке, 76 прошло первое заседание комиссии. Председательствовал опытный генерал-контролер департамента гражданской отчетности С. А. Гадзяцкий. Вопросом № 1 на заседание было вынесено обсуждение результатов обследования фронтовых учреждений Северного и Западного фронтов
[1346]. Ожидавшиеся на заседании представители от московского городского комитета не явились вовсе, явились только петроградцы. Вообще представительство общественных организаций на совещании было малочисленным. Присутствующие ушли от обсуждения вопросов порядка деятельности Государственного контроля во фронтовых и местных комитетах общественных союзов, выработки инструкций для проведения ревизии, не говоря уже о вопросе № 1. Удалось лишь кратко рассмотреть вопрос о составлении финансовых отчетов и сроках доставления их в комиссию
[1347].
Представитель Всероссийского союза городов П. А. Вишняков не смог дать внятного ответа о движении сумм и основаниях для приобретения организацией за государственный счет имуществ. Более того, с его слов выяснилось, что финансовый отчет организации за 1915 г. не готов даже в черновом варианте. В конце сбивчивого выступления Вишняков прямо заявил, что «распределение расходов представляется крайне затруднительным, так как до завершения всех операций Городского союза, которое последует лишь по окончании войны, невозможно с точностью установить, сколько израсходовано из каждого источника на ту или иную потребность»
[1348]. Речь шла об очень значительных суммах, а отчет у Союза городов был готов только по состоянию на 1 августа 1915 г. и столь краткий, что из него ровным счетом ничего невозможно было понять. Только к 1 августа 1915 г. Союз получил из Государственного казначейства 32,1 мл руб., что составило ровно 90 % всех средств этой общественной организации. А истрачено из них было лишь чуть больше половины суммы – 18,7 млн руб., причем на нужды фронта 2,4 млн остальное – на госпитали, санитарные поезда и перевязочно-питательные пункты внутри страны
[1349]. Иными словами, в момент мировой войны из выделенных казенных денег на нужды фронта было истрачено лишь 7,5 %. Надо учитывать, что большинство госпиталей внутри страны лишь номинально числились за союзом городов, а фактически находились на иждивении частных благотворителей из числа состоятельных граждан.
Однако в Союзе городов имелись очень подробные данные. Об этом свидетельствует тот факт, что в 1917 г. был опубликован подробный 500-странич-ный финансовый отчет, подписанный главноуполномоченным М. В. Челноковым, заведующим счетным отделом П. А. Вишняковым и главным бухгалтером А. И. Новиковым. Тем более странно, что черновые материалы к нему не были представлены Государственному контролю. Согласно этому отчету, составленному к 1 января 1916 г., то есть без учета истекшего 1916 и начала 1917 гг., Союз городов получил правительственных ассигнований на сумму в 57 млн руб., а также контрактов от военного ведомства еще на 2,1 млн дополнительно
[1350]. То есть в бюджете общественной организации казенные деньги составляли 81 % всех его доходов. Расходы по фронтовым учреждениям союза составили вновь меньшую часть трат – 8,8 млн (15 % от выделенных бюджетных средств или 22 % от всех расходов союза)
[1351]. Не приводя данных за 1917 г., авторы опубликованного отчета в тексте пояснительной записки к нему отмечают, что на 1 января 1917 г. остались непокрытыми расчеты с кредиторами на сумму в 8,9 млн руб. Речь идет о заказах, полученных еще в 1915 г. К середине июня 1916 г. сумма государственных ассигнаций Союзу городов достигла 92,8 млн руб.
[1352] Заметим, что органы Государственного контроля интересовало не только расходование бюджетных средств, но и в особенности их расход на фронтовые учреждения союзов.
