В общении Тимур тоже был не подарок. Он, видимо, вбил себе в голову, что идеальный тренер должен напоминать американского сержанта, поэтому изъяснялся преимущественно короткими фразами и на повышенных тонах. Это не добавило Леону хорошего настроения — при том, что он и так не слишком жаловал тренажерный зал.
Это раньше, когда такие тренировки были в новинку, он еще мог увлечься тренажерами. Теперь он понимал, что практической пользы от таких нагрузок мало. Ему интереснее было побоксировать, пройти полосу препятствий, потратить час-другой на скалолазание, с его новым образом жизни от этого мог быть толк. Но Леон слабо представлял ситуацию, в которой ему пригодится правильная техника приседаний со штангой.
Радовался он только одному: Анне не придется иметь дело с Таборевичем. Этот тип и правда смотрел на женщин свысока, то и дело вполголоса отпуская неясные замечания по поводу посетительниц зала. Эту часть беседы Леон игнорировал, ему нужно было придумать, как вывести владельца клуба на нужную тему.
А вот у Анны все шло хорошо. На нее поглядишь — и не возникнет сомнений, что она наслаждается каждой минутой, проведенной здесь! Она больше не была не слишком умной женой-домохозяйкой из прошлого века. Скорее, она казалась девушкой, которая всю свою жизнь провела в трехлитровой банке, и только теперь ей позволили увидеть мир. Она с восхищением смотрела на все и на всех. Упражнения она тоже выполняла дисциплинированно, хотя то и дело останавливалась у зеркала, чтобы сделать фото. При этом она особое внимание уделяла тому, чтобы в кадр обязательно попала подтянутая попа, подчеркнутая коротенькими шортиками.
Поначалу Леон был удивлен и несколько раздражен тем, что она устроила из этого клоунаду. Но, присмотревшись внимательней, он обнаружил, что Анна как раз не пытается выделиться — она сливается с окружением. В клубе хватало девиц, которые вели себя так! Они делали фото своих физкультурных успехов, а потом надолго замирали со смартфоном, отправляя снимок в интернет.
— Фитоняшки! — презрительно бросил Таборевич, глядя в сторону зеркала. — Мозгов не было и нет, но хоть красивые. Уж всяко лучше, чем девки с целлюлитными ляжками!
Посетительниц клуба можно было без труда разделить на две группы. Одни порхали повсюду жизнерадостными птичками, как Анна, и легко сходились друг с другом. Другие же сразу цепляли наушники, делали вид, что рядом с ними никого нет, и тренировались с таким суровым видом, будто завтра их ожидал матч по армрестлингу со Шварценеггером.
На этом фоне печальная, заплаканная девушка мгновенно привлекла бы к себе внимание. Например, жертва Алекса Арташова… Не факт, что она ходила в клуб после изнасилования. Но что, если ходила, пытаясь вернуться к нормальной жизни? Тогда Матадор мог сам заметить ее, безо всяких вопросов. Он вскрыл ее компьютер, получил информацию о преступлении — и отправился за Арташовым.
— Ну чего, как первое занятие? — поинтересовался Таборевич, помогая Леону положить штангу на место. — Ты молодец, хвалю! Видно, что не из этих… Не из соплей, которые приползают сюда из офисов своих! Но у меня и они в мужиков превращаются!
— Главное, чтобы женщины в мужиков не превращались, — криво усмехнулся Леон.
— Обижаешь, брат! Тут бабы становятся настоящими бабами! Ножки точеные, задница — орех! Конфеты просто!
Он бросил красноречивый взгляд в сторону Анны, то ли забыв, что она — предполагаемая жена Леона, то ли стараясь подчеркнуть это. Леону захотелось опустить штангу ему на голову.
Анна же не замечала ничего вокруг. У нее персональная тренировка уже закончилась, и теперь она беззаботно прогуливалась по залу в компании подтянутой белокурой девушки. Но этого и следовало ожидать: образ, который она выбрала, способствовал быстрым знакомствам.
— А тренировка мне понравилась, — соврал Леон.
— О, молоток! — Таборевич хлопнул его ладонью по спине. — И будет нравиться! У нас тут кто приходит — все потом остаются и жалеют только о том, что раньше не пришли!
— Звучит как секта.
— Забавный ты! Не, мы не секта, мы семья. Я так и устраивал свой клуб!
Леон многое мог бы сказать про сходство секты и семьи, но решил, что лучше не рисковать: рано или поздно даже Таборевич начнет замечать сарказм.
— Я хотел, чтобы людям было удобно тренироваться, тогда они начнут возвращаться, — продолжил тренер. — Так оно и получилось, поэтому мы выстояли, когда другие закрылись. У меня в клубе, между прочим, больше половины клиентов тренируются с самого основания — а это аж в двенадцатом году было! Продлевают и продлевают, хотя мы всякими супер-скидками не увлекаемся, у нас всегда дорого было. Но я считаю, что хорошее и должно быть дорого! Знаешь, как «Суприм» переводится? «Самый лучший» — вот как!
— Да уж…
То, что многие клиенты посещали клуб уже семь лет, было хорошо для бизнеса, но плохо для расследования: это снижало шансы найти среди них Матадора.
— Ну а с персоналом что? — полюбопытствовал Леон. — Текучка, небось, есть?
— Я так точно не уйду, можешь не волноваться, без тренера не останешься! — расхохотался Таборевич. — Нет, нормально у нас с этим тут, отвечаю. Почти все пять лет работают минимум! А были и такие, которые пришли заниматься, а стали тренерами! У нас тут дом. Сам скоро благодарить будешь!
— Я уже преисполнен благодарностью. Правда, первый раз я об этом клубе услышал при не лучших обстоятельствах: говорят, девушку, которая тут занималась, убили недавно…
Это был рискованный ход, но Леон все-таки решился. Ему не хотелось, чтобы их с Анной пребывание в «Суприме» затянулось.
Тренер мгновенно помрачнел:
— Было дело, хотя клуб тут не при чем. Все, что с ней случилось, было далеко отсюда… Жалко ее, хотя и дуреха была. Можно было догадаться, что она к такому придет…
— Почему это?
— Да до мужиков она была голодная, — простодушно пояснил Таборевич. — Сразу было видно, что одинокая. Знаешь, такие в интернете пишут «в активном поиске». Вот и она была в активном поиске! Она даже на тренировку при параде приходила. Но здесь у нее это не сработало, здесь она только занималась, а неприятности нашла в другом месте… Каждый получает то, что заслужил, вот как я тебе скажу.
— Ты считаешь, она сама виновата в случившемся?
— Виновата, не виновата — не мне судить. Но что могла бы избежать этого, если бы была осторожней, — это факт. Забудь, короче, мертвых не вернешь, надо жить и все такое. Вот и живи, а у меня через пятнадцать минут другой клиент.
Таборевич поспешил уйти, он, похоже, вообще пожалел, что погибшая девушка была упомянута. Оглядевшись, Леон обнаружил, что Анны тоже нет в зале, она успела ускользнуть, наверняка с новой подругой, потому что блондинка тоже исчезла. Ему только и оставалось, что идти к мужским душевым.
Покидая зал, он чуть не столкнулся со светловолосым детиной, уткнувшимся взглядом в тренерскую таблицу. Тот, впрочем, извинился первым и даже улыбнулся.
