– Тебе не обязательно жить здесь, – пожал плечами Владан. В голосе никакого сочувствия, но Олегу это скорее нравилось.
– Да, конечно, – кивнул он.
– Работу забросил? – задал Владан вопрос, продолжая оглядываться.
– Нет, то есть… как раз завтра собирался. Простудился немного…
– Похоже, Екатерина одна не особо справляется. Хотя дело, конечно, не мое.
– Екатерина тот еще работник, – усмехнулся Олег. – Я хотел сказать, она отличный исполнитель… Сестра ее всегда хвалила, но руководство – точно не ее. Впрочем, я не лучше. Из меня командир тоже так себе. Вот Оля была… Оля умела… – смешался он.
– Подумываешь прикрыть лавочку? – И вновь в голосе никакого сочувствия.
– Что? Вы Фонд имеете в виду?
– А что еще?
– Нет, – растерялся Олег. – Оля была бы против, и вообще…
– Тогда с дивана пора подниматься.
– Вы не думайте, я справлюсь со всем этим. Просто мы всегда были вместе. Всегда. А теперь у меня никого больше нет. – Он вновь замолчал, отворачиваясь, на этот раз для того, чтобы скрыть слезы. В комнате на минуту стало очень тихо.
– Как думаешь, у сестры могли быть от тебя секреты? – задал вопрос Владан.
Олег долго не отвечал, сосредоточенно хмурясь.
– Смотря о чем речь.
– Например, о Малышеве. – Упоминание этой фамилии парню, безусловно, не понравилось, он невольно поморщился. – Они были любовниками?
– Думаю, да, – сказал он. – О своих отношениях с мужчинами она мало что рассказывала. То есть раньше рассказывала, в общих чертах. Хороший парень и все такое… чем занимается, к примеру, какую музыку любит слушать. С парой ребят меня знакомила, о некоторых я знал только с ее слов… На самом деле ничего серьезного у нее ни с кем не было, она так говорила… ни к чему не обязывающие встречи. О Малышеве она молчала.
– Почему?
Олег пожал плечами.
– Думаю, ей было неловко. Он ведь женат. А Оля… это шло вразрез с ее принципами.
– Но несмотря на это…
– Я думаю, она влюбилась. По-настоящему. Впервые в жизни. Я бы ни за что не стал ее осуждать, но она предпочла молчать.
– Значит, она его любила. А он ее?
Олег и на этот раз ответил не сразу.
– Наверное. Только… он ведь женат. Роль любовницы совсем ей не подходила. Его-то наверняка все устраивало. Мне кажется… я уверен, он обещал развестись. Иначе бы она не стала…
– Но с разводом он затягивал.
– Конечно, – усмехнулся Олег. – Обычное дело, да?
– Не знаю. Я не был женат.
Олег улыбнулся, и лицо его мгновенно преобразилось. Девчонки от таких парней с ума сходят… «Он инвалид», – напомнила я себе. Скорее всего, девушки у него нет, иначе вряд ли бы он лежал, уткнувшись в диванную подушку, один, в наглухо зашторенной комнате.
– Значит, о своих любовных делах она не рассказывала, – кивнул Владан. – Ты почти всегда был рядом и о многом догадывался. Как она вела себя в последнее время?
– Как обычно. Хотя… если честно, думаю, она была разочарована.
– Начала подозревать, что он ей просто голову морочит разговорами о разводе?
– Наверное. Пару раз я заходил в кабинет, и они вдруг замолкали. А впечатление такое, что перед этим ссорились.
– И ты ни разу не спросил сестру, в чем дело?
– Я боялся. Не спрашивать, нет. Боялся, что ей будет стыдно. Она ведь всегда говорила: в любой ситуации надо оставаться порядочным человеком.
– А порядочные люди с чужими мужьями не спят…
– Потому я и говорю: сестра влюбилась в него по-настоящему. Просто ничего не могла с собой поделать.
– Значит, в последнее время они ссорились.
– В последнее время он редко появлялся. В Фонде, я имею в виду. Сначала ездил чуть ли не каждый день, потом все реже и реже.
– А здесь он бывал?
– Нет. Я не знаю, где они встречались, если вы об этом. Наверное, в гостинице… или у Малышева есть квартира для таких свиданий. Дня за два до того, как все произошло… он позвонил вечером, часов в девять. Мы уже поужинали, Оля собиралась подняться к себе, и тут звонок. Я видел, что она нервничает, хоть и старалась говорить спокойно. Собралась и уехала. Я, конечно, спросил, в чем дело. Беспокоился, что уже поздно. Она сказала «потом объясню». Я ждал ее, не ложился. Но она сразу прошла к себе. Я слышал, она плакала. Позвал ее, она не ответила, но стало тихо. Утром я спросил ее, что случилось. Она меня поцеловала и сказала: давай не будем об этом говорить. Она переживала за меня и о своих проблемах молчала. Я пытался… Она привыкла быть старшей сестрой, она ж меня фактически вырастила. И продолжала относиться как к маленькому. То, что я в инвалидной коляске, еще не значит, что я слабак и от меня нет никакого толка. Я на нее разозлился тогда. Думал, молчит, и пусть. Дурак…
– По-твоему, звонок имеет отношение к ее убийству?
– Нет. Просто… те два дня мы почти не разговаривали. Я ведь не знал, что они последние.
– Почему ты решил, что звонил Малышев? Ольга сказала?
– Я голос слышал.
– Она говорила по мобильному?
– Да. У меня хороший слух.
– Но Ольга не сказала, что это Малышев?
– Нет. Но… мы оба знали… То есть она поняла, что я догадался…
– Ты об этом звонке после того, что случилось, с Малышевым не говорил?
– Нет. Мы с ним и раньше мало общались. Обычно просто здоровались. А после того, как Оля… Я даже на похоронах его не помню. Как-то все перестало иметь значение. Наверное, надо было поговорить.
– С личной жизнью худо-бедно разобрались, – кивнул Владан. – Теперь о Фонде. Тут-то у нее от тебя секретов не было?
– Какие в Фонде секреты? Все на виду.
– С вашими подопечными ты общался?
– Ну, если встречался с кем-то в коридоре, разговаривал, конечно. А так… У каждого своя работа… О лечении договаривалась сама Оля, у нас есть несколько надежных клиник, с которыми мы сотрудничаем.
– Клиники платные?
– Конечно. Лечение стоит больших денег. Мы постоянно искали новых спонсоров.
– Они деньги в Фонд переводили?
– По-разному. И в Фонд, и сразу в клинику. В Фонд – наши постоянные спонсоры, такие, как Малышев. Остальные обычно оплачивали лечение конкретного человека.
– Кто занимался бухгалтерией?
– Юрьевна, Катя, – тут же поправился он. – В Фонде ее Юрьевной зовут.
– А у нее какие отношения с Малышевым? – влезла я.
– Вы и это знаете? – вроде бы удивился Олег. – Не она же вам рассказала.
