Убийца мог появиться во дворе и раньше двенадцати. Тогда число неустановленных лиц, входивших во двор, возрастало до четырех. Но все это было бы еще терпимо, если бы не одно весьма досадное обстоятельство. Высокий металлический забор, казалось бы надежно окружавший весь двор, был варварски разломан еще пару лет назад. То ли какие-то неизвестные хулиганы, то ли столь же неизвестные обычные жильцы дома, уставшие ходить вокруг кругами до автобусной остановки, сумели выломать один из железных прутьев ограждения. И теперь каждый желающий мог проникнуть во двор, не рискуя попасть под прицел камеры наблюдения.
Поголовный опрос жильцов дома только добавил неясности. Стало очевидно, что через дырку в заборе ходит больше половины жителей пятиэтажки. Одна из жительниц подъезда, в котором произошло убийство, сказала, что, возвращаясь домой из магазина, как раз через ту самую пресловутую дыру, видела у подъезда какого-то старичка-инвалида, опиравшегося на палку и грызшего семечки. Лица его она не разглядела, обратила внимание лишь на неопрятную нестриженую бороденку. Однако другая соседка, шедшая домой почти в то же время, никого у подъезда не заметила.
— Жаль, что у девок забрали телефоны и прочее барахло, — грустно вздохнул один из оперативников, Дима Рыбалко, — могла бы классная версия получиться. Девки подрались. Одна другую забила ножиком, потом на крови поскользнулась, упала головой о тумбочку. И все. Им капец, нам раскрытие.
— Нормальная тема была бы, — согласился второй опер, высокий, очень широкий в кости Жора Мясоедов, — но сейчас уже не прокатит.
— Не прокатит, — совсем грустно повторил Рыбалко, — нож ведь тоже исчез.
— Мне так нравится, когда вы из себя идиотов изображаете, у вас прирожденный талант. — Реваев притворно строго посмотрел на оперов.
— Мы не притворяемся, Юрий Дмитриевич, — голос Рыбалко становился все грустнее и грустнее, — просто мы на время открываем вам свое истинное лицо. В конфиденциальной, так сказать, обстановке.
Жора загоготал. Реваев тоже улыбнулся.
Два этих прирожденных идиота были, по его мнению, лучшими оперативниками из тех, с кем он когда-либо работал. Уже достаточно опытные, взрослые сорокалетние мужики сумели сохранить тот юношеский азарт и стремление доказать, что раскрыть можно любое дело, с которым появляются в органах молодые лейтенанты. Обычно ко времени достижения звания майора азарт и энтузиазм уходят уже в далекое прошлое. Их место занимает жесткий цинизм, умение тыкать кулаком и удостоверением в лица гражданских и страстное нежелание делать что бы то ни было, если из этого нельзя извлечь прямой материальной выгоды.
— Значит, так, обалдуи, — Реваев вновь попытался сделать строгое лицо, — не расслабляемся. Георгий, вы сейчас едете на журфак.
— К девочкам, — заулыбался Мясоедов.
— К девочкам, — согласился полковник, — мы должны понять, когда и где эти девицы познакомились. Слишком они разные и учились на разных курсах. Им не с чего было знакомиться. Покопайте получше по ним обеим, может, что интересное и выплывет.
— Сделаю, — кивнул Мясоедов.
— Ну а вы, Дмитрий, свяжитесь с управлением по обороту наркотиков, узнайте, какие у них наработки по университету есть, наверняка там какой-то штатный поставщик имеется. Вам надо очень плотно с нашими коллегами поработать. Нужны все данные по розничным продавцам, особенно Центральный округ, элитные места, кто с золотой молодежью работает. Нам надо найти того, кто снабжал девчонок кокаином.
— Ох, не просто это будет. — Рыбалко задумчиво постукивал пальцами по столу. — Из них же бульдозером информацию не вытянешь. Там куда ни плюнь, все в сплошной разработке находятся и никого тронуть нельзя.
— Ничего, с учетом личностей убитых, я думаю, коллеги будут рады нам посодействовать, — усмехнулся полковник. — Если что, звони сразу мне, я подключу наше руководство.
Да и сам Фролов обещал помощь, если потребуется. Так что вперед, парни, я в вас верю.
— Ну хоть один человек в этом кабинете в тебя верит. — Мясоедов хлопнул Рыбалко по спине, но тут же получил такой же дружеский тычок под ребра.
С улыбкой проводив оперов, полковник взял трубку служебного телефона, набрал короткий внутренний номер. Когда на другом конце провода ему ответили, Реваев вежливо поздоровался и сделал запрос требуемой ему информации. Убедившись, что его хорошо поняли, полковник удовлетворенно кивнул и положил трубку на место. Взглянув на часы, Юрий Дмитриевич понял, что самое время посетить столовую и отобедать. Осмотрев свой стол и не найдя ничего лишнего, он вышел из кабинета и запер дверь на ключ.
Глава 5
Когда мартовское солнце наконец лениво выбирается из-за туч и начинает пригревать по-настоящему, то все намного проще и приятнее. В такой день гораздо легче жить, даже если твоя жизнь — это бесконечный встречный поток обид и разочарований. В такой день гораздо приятнее заниматься даже нелюбимым делом, а уж любимым вдвойне. Ему его дело нравилось необычайно, и было очевидно, что сегодня они оба со своей миссией непременно справятся. И он, и Нина. Хотя, возможно, на Нине погода так сильно не отразится.
Когда красавица Нина легким стремительным шагом пересекла двор и приблизилась к нему, он увидел, как она сияет улыбкой, как блестят от предвкушения счастья ее глаза. Говорят, что ожидание счастья и есть само счастье. Возможно, так и есть. В таком случае сейчас они были счастливы оба.
Уже открывая чипом замок на двери в подъезд, Нина услышала слабое постукивание трости у себя за спиной. Она обернулась. Согнувшийся в три погибели старичок, смешно хромая, спешил вслед за ней. Нина придержала дверь и посторонилась, пропуская пожилого человека вперед. Старичок благодарственно поднял руку к козырьку своей кепки, из-под неопрятной седой бороды мелькнула улыбка. До этого дня Нина никогда этого персонажа в подъезде не встречала. «Наверно, в гости к какой-то бабульке пожаловал, — догадалась Нина, — хотя мог бы и постричь бороденку, прежде чем по гостям ходить».
На площадке первого этажа теперь уже старичок посторонился, пропуская вперед легко перепрыгивающую через две ступеньки Нину.
— Спасибо, дедуля! — крикнула ему девушка и побежала вверх.
Стремительно поднявшись на четвертый этаж, она достала из своей очень маленькой, но очень модной сумочки ключи от квартиры и отперла дверь. Зайдя внутрь, Нина потянула дверь за собой, пытаясь ее захлопнуть, но что-то помешало. Девушка оглянулась и увидела прямо на пороге того самого старичка, которого сама запустила в подъезд. Как он смог так быстро и тихо подняться по лестнице, было загадкой, но тут старичок вновь улыбнулся, обнажив ровные белые зубы, и неожиданно сказал вполне молодым и ласковым голосом:
— Ну, здравствуй, Нина.
Ответить она ничего не успела, потому что старик, точнее, тот, кто стариком прикидывался, неожиданно очень сильно ударил ее кулаком в лицо. Нина сделала шаг назад, отступая в глубину квартиры. Но дома стены помогают отнюдь не всегда. Бородатый мужчина сделал стремительное движение вперед и изо всех сил ударил Нину еще раз в лицо. Голову отбросило назад, и Нина, ударившись затылком об стену, медленно по этой стене и сползла вниз. Сознание она не потеряла, хотя на мгновение в глазах потемнело. Голова не просто болела, казалось, что она сейчас лопнет, если только еще не лопнула. С трудом подняв руку, несчастная осторожно ощупала свой затылок и, к своему удивлению, убедилась, что он цел. Очевидно, длинные волосы несколько смягчили удар. Тем временем напавший на нее мужчина запер входную дверь, посмотрел в дверной глазок и, очевидно оставшись довольным увиденным, с улыбкой повернулся к своей жертве. Нина попыталась что-то сказать, но из разбитых губ вырвались лишь какие-то нечленораздельные звуки. Мужчина быстро присел на корточки перед девушкой и приложил ей палец к губам:
