— Знакомьтесь, Шепилов Виталий Андреевич. — Реваев указал вошедшему на свободное кресло. — С этого момента будем работать вместе. Надеюсь, это позволит продвинуться нам дальше в этом нелегком деле.
— Да уж, дело нелегкое, а подкрепление не сильно большое. Всего один капитан. — Рыбалко все еще был раздражен своим недавним поражением в споре с полковником.
— А ты что, ожидал роту красноармейцев увидеть? — Мясоедов протянул широкую ладонь присоединившемуся к ним капитану. — Не слушай этого балабола, так-то он парень хороший. Только сегодня малость не в духе.
— Ну а что? Вот если бы мы были, к примеру, в Норвегии, у нас была бы группа человек десять, а то и пятнадцать.
— А убийцей бы оказался Викин ухажер! — расхохотался Мясоедов. — Ты читаешь много скандинавских детективов.
— Мне, кстати, нравятся, — пожал плечами Рыбалко, — да ты сам хвалил. Вы читали, Юрий Дмитриевич?
— Вы знаете, Дмитрий, я детективы как-то недолюбливаю, — признался Реваев. — Помню, еще ребенком был, отец макулатуру сдавал, чтобы Конан Дойла купить можно было. В итоге принес он эту книгу, сам прочитал за два дня, а потом мне отдал. Я прочел пару рассказов и вернул ему. Неинтересно мне было, слишком все неестественным показалось, как-то просто все раскрывалось. Помню, отец еще тогда рассердился на меня. Но что-то мы с вами заболтались, боюсь, товарищ капитан не поймет нас.
— Что вы, товарищ полковник, — улыбнулся Шепилов, — позитивный настрой в группе — это самое главное. Но если серьезно, то у меня есть информация, которая вам, возможно, будет интересна.
— Ну что же, молодой человек, рассказывайте. — Реваев заинтересованно смотрел на капитана.
— Вы обращались к нам с запросом по поводу убитых девушек, не засветились ли они как-то по нашей части. Так вот, на них у нас ничего нет. Сейчас в принципе на конечных потребителей, если они не попадались где-то с поличным, выхода нет. Да мы их и не ищем, можно сказать.
— А кого вы ищете? — вновь оживился Рыбалко. — Все дворы завалены шприцами да дырявыми бутылками. А вы все разрабатываете там кого-то.
— Так вот, — невозмутимо продолжил Шепилов, — сейчас прямая торговля из рук в руки фактически не ведется. Все только через закладки. Покупатели совершают оплату через электронные кошельки, а то и вовсе криптовалютой. Получают через мессенджеры сообщение о месте закладки. Сами распространители получают товар точно так же, через закладки, только более крупные.
— Я смотрю, весь бизнес на доверии. Исключительно порядочные люди наркотой у нас торгуют.
— Так и есть, — согласился Шепилов, — всем выгодно работать вдолгую. А вдолгую — значит по-честному. Да и на сколько можно обмануть, на несколько доз? Кому это нужно? Но мы немного отклонились от темы. Так вот, по этому убийству у нас ничего нет.
Реваев, задумчиво постукивающий карандашом по столу, настороженно остановился. Он уже понял, что скажет сейчас капитан.
— Но неделю назад было совершено убийство девушки, явно связанное с нашим профилем. К нам обратились коллеги из Центрального округа, точнее, не к нам напрямую, а в городское управление. Но так удачно совпало, что было совещание как раз через два дня после вашего запроса, и, когда информация всплыла, наше руководство решило, что вам будет интересно.
— Слушай, капитан, давай ближе к делу, — нетерпеливо перебил Рыбалко.
— Хорошо, докладываю по делу. У себя в квартире была убита некая Веретенникова Нина Александровна, студентка пятого курса юридической академии. Она проходила по нашему учету — попалась как-то раз в ночном клубе. Было зафиксировано состояние наркотического опьянения, при ней, правда, наркоты не было, так что ее в итоге отпустили.
— А почему решили обратиться в ваше управление? Были какие-то предпосылки? — поинтересовалась Виктория.
— Так я вам самое интересное еще не рассказал, — оживился Шепилов. — Когда девушку обнаружили, у нее на теле были ножевые ранения, но все неглубокие, умерла она не от них. Умерла она от передозировки наркотических средств, а именно кокаина. Причем наркотик был ей введен насильно.
— Это вы как поняли? — удивился Рыбалко.
— А вот так. — Шепилов положил на стол несколько цветных фотографий. На них было изображено лежащее на полу тело молодой женщины. Руки и ноги девушки были перемотаны скотчем, кое-где на одежде выступили кровавые пятна, очевидно, туда наносились удары ножом. Но внимание всех было приковано к лицу убитой. Рот у нее тоже был заклеен несколькими слоями широкого блестящего скотча. В нос жертве была воткнута толстая пластиковая трубочка, из которых обычно пьют молочные коктейли.
— В эту трубку ей кокс и засыпали. Причем так от души, она бы и с меньшего количества умерла. Вот заключение экспертизы. — Капитан передал документы Реваеву.
Тот, водрузив очки на нас, задумчиво их перелистывал. Затем встал, взял со стола одну из фотографий убитой Веретенниковой и, не говоря ни слова, вышел из кабинета. Сидевшие за столом офицеры проводили его недоуменными взглядами.
Когда полчаса спустя полковник Реваев вернулся в свой кабинет, опергруппы в нем уже не было. Юрий Дмитриевич подошел к окну и с удовольствием посмотрел на своих подопечных. Приход весны сказывался на них весьма благоприятно. День стал гораздо длиннее, и их стебли и листья налились глубоким зеленым оттенком, который всегда пропадал в разгар пасмурной столичной зимы. Все было просто замечательно. Начальник следственного управления хоть и с неохотой, но согласился с его, Реваева, пожеланиями. Ближайшее время, возможно, уже к вечеру ему будут переданы все материалы дела по убийству Веретенниковой, а информационно-аналитический отдел уже готовил выборку по всем совершенным в городе убийствам, связанным в той или иной степени с наркотиками. Да, все просто замечательно. Еще замечательнее будет, если он, полковник Реваев, окажется не прав.
Как и сказал Рудин, курьер прибыл через пятнадцать минут. Лидия Николаевна, многолетний референт Фролова, проводила курьера в кабинет к своему руководителю и уже хотела выйти, как Петр Михайлович остановил ее:
— Не уходите, Лидия Николаевна. Я хочу, чтобы вы присутствовали. Итак, что у вас? — обратился Фролов к курьеру.
— Конверт. Иван Андреевич приказал вам лично в руки передать, — отрапортовал посланник Рудина.
— Лидия Николаевна, я хочу, чтобы вы вскрыли конверт и убедились, что в нем нет ничего, что могло бы быть неверно истолковано, — Петр Михайлович усмехнулся, — любителями истолковывать.
— Мелковато для денег. — Курьер протянул конверт Лидии Николаевне.
— А для карты самое оно, — пожал плечами Фролов. — Проверьте.
Женщина осторожно, словно опасаясь, что из него кто-то выскочит, вскрыла конверт, заглянула внутрь.
— Здесь фотографии, Петр Михайлович.
— Фотографии? — удивился Фролов.
— Да, только фотографии и больше ничего, — подтвердила референт.
