– Маловероятно, что его убийца забрал, – сказала я. – Зачем?
– Ну… костюм денег стоит. Если он нарик, на дозу бы хватило.
– Но ты в этом сомневаешься? Не менты же, в самом деле?
Владан в ответ усмехнулся, помог мне сесть в машину и сказал:
– Вот что, займись-ка историей здешних мест.
– В смысле? – не поняла я.
– Понятно, что туристов сюда не водят, но вдруг отыщется что интересное?
– Может, ты потолковее объяснишь, что я должна искать? – разозлилась я.
– Сам не знаю. Но почти уверен, что-нибудь непременно найдется, если ты постараешься.
Само собой, сразу по возвращении в офис я засела за компьютер. Владан устроился за своим столом и вертел монетку в руке. Почти сразу в интернете обнаружился любопытный факт, о чем я и сообщила Владану.
– Оказывается, Ольгин дом с историей. До революции там жил большевик Гладышев, а в подвале дома была типография. В советское время на доме висела памятная доска. Здесь фотография есть. Хочешь посмотреть?
– Не очень.
– В середине девяностых доску разбили хулиганы, восстанавливать ее не стали, потом дом перешел в частные руки. Надо полагать, тогда родители Ольги дом целиком и выкупили. До этого там были коммуналки. Жаль, что нам от этих сведений никакого прока.
– Ну, не скажи. Типография – это интересно.
– Чем? – насторожилась я.
– Ее, поди, старались не светить?
– Разумеется. Здесь написано, что Гладышев был арестован, но типографию его товарищи успели вынести.
– Молодцы. Наверное, пришлось постараться. Набор тогда делали вручную, и все это хозяйство вес имело немалый.
– Нам-то что до этого? – не выдержала я.
– Пока ничего. Но общее развитие, твое и мое, заметно повысилось.
Вскоре Владан заявил, что пора ужинать, и мы отправились домой, перед этим, правда, заехали в супермаркет.
Ужин готовили вместе, правда, забылись в самый ответственный момент. В результате картошка пригорела, но нас это не расстроило. Мясо Владан жарил сам (ну, кто же в здравом уме такое женщине доверит?), и получилось оно на славу. Наелись до отвала и перебрались на диван с бутылкой красного вина. Я то на вино отвлекалась, то на Владана, но в интернет поглядывать не забывала. Кое-что интересное все-таки нашлось. Правда, к нашему делу никакого отношения не имело.
– В доме Ольги лавка была. Там патефоны продавали, представляешь?
Владан кивнул, но к моим изысканиям заметно охладел и предложил лечь спать. Но я решила еще немного покопаться в истории. Уже ближе к ночи нашла книгу местного краеведа Муромцева с интригующим названием «Тайная жизнь Шалопаевки», но прочитала лишь первые четыре главы. Глаза начали слипаться, и я отправилась в постель. Устроилась рядом с Владаном, он обнял меня, прижал покрепче, а я сказала, почему-то шепотом:
– У здешних мест богатая история.
– Да? – зевнул Владан.
– Похоже, все жулье нашего города сюда тянулось. Притоны, воровские малины и прочее в том же духе. Шалопаевку сравнивают с Хитровкой в Москве. Ты слышишь?
– Ага, – вновь зевнул он.
– Ты бы мог проявить побольше любопытства, раз уж сам заставил меня копаться во всем этом, – сказала я с обидой.
Но обида моя длилась недолго, ровно до того момента, когда Владан меня поцеловал. Сон мигом улетучился, но Шалопаевка с ее тайнами теперь интересовала меня меньше всего.
Утром Владан разбудил меня около десяти.
– Вставай, соня. Нас ждет профессор Калюжный.
– Он же вроде бы в отпуске? – потягиваясь, сказала я.
– Ага, сейчас на даче.
– Буду готова через десять минут, – заверила я, отправляясь в ванную.
Владан к этому моменту успел принять душ и побрился. Когда я появилась в кухне, меня уже ждал роскошный завтрак: блинчики со сметаной, кофе и апельсиновый сок.
– Это ты? – ахнула я, глядя на все это великолепие.
– Типа того.
– Что значит «типа того»? Ты или не ты?
– Вообще-то, Тамара.
– Все-таки жаль, что ты врать не умеешь, – засмеялась я. – Но задумку я оценила. А профессор нас за дверь не выставит? – с сомнением спросила я, разрезая блин.
– Обещали, что примет, как родных.
– Ага. О своих пациентах врачи рассказывать не любят, тем более такие знаменитости, как Калюжный. Что, собственно, ты хочешь выяснить?
– Да ничего особенного: зачем к нему приходила Ольга.
– Но он же ее брата лечил.
– Вот именно. Приходила она одна, если я правильно понял.
– Олег же к операции готовился. Наверное, в этом дело. Ольга хотела проконсультироваться, узнать, какие у брата шансы, его во все это не посвящая.
– Вот и мы узнаем.
Я принялась уминать блины, а Владан, смеясь, сказал:
– Не торопись. Он ждет нас не раньше одиннадцати. До его дачи от силы полчаса езды.
С завтраком я, несмотря на его слова, закончила быстро. Мы направлялись к машине, когда во дворе появился мальчишка в ярко-зеленой ветровке, я его сразу узнала. Владан притормозил и сказал:
– Привет, – пожал мальчишке руку, а тот торопливо сообщил:
– Пацан один вашу бабу видел. Вечером, говорит, после девяти, но точное время не знает. Чесала по Революции. Вроде как малость не в себе.
– Что значит – не в себе? – нахмурился Владан.
– Ну… типа, очень нервная. Говорит, споткнулась и упала. На ровном месте. Потому и запомнил. Он ее тут раньше видел, но кто такая, не знал. Баба и баба.
– А где на Революции? Точное место указать может?
– Говорит, между тринадцатым и пятнадцатым домом, они там с пацанами на скамейке сидели, рядом с подворотней, а она мимо чешет. Грохнулась так, что искры из глаз. Пацан хотел сумку подрезать, она в сторону отлетела, но тетка местная, пожалел. Да и по всему в сумке голяк. На хрен связываться. Это он так сказал.
– Значит, сильно ударилась?
– На коленки приземлилась. Но ничего, поднялась и пошла. Видно, оклемалась. Только теперь не особо спешила. Так пацан сказал.
– Куда направилась, он видел?
– Прямо по улице. Он только один раз посмотрел. Знать бы, что понадобится… Я на всякий случай у него узнал: может, еще кто из пацанов в тот вечер поблизости тусовался? Вдруг они тоже ее видели? Никто, говорит. Вчетвером сидели. Остальные в баскетбол играли на пустыре, у пожарки.
– Спасибо, – кивнул Владан и протянул ему купюры. Паренек, не пересчитывая, спрятал их в карман.
– Если что, знаешь, где нас найти, – сказал он и вразвалочку удалился со двора.
