Но как обойти его, как сделать так, чтобы он не воплотил свое предупреждение?
Антон тяжело вздохнул, собрал остатки игрушки и выбросил их в мусоропровод, пока его дочь ничего не заметила. У него не было нужных ответов, страх мешал мыслить здраво.
Ему срочно нужно было поговорить с Анной Солари.
* * *
Фитнес-клуб был такой многообещающей версией! Казалось бы: присмотрись внимательней, понаблюдай, и ты обязательно найдешь преступника, он ведь не человек даже, а существо, притворяющееся человеком! Но теперь эта версия рассыпалась, как карточный домик: списки упорно не желали сходиться.
Ярослав почему-то надеялся, что именно у него получится найти ответ. Он не кричал об этом, потому что вроде как глупо было сравнивать себя с Леоном и Анной — с их-то опытом! Но когда его впервые попросили помочь, он ожидал быстрого результата.
Правда, работали они все равно вдвоем с Леоном, прямо в офисе — загрузка сейчас была послабее. Ради этого Ярослав даже отвлекся от собственного расследования, связанного со слежкой, Леон сказал, что это подождет. Дело Матадора куда важнее! Вроде как он начал угрожать полицейскому, связанному с этим расследованием, а значит, нужно было торопиться.
Они разделили клиентов и персонал клуба «Суприм» на два списка. Проверкой одного занялся Леон, второго — Ярослав, хотя критерии были одни, разделение просто ускоряло работу. Им нужен был кто-то, кто работал или тренировался в клубе как минимум с две тысячи пятнадцатого года.
Уже эти списки получились не такими большими, как они ожидали, Тимур Таборевич явно переоценивал лояльность по отношению к своему детищу. Но все же по десять-пятнадцать имен у них набралось. Дальше им предстояло проверить, кто из этих людей мог совершить те четыре убийства, о которых уже было известно.
И вот тут отбор стал слишком жестким. Четыре варианта не совпадали вообще ни у кого! Конечно, нужна была более тщательная проверка, но пока типичная картина не радовала. Каждый из подозреваемых мог совершить не больше трех убийств, а на четвертом был или за городом, или вообще в другой стране, или на общественном мероприятии у всех на виду.
Того, кто способен был оказаться Матадором, просто не было. Не существовало, не в этом клубе!
— Может, увеличим погрешность? — с надеждой поинтересовался Ярослав.
— Ярик, ты нормальный?
— Нет, ну а что! Иначе так и будем топтаться на ровном месте!
— Напоминаю: у нас нет цели доказать, что к преступлениям обязательно причастен кто-то из клуба или подогнать какое-то имя под удобную нам версию! Мы убийцу должны искать.
Но убийцы не было. А если отбросить клуб и решить, что Матадор с ним не связан, то как тогда объяснить, что жертвы имели то или иное отношение к «Суприму»?
Под конец им удалось составить общий короткий список имен, которые, возможно, имели отношение к преступлениям. И то им пришлось бы находиться в двух местах одновременно или сфабриковать собственное алиби! Ярославу неприятно было это признавать, но надежда на быстрое решение уже растаяла.
— Не представляю, как это объяснить, — признал он.
— Я вижу один вариант, но нет никаких гарантий, что он правильный.
— Серьезно? Видишь?
— Мы серию убийств подобрали по подобию, без доказательств, что это сделал один человек, — пояснил Леон. — Пока мы ищем подозреваемых, считая, что кто-то из них совершил четыре убийства. А если все-таки три? Мне, например, кажется, что Виталий Павлов может оказаться лишним. Его не пытали, его убили быстро и безболезненно…
— Анна, насколько я знаю, настаивает на серии!
— Аня тоже движется вслепую.
— Но она ведь не собирается отказываться от дела, так?
— Нет. И она даже уговорила своего знакомого следователя пока этого не делать.
Правда, и помогать им как раньше полицейский не собирался. Ему предстояло сделать вид, что он отошел от расследования, не обсуждать это ни с кем и не заносить в компьютер ни одного файла. Все, что связано с делом, Чеховский должен был обсуждать при личных встречах — даже не по телефону, потому что они до сих пор не знали, на что способен этот хакер.
Ярослав был вовлечен в расследование меньше остальных, но и ему казалось, что Матадор попросту издевается над ними. Он казался куда слабее, чем те убийцы, с которыми Анна и Леон имели дело раньше, он был почти на виду — и ускользнул. Да еще и посмеялся над ними, показав, как много он знает! Это раздражало…
— Ладно, на сегодня хватит, — объявил Леон.
— Но мы же еще не все проверили!
— Нам и не обязательно делать это до двенадцатого удара часов. Мне пора домой — и это приятная обязанность. К тому же, сегодня мне лучше не задерживаться.
Проследив за его взглядом, Ярослав обнаружил, что он задумчиво рассматривает свинцовые тучи, появившиеся на горизонте. Очень скоро им предстояло пролиться дождем, в этом сомнений не было, да и прогноз погоды обещал грозу. Ну и что с того?
— Только не говори мне, что Аня боится грозы! — хмыкнул Ярослав.
— Аня не боится ничего. За нее это делаю я. Можешь торчать тут сколько угодно, если тебе хочется, а я пошел.
Наблюдая за ним, Ярослав почувствовал легкий укол зависти. Может, это было глупо… Да, точно, глупо! Но он ничего не мог с собой поделать. Леону действительно не обязательно было сидеть в офисе и погружаться только в расследование. У него хватало причин торопиться домой, ему там было не скучно, он не коротал часы до утра в очередном приступе бессонницы… Но если думать только об этом, можно и с ума сойти, поэтому Ярослав решил задержаться.
Он на всякий случай постоял у окна, наблюдая за парковкой, пока Леон не сел в свою машину. На этот раз обошлось без нападений — уже хорошо! После этого Ярослав вернулся за стол и собирался снова приступить к работе над списком, когда его отвлекло звуковое оповещение. Еще утром он запустил поисковую программу, но совершенно забыл о ней, отвлекся на другие дела, а она, оказывается, дала результат.
Добытый с таким трудом номер оказался не бесполезен: теперь Ярослав знал, кому принадлежит машина, использованная для слежки за ним и Леоном. Имя было незнакомым, но это ничего не значило. Ярослав был намерен отыскать этого человека и узнать, кому он додумался одолжить свой старый «Мерседес».
* * *
Тучи полностью затянули небо — тяжелые, черно-багровые, и от этого вечер стал темным, как ночь. Гроза уже рокотала где-то за линией горизонта, пока тихо, как хищный зверь, который только-только просыпается, но от этого не становится менее опасным. Воздух застыл, стал густым и влажным, он будто готовился ловить крупные капли летнего дождя. Даже за городом отчаянно не хватало свежести, а уж что творится в Москве, скованной вечерними пробками, — и думать не хотелось.
Анна не любила грозы, и на это у нее хватало причин. Она признавала красоту природы в этот момент, но предпочитала наблюдать за ней из укрытия. Во время сильного дождя у нее часто болела рука — давали о себе знать многочисленные шрамы. Правда, бывало это в основном весной и осенью, во время обострений, летние грозы не вредили ей.
