Генеральный штаб требовал предоставления офицеров и унтер-офицеров корпуса для различных должностей в армии. 2 сентября 1914 г. командующий корпусом Джунковский направил на имя начальника Генерального штаба ответ, в котором требовал упорядочить систему привлечения жандармов на военные нужды. В документе сказано: «Со времени объявления мобилизации и начала военных действий сразу выяснилась довольно значительная потребность в офицерах Отдельного корпуса жандармов как для нужд самих действующих армий, так и для обслуживания тех местностей, на которых происходило сосредоточение таковых. По отношению к удовлетворению означенных потребностей все части и управления Отдельного корпуса жандармов могут быть разделены на две категории: 1) части и управления, находящиеся в районах действующих армий, и 2) все остальные, не входящие в таковые районы. Предъявленные в военное время к офицерским чинам частей и управлений первой категории новые требования и усиленная работа, непосильная их штатному составу мирного времени, вынудили начальство корпуса, по ходатайству главнокомандующих армиями или подчиненных им начальников военных сообщений, усилить состав означенных частей и управлений путем командирования в наиболее важные пункты офицеров из состава частей и управлений второй категории»
[458].
Всего за полтора месяца в прифронтовую полосу и в действующую армию было переведено и представлено к переводу 47 офицеров, на усиление жандармских управлений пограничной полосы было направлено еще 34 офицера, а на увеличение состава ЖПУ Финляндских железных дорог по требованиям военного времени – еще 7 человек. Таким образом, в самом начале Первой мировой войны с непосредственной работы по политическому розыску было снято 88 офицеров, то есть более 9 % всего офицерского состава ОКЖ. При этом штатный состав прифронтовых управлений не только не усилился, но из-за больших вливаний чинов в состав армейских структур и подразделений оказался еще более ослабленным, чем раньше. Уже в июле 1914 г. из прифронтовых жандармских управлений стали поступать телеграммы с жалобами на крайний недостаток офицеров и просьбы усилить личный состав несколькими новыми
[459]. 13 августа командование корпуса срочным циркуляром требовало немедленно сообщать в штаб о командированиях и назначениях жандармских чинов с точным указанием, когда это произошло и по чьему распоряжению
[460]. В одном только Привислинском крае было мобилизовано 19 офицеров, занимавших должности до помощника начальника ГЖУ включительно
[461].
На какие же должности назначались жандармы? Во-первых, большая часть переводилась по усмотрению военных на усиление или формирование с нуля жандармских управлений и команд. Во-вторых, немало жандармов назначались в разведывательные (офицерами для поручений и заместителями начальника) и контрразведывательные (начальниками и их заместителями) отделения штабов фронтов и армий. Часть жандармов определяли в распоряжение штабов армий и фронтов, зачастую в санитарную и эвакуационную части
[462].
Как было сказано выше, значительная часть чинов направлялась на формирование недавно распущенных крепостных жандармских команд. Еще 13 января 1909 г. император одобрил упразднение Варшавской и Ивангородской крепостей, однако процесс ликвидации значительно растянулся. 31 декабря 1912 г. Главное управление Генерального штаба пришло к выводу о необходимости упразднения штабов данных крепостей вместе с имеющимися Ивангородской и Варшавской крепостными жандармскими командами. Одновременно предполагалось расформировать Либавскую крепостную жандармскую команду (сама крепость по факту была ликвидирована в 1908 г.) и Ломжинскую жандармскую команду, а штаты оставшихся крепостных жандармских команд в империи подлежали значительному пересмотру в сторону сокращения. 30 мая 1913 г. данное мнение ГУГШ было рассмотрено и одобрено Военным советом
[463]. По плану ГУГШ, от Варшавской крепости должна была остаться лишь Александровская цитадель, в которой планировалось создать небольшую жандармскую команду. С началом войны распущенные жандармские команды стали в срочном порядке восстанавливаться. Так, распущенная Ивангородская крепостная жандармская команда стала восстанавливаться уже 12 августа 1914 г.
[464] Работа крепостных жандармских команд заключалась в борьбе со шпионажем и в поиске дезертиров. К примеру, Новогеоргиевской крепостной жандармской командой с января по апрель 1915 г. было поймано 84 солдата-дезертира
[465].
Еще 23 июля 1914 г. Совет министров по ходатайству главы МВД Маклакова принял решение все не находящиеся на осадном и военном положении местности Российской империи объявить в состоянии чрезвычайной охраны
[466], что требовало максимального напряжения сил от тыловых ЖУ, усиленного несения службы. На деле же шло сокращение личного состава управлений.
«При таких условиях дальнейшее ослабление офицерского состава корпуса… представляется довольно затруднительным», – резюмировал в письме от 2 сентября Джунковский
[467]. Столь мягкий протест был вызван позицией его непосредственного начальника Маклакова, который на следующий день, 3 сентября, направил на имя Сухомлинова письмо, в котором предлагал перевести в армию еще 13 офицеров ОКЖ, в большинстве своем не занимающихся рутинной работой сыска, а состоящих при министре внутренних дел или в распоряжении командира корпуса. Министр также «признал возможным предложить наличным офицерам полицейской стражи перейти в действующие войска для замещения некомплекта в строевых частях»
[468]. Поначалу МВД довольно мягко сопротивлялось требованиям военного начальства, пытаясь найти компромисс. Предложение Маклакова, по сути, было попыткой сохранить штат ОКЖ (и так весьма малочисленный), перенося основную тяжесть потерь на более многочисленную полицию.
Положение с рядовыми нижними чинами было не менее сложным. Патриотический энтузиазм, вызванный началом войны, привел к тому, что многие унтер-офицеры и иные нижние чины начали подавать прошения о переводе их на фронт. Начальники управлений запрашивали руководство ОКЖ о возможности удовлетворить данные прошения. 26 июля 1914 г. в циркуляре № 99 начальник штаба корпуса генерал Никольский подчеркнул, что «на чинах корпуса жандармов лежит серьезная обязанность, заключающаяся в охране государственного спокойствия и общественной безопасности, которая приобретает наиважнейшее значение в военное время», и передал приказ командующего корпусом отклонять все подобные прошения. Подписанным в тот же день циркуляром № 98 Никольский разъяснял позицию начальства ОКЖ: всех находящихся на службе нижних чинов нужно оставлять, а тех, у кого заканчивается срок подписки (контракта с ОКЖ), необходимо было убеждать эту подписку продолжить; уволенных со службы рекомендовалось принимать обратно. Отправлять в распоряжение местных воинских начальников он приказывал только те нижние чины, которые отказались продлить сроки подписки или подлежали увольнению по иным причинам
[469].
