«Еще бы и работу не худо сменить», – заметил ехидно внутренний голос, и я досадливо чертыхнулась.
Занятая этими мыслями, папе я так и не позвонила, и только подъехав к дому, подумала: возможно, его планы изменились и я его не застану. Однако отцовский «Мерседес» стоял возле гаража. Поставив рядом свою машину, я поднялась на крыльцо.
Входная дверь оказалась заперта, ничего удивительного, раз папа меня не ждет. Пока я шарила в сумке в поисках ключей, дверь распахнулась, и я увидела Маринку. В веселеньком фартуке поверх роскошного наряда из серого бархата. Такого фартука в хозяйстве папы точно не водилось, выходило, либо он им на днях обзавелся, либо Маринка подсуетилась.
– Ты с вещами? – кивнув на фартук, спросила я.
– Злишься? – хмыкнула она.
– С какой стати? Надень ты фартук на голое тело, я бы и это пережила. А ты выглядишь на редкость целомудренно.
– Могла бы позвонить. Мне бы не пришлось выслушивать твои глупости.
– У Владана вдруг появилось срочное дело.
– Но мобильный-то у тебя есть?
– Не будь занудой. Мне топать восвояси или накормишь?
– Леня расстроится, если узнает, что ты заезжала и тут же свинтила.
– Ты зовешь его Леней?
– А как еще?
Я пожала плечами и, прошествовав в холл, сняла обувь и куртку. При мне отца Леней давно уже никто не называл. Даже старые друзья предпочитали «Леонид». Леней звала его мама…
– Почему бы вам не съехаться? – спросила я, входя в столовую.
– Почему бы тебе не заткнуться? Уж как-нибудь разберемся. Отец душ принимает. У него на работе аврал, недавно вернулся…
– Так, может, мне все-таки смыться по-тихому? – обозревая стол, накрытый на двоих, сказала я.
В центре стола букет роз и свечи. Романтический ужин. Маринка поставила еще тарелку и усмехнулась.
– Иди руки мыть. Отец будет рад, что ты явилась не запылилась.
– Сомневаюсь. На вечер у него точно были другие планы.
Пока я мыла руки, появился папа. Когда я вошла, они перешептывались с Маринкой.
– Извини, я не позвонила, – покаянно сказала я.
Папа улыбнулся.
– Это твой дом. Рад тебя видеть.
Он обнял меня и поцеловал. Одет отец был в джинсы и рубашку поло небесно-голубого цвета. Выглядел настоящим красавцем, к тому же очень молодо. Разница в возрасте между ним и Маринкой в глаза не особо бросалась. Это моя бывшая соперница на него так действует?
– Классно выглядишь, – сказала я, и папа смутился, а я продолжила: – Серьезно. Я тобой горжусь.
– Давайте ужинать, – сказал папа. – Как твои дела? – спросил он, после того как открыл вино и разлил его по бокалам.
– Все хорошо.
– Владан не смог приехать?
– У него важная встреча. А у нас новое расследование.
– Ага, – влезла Маринка. – Марич, должно быть, спятил.
– Почему это? – обиделась я.
– Потому.
– А в чем проблема? – спросил папа.
– Проблема в том, что расследовать дело, связанное с наркотой, в нашем районе – все равно что сунуть голую жопу в муравейник, – сказала Марина. – Прошу прощения, мы люди простые и выражаемся соответственно. У Марича ума хватило бы этого не делать. Но ударить в грязь лицом перед своей большой любовью он не может.
– За большую любовь – спасибо, а все остальное – не твое дело, – сказала я.
– Марина права, – нахмурился папа. – Не лучшая идея браться за подобное расследование. Это может быть слишком опасно.
– Да не слушай ты ее, папа, – отмахнулась я. – Дело как дело, ничего особенного. Лучше расскажите, что у вас нового?
Папу вопрос смутил.
– Нового? У меня все отлично.
– У меня тоже, – расплылась в ухмылке Маринка.
Разговор не клеился, хотя папа очень старался. Маринка отмалчивалась и разговорилась лишь однажды, когда папа поинтересовался рецептом приготовления мяса, которое она подала в тот вечер. Помнится, особой страсти к кулинарии соперница не питала. В общем, пищи для размышления у меня было достаточно: и молодецкий папин вид, и Маринкины неожиданные кулинарные увлечения.
После ужина мы перешли в гостиную, я по привычке хотела устроиться рядом с отцом, прижаться к нему потеснее, но в последний момент предпочла, как и Маринка, кресло. Мне не хотелось, чтобы она сидела одна, любуясь нашим тандемом. Хотя, может, ей это безразлично. Засиживаться я не стала, минут через сорок сообщила, что мне пора.
– Меня захватишь? – неожиданно спросила Маринка. – Неохота такси вызывать.
Я перевела взгляд на папу. Он никак не отреагировал. В замешательстве я пожала плечами, и вскоре мы направились к машине. Папа нас провожал. Поцеловал меня и точно так же простился с Маринкой: легким поцелуем в щеку. Помахал нам рукой, дожидаясь, когда мы покинем переулок.
– Какого лешего ты не осталась? – сказала я.
– Тебя забыла спросить, – ответила Маринка. – С чего ты вообще взяла, что я собиралась остаться?
– Чего ты мне голову морочишь? У вас романтический ужин, свечи горят, ты в фартуке…
– И что? По-твоему, закончиться это должно постелью?
– По-моему, да.
– А с виду скромница.
– Может, просветишь, какие у вас с моим отцом отношения?
– Дружеские. И романтический ужин дружбе не помеха.
– Оно конечно…
– Не поняла, что тебя бесит? То, что я с ним сплю, или что все-таки не сплю?
– Меня бесит, что ты увиливаешь от ответа. Я начинаю думать, что мой отец для тебя ничего не значит и встречаешься ты с ним мне назло.
– Ну и думай, – заявила Маринка, отворачиваясь к окну.
– Так не пойдет, – сказала я и затормозила. Машина замерла, а я уставилась на Маринку. – Говори.
– Что? – хмыкнула она.
– Как ты к нему относишься?
– Хорошо. К твоему отцу, чтоб ты знала, трудно относиться по-другому.
– Но любишь ты Владана?
– Для тебя это новость?
– Нет, конечно, – пожала я плечами. – Но после того, что произошло… и папа… – кажется я начала мямлить.
– Поезжай уже, – фыркнула Маринка. – Без тебя как-нибудь разберемся.
– Скажи честно, если бы я сегодня не свалилась вам на голову…
– Честно? – нахмурилась она. – Не знаю. Скорее да, чем нет.
– Угораздило меня притащиться, – пробормотала я. – Это все Владан. Не хотел, чтобы я коротала вечер в одиночестве.
– Какая забота, – съязвила Маринка.
