Два года назад, на ее совершеннолетие родители подарили Айгуль эту замечательную квартиру, из окон которой открывался прекрасный вид на реку. Отец, сторонник европейского образа жизни, считал, что взрослая дочь имеет право сама принимать решения, и вполне удовлетворился взятым с дочери обещанием не приводить в дом молодых людей, предварительно не познакомив их с родителями. В придачу к квартире Айгуль досталась и новая семейная традиция. Почти каждую субботу ее родители, если только они не улетали на выходные в Европу, приходили к ней на ужин. И хотя родители Айгуль и любили европейские ценности, это утверждение относилось больше к валюте и достопримечательностям, а вот еду из супермаркетов они откровенно недолюбливали. Поэтому каждую субботу с самого утра девушка отправлялась на Дорогомиловский рынок за продуктами. Конечно, были рынки и поближе, куда не надо было ехать почти двадцать километров в одну сторону по бесконечным столичным пробкам, однако именно на этом рынке вот уже почти десять лет у одного и того же продавца покупала баранину ее мама и вот уже два года покупала сама Айгуль, ведь, как всем известно, на рынке выбирают не мясо. На рынке выбирают мясника.
Колеса тележки поскрипывали под весом наложенных в нее пакетов. Подойдя к машине, девушка открыла багажник и принялась перекладывать в него многочисленные покупки. Дело уже почти было сделано, когда она услышала за спиной голос:
— Зря ты так делаешь.
Айгуль вздрогнула от неожиданности и обернулась. Рядом с ней стоял пожилой худощавый мужчина, сутулость которого лишь подчеркивала его невысокий рост. Очки с толстыми стеклами и седая бородка неожиданно вызвали у Айгуль ассоциацию с Антоном Павловичем Чеховым.
— Вам чего, дядя? — раздраженно отозвалась девушка. Общение с незнакомцем совсем не входило в ее планы.
— Я говорю, зря ты пакеты в багажник сложила. — «Антон Павлович» поправил очки и неожиданно подмигнул ей.
— Шли бы вы… куда шли. — Айгуль бросила взгляд на вход в здание рынка, где курили два рослых охранника.
— Я, конечно, пойду, — обиженно пожал плечами старичок. — А колесо у машины ты сама менять будешь?
Айгуль посмотрела в ту сторону, куда кивнул навязчивый дядька, и чертыхнулась. Переднее колесо с водительской стороны было спущено, причем так, что машина стояла буквально на диске. Ехать, не поменяв колесо, не было никакой возможности.
— У тебя запаска хоть есть? — поинтересовался «Антон Павлович».
— Надеюсь, что есть, — неуверенно ответила Айгуль, — я ею никогда не пользовалась.
Старичок засмеялся.
— Ну что же, вынимай все пакеты обратно, будем запаску искать.
— Ой, вы мне правда поможете? — захлопала в ладоши Айгуль.
Старичок лишь улыбнулся ее детской непосредственности. Этот человек с бородкой, только что бывший таким незнакомым и даже неприятным, неожиданно оказался настоящей палочкой-выручалочкой. Он деловито переложил пакеты с продуктами на заднее сиденье автомобиля, затем приподнял фальшпол багажника и извлек из-под него запасное колесо, а точнее, докатку. Пошарив там еще немного, он достал какую-то странную на вид железяку. «Домкрат», — догадалась Айгуль. Однако мужчина этим не удовлетворился и продолжал шарить на дне багажного отсека.
— Что-то не так? — робко спросила Айгуль.
— Не так, красавица, — отозвался ее спаситель, — балонника не найду. — Видя непонимание на лице девушки, он пояснил: — Ключ нужен, чтобы колесо открутить. Ну да ладно, сейчас свой возьму.
Он подошел к стоящему по соседству белому автомобилю и, немного порывшись в багажнике, извлек из него железную крестовину.
— Ну вот, теперь дело пойдет, — улыбнулся он Айгуль, и тут же улыбка на его лице сменилась озабоченностью. — Да ты совсем замерзла уже. Еще и снег не сошел, а вы, молодежь, раздеться спешите. Не бережете здоровье свое.
Айгуль в легкой кожаной курточке и впрямь уже постукивала зубами, продуваемая насквозь сырым холодным весенним ветерком.
— Садись-ка ты в машину ко мне, посиди пять минут, пока я колесо менять буду. — Видя сомнение на лице девушки, старичок истолковал его по-своему: — У меня, конечно, машина не такая дорогая, как у тебя, но внутри все чистенько, аккуратненько. Садись, не бойся, не замараешься.
Он распахнул перед Айгуль заднюю дверцу своей машины. Налетевший порыв ветра окончательно смел все сомнения, и Айгуль села в автомобиль. Внутри на самом деле все было очень опрятно. Хотя авто и было уже не молодо, его сиденья украшали новенькие светло-серые чехлы. На приборной панели между дефлекторами обдува Айгуль заметила приклеенную иконку. Присмотревшись, она разглядела, что на ней изображен Николай Угодник. «Есть же нормальные мужики на свете», — думала Айгуль, через стекло наблюдая, как мужчина с трудом смог ослабить крепления на спущенном колесе, потом, скрючившись, искал место установки домкрата и, наконец, приподнял ее прекрасную серебристую машину, так что колесо не касалось асфальта. Наконец, пробитое колесо было снято и отложено в сторону. Старичок поднялся и потер спину, было видно, что работа давалась ему нелегко. Айгуль стало жалко его. «Надо будет как-то отблагодарить дядьку», — подумала девушка. Очевидно почувствовав ее взгляд, «Антон Павлович» повернулся и помахал ей рукой, потом, что-то вспомнив, с улыбкой стукнул пальцем по козырьку кепки. Он подошел к Айгуль и распахнул дверцу. С улицы потянуло холодом. Девушка поежилась.
— Надо, чтобы ты взглянула, как лучше сделать. — Старичок приглашающе взмахнул рукой.
Что именно надо сделать, он не уточнил, и Айгуль очень сомневалась, что хоть чем-то могла быть ему полезна, но спорить не стала. Она опустила одну ногу на асфальт и подалась вперед, чтобы выйти из машины, не задев головой низкий дверной проем. Старичок наклонился ей навстречу. Айгуль подумала, что он хочет помочь ей выйти из машины, и протянула ему руку. Но вместо этого человек с бородкой неожиданно чем-то коснулся ее шеи, а потом она почувствовала нестерпимое жжение и услышала оглушительный треск, который, как ей показалось, раздавался прямо у нее в голове. Она попыталась отдернуть голову, но мужчина крепко схватил ее другой рукой за волосы. Жжение становилось все более нестерпимым, а треск в голове, заглушавший все остальные звуки, в конце концов заглушил и ее сознание.
Жертва пришла в себя всего через несколько секунд. Этого времени ему хватило, чтобы сесть рядом с ней в машину и заблокировать двери. К креплению ремня безопасности заднего пассажира заранее был привязан тонкий, но достаточно прочный капроновый шнурок, который он быстро накинул на шею только очнувшейся и еще не конца понимающей, что произошло, пленнице. Она попыталась крикнуть, но шнурок с силой затянулся на ее шее, и раздался лишь негромкий хрип. Девушка попыталась ослабить петлю, и тогда он, одной рукой продолжая изо всех сил натягивать шнурок, другой нанес ей несколько ударов в лицо. Кислород перестал поступать в мозг попавшейся в его нехитрую ловушку жертве, и она вновь потеряла сознание.
Когда Айгуль снова пришла в себя, мужчина заканчивал обматывать ей ноги скотчем. Руки уже были крепко связаны и примотаны все тем же скотчем к креплениям подголовника переднего сиденья. Сопротивляться было уже поздно. Так же как поздно было звать на помощь. Рот был заклеен скотчем еще раньше, чем руки.
