Правда, самой Мире противостоять преступнику его уровня вовсе не хотелось. Возможно, она бы отказалась, если бы не Леон… Как странно: он помог ей, сам того не зная! Мира достаточно хорошо знала Анну, чтобы понять: они в чем-то похожи. Анна была не из тех, кто обязательно будет держать при себе хоть какого-нибудь мужчину. Если она подпустила кого-то близко, это должен быть особенный человек — и особенные отношения.
Наверняка это заставило Миру вспомнить собственное потерянное прошлое. После смерти Георга она так ни с кем и не сошлась, но любовь, настоящую любовь, а не подменяющую ее страсть или нужду, ценила. Когда Анна упомянула в разговоре Георга, Мира невольно поставила себя на ее место, а Леона — на место своего мужа. Их семью было уже не восстановить, зато у нее появился шанс позволить кому-то не разлучаться.
Конечно, сама Мира никогда бы не призналась в этом. Она управляла сложным, опасным бизнесом, ей нельзя было проявлять хоть какие-то чувства. Но то, что она сделала, говорило громче любых слов.
— Сегодня я приведу твоего Ромео, — предупредила Мира тем утром. — Сразу начни планировать отъезд.
— Что, ты мне не рада?
— Тебе объяснить причину?
— Нет, — посерьезнела Анна. — Я все устрою, у меня уже есть вариант, просто дай нам хотя бы сутки.
— У тебя больше, чем сутки: я тебя не выпущу, пока ты точно не сможешь пережить переезд! Я не для того тебя целую вечность зашивала, чтобы ты все испортила. Я просто предупреждаю заранее.
— Я знаю… Спасибо.
Насчет путей отступления Анна не волновалась: у нее все было продумано. Она, конечно, не рвалась покалечиться, но понимала, что выбрала не самый безопасный образ жизни. Она старалась продумать путь отступления для каждой ситуации, в том числе и для такой.
Но пока важнее всего было увидеться с Леоном. Она и представить не могла, что он пережил за это время…
Она твердо вознамерилась не засыпать, пока он не приедет, но эта решимость сейчас была даже забавной. Она отключилась, сама того не заметив, а проснулась уже от стука в дверь ее палаты.
Первой к ней заглянула Мира — проверить, не спит ли она.
— Он здесь? Зови! — потребовала Анна.
— Тебе обезболивающее не нужно?
— Ты знаешь, что мне нужно.
— Вот ведь упрямая коза…
Мира все-таки настояла на своем: проверила капельницу и показания датчиков, а потом вышла. Она позволила им с Леоном остаться вдвоем.
Анна знала, что эти дни дорого ему обошлись, но не представляла, что настолько. Он выглядел изможденным — она последний раз видела его таким после столкновения с маньяком, похожим на Джека-Потрошителя! Тогда Леон был тяжело ранен, иного и ожидать не следовало.
Да он и теперь, пожалуй, был ранен… просто по-другому.
Пока она смотрела на него, он тоже смотрел на нее, и его ожидало более печальное зрелище. Анна не знала, как выглядит сейчас, медсестры милостиво избавили ее палату от зеркал. Но она догадывалась! Питаться она временно могла только через капельницу — и уже ощутимо потеряла в весе. Из-за этого, да еще пережитого стресса, ее кожа стала бледной и сухой, возле глаз наверняка появились темные круги, волосы были растрепанными и не слишком чистыми, губы потрескались. Да еще и правую руку оставили без повязок — она только теперь осознала это.
Анна вдруг испугалась, что для него это станет слишком серьезным испытанием. Любят ведь не только за чистую душу, чтобы бы там ни плели поэты. Любят за сочетание всего, а начинается любовь с притяжения. Теперь же Леон видел ее такой… видел ее существом. Может ли так оказаться, что этот образ навсегда впечатается в его память и перевесит все остальное?
Но, встретившись с ним взглядом, Анна поняла, что беспокоилась она напрасно. Он не боялся ее и не презирал — он любил ее. И этого оказалось достаточно. Его нерешительность была вызвана страхом за нее, а вовсе не презрением. Она наверняка казалась ему такой призрачной, такой хрупкой, что он просто боялся к ней прикоснуться.
— Иди ко мне, — улыбнулась ему Анна, хотя это отозвалось болью в губах.
Он не заставил просить себя дважды. Леон поспешил к ней, и она хотела приподняться ему навстречу, но сил не хватило. Ей пришлось дождаться, пока он наклонится к ней, чтобы она могла его поцеловать.
Да, этого ей определенно не хватало.
— Боже, Аня… Что… Как… Я даже не знаю, что спросить!
Она хотела рассказать ему все. Каждую деталь, каждое свое переживание, разделить с ним страх, чтобы им обоим стало легче. Но Анна чувствовала, что не сможет, и дело было вовсе не в скрытности. Мира предупреждала ее, что долго она не продержится, и чутье ее не подвело: Анна уже чувствовала нарастающее головокружение.
И все же она взяла его за руку, заставляя остаться рядом с собой.
— Я скажу, кто это сделал, но сначала пообещай мне, что не будешь преследовать этого человека и мстить ему.
— Но почему?! — возмутился Леон.
— Уж точно не из жалости к нему. Это может принести вред мне, тебе и Мире, а значит, и всей больнице. Меньше всего нам сейчас нужна война! Пообещай мне, Леон.
— Хорошо… обещаю.
— Вот так лучше… Долгие разговоры у нас будут позже. Сегодня я скажу тебе самое основное, это поможет справиться с тем, что произошло. Первое и главное: покушение на меня организовал Юпитер. Это он хочет меня убить.
По лицу Леона несложно было догадаться: он знал. Не наверняка, естественно, и не во всех подробностях. Но если он говорил с Мирой, то мог догадаться, какого преступника боятся даже тайные клиники. Уж точно не Матадора!
Анна знала, что ему будет очень сложно сдержать обещание, но он справится, пока этого было достаточно.
— Почему? — только и спросил он.
— Я не знаю. Я также не могу сказать, как он поступит дальше. Возможно, он уже сделал гадость и унялся, он — существо настроения. Но нам нужно готовиться к худшему и отталкиваться от мысли о том, что он все еще хочет меня убить. Поэтому нам необходимо быть крайне осторожными. Никому не говори о том, что со мной случилось, кроме людей, которым доверяешь на сто процентов. Чихуше на сто процентов не доверяй, он хороший человек, но своя задница ему дороже.
— А Мира?
— У Миры таких любовных отношений с пятой точкой нет. Ей доверяй. Если бы она хотела нажиться на моей жизни, Юпитер уже был бы здесь.
Вот в этом лучше всего проявлялись принципы покойного Георга Сардаряна. Анна прекрасно знала, что с Юпитера Мира могла бы содрать в десять раз больше, чем пациентка заплатит за операцию. Мира тоже это знала. И было мало врачей, особенно в нелегальных клиниках, которые приняли бы на ее месте такое же решение.
— У тебя есть, куда записать адрес? — продолжила Анна.
— Что за адрес?
