— Луна, Ольга! Что ты тут делаешь? — а взгляд Виктора уже блуждал по толпе и на ком-то остановился. Ольга успела отследить его взгляд. Водитель и охранник уже покорно опустились на колени.
— Нет, — закричала Ольга, боясь, что этот маньяк сотворит еще что-то, — это я им приказала! Слышишь, я? Они пытались остановить! Но не смогли ослушаться!
— Слышу, — спокойно произнес оборотень и кивнул. Ольга заметила, как мужчины поднялись с колен и облегченно вздохнула.
— На сегодня все, — произнес Виктор. — Олег, заканчивай.
Больше не проронив ни слова, Толманский уверенным шагом прошел через расступающуюся толпу к брошенной ею недавно машине.
— Я сам, — бросил он водителю и охраннику. Виктор усадил ее на пассажирское кресло, пристегнул, а сам сел на руль. Ольга не сопротивлялась, казалось, она была в какой-то прострации.
— Мне жаль, что ты видела это, — с ноткой горечи произнес Виктор.
Обнаженная Ольга лежала на пледе в объятиях оборотня и не чувствовала ничего, кроме досады и раздражения. Толманский привез ее в удивительной красоты место, находящееся не так далеко от поселка. Берег озера, покрытый мягкой травой, был надежно сокрыт ветвями деревьев и просматривался лишь с воды.
Виктор раздел ее под предлогом осмотра пострадавшей спины. Кроме легкого покраснения, слава Богам, там ничего не было. Да и боль от удара за время, проведенное в пути, улеглась. Толманский не был бы собой, если бы не воспользовался ситуацией. Он занимался с ней любовью. А девушка не чувствовала ничего. Ни желания, ни удовлетворения. Ей даже пришлось эмитировать организм, чтобы мужчина оставил свои попытки доставить ей радость. Заметил это Виктор или нет, ей было все равно. Главное, он перестал терзать ее тело.
А внутри у молодой женщины происходила борьба. Ольга чувствовала, как рушится ее карточный домик. За время, проведенное во Франции, она почти смирилась с тем, что сможет жить с этим мужчиной. Нет, мысли о побеге ее по-прежнему не оставляли. Но пока она не видела реальной возможности избавиться от навязанного общества Толманского. Да и идти было некуда, и рассчитывать было не на кого. Своих сбережений у Ольги не имелось. Девушка даже оценила существенные плюсы своего нового положения. Ей было невероятно хорошо с ним в постели, интересно общаться, оборотень заботился о ней и о ребенке, ни в чем не отказывая. А теперь Ольга увидела его истинную суть, вспомнила свою ощущения, когда впервые разглядывала журнальную фотографию. Зверь. Хищник. Чудовище. А далеко не такое человечное и милое, как из диснеевской сказки про Бель.
— Мне тоже жаль, — произнесла Ольга, поднимаясь. Непонятно, чего ей было жаль больше. Того, что она увидела непотребную сторону жизни своего альфы или того, что ее карточный домик только что развалился. Девушка именно в эту минуту поняла, что жить так она не сможет. Она сделает все возможное, чтобы избавиться от Толманского. Пусть ей придется мыть полы, сына молодая женщина прокормить и выучить сумеет. Ведь выжила же когда-то сама. Выживет снова.
— Еще рано, — Виктор не пытался помешать своей паре одеться. — Я бы хотел с тобой спокойно поговорить, — он внимательно всмотрелся в лицо опустившейся на плед женщины. — И объяснить, — добавил.
— Зачем?
— Что зачем, маленькая?
— Зачем ты истязал несчастную женщину? — девушка не старалась понять его мотивов, она лишь хотела лишний раз получить подтверждение правильности принятого решения.
— Она знала, на что идет, когда нападала на тебя, сердце мое.
— Да, я помню. Мы уже обсуждали жестокий мир оборотней с его строгими законами, — отмахнулась Ольга. — Ты даже говорил, что смерть — единственный выход. Но зачем ты ее истязал?
— За боль отвечают болью.
— Виктор, но ведь не на тебя же напали. Не ты испытывал эту боль. А я не хочу, чтобы по моей вине страдал человек. Или ты решил оставить ее в живых? — с надеждой спросила она. Девушка знала, что с регенерацией оборотней уже через сутки и следа от порки у Валерии Владимировны не останется.
— Нет, — казалось ответ Толманского слишком был категоричен. — Она умрет.
Он снова опустил ее на спину и навис над ней. Виктор до сих пор был обнажен и опять возбужден, как заметила девушка.
— Твоя боль ничто по сравнению с тем страхом, который испытал я. Ты хоть осознаешь, что, если бы не успела подставить руку, была бы уже мертва? — спросил, изучающе рассматривая ее лицо.
— Нет, — честно призналась Ольга. Она как-то не подумала, что то нападение могло привести к летальному исходу. Но все равно наказание было слишком несоразмерным совершенному проступку.
— Оля, — простонал Виктор и уткнулся ей в грудь. — Поверь, я понимаю, что тебе нелегко привыкнуть к новой жизни и нашим законам. Поэтому хотел оградить тебя от всего этого.
Он испытал страх. Он хотел оградить. Он не может казаться слабым. Все только он.
— А если я попрошу ради меня прекратить? — Ольга не хотела быть виноватой в смерти несчастной глупой женщины. А также подлая мысль закралась ей в голову. Толманский столько раз говорил ей, сколь много она для него значит, но ни разу не сделал для нее чего-нибудь существенного.
— Чего ты хочешь?
— Отпусти ее. Ты уже достаточно наказал ее за содеянное, — при одной мысли, что рука, которая сжимала плеть менее часа назад, сейчас нежно ласкает ее, Ольга почувствовала подступившую тошноту.
— Нет, — в голосе не прозвучало даже намека на сомнения.
— Почему? — Ольга прильнула к нему и заплакала. — Ты ведь говорил, что мои желания для тебя не пустой звук?
— Говорил. Но я не могу жертвовать своим авторитетом в угоду женским капризам, — ей показалось или былой категоричности она уже не услышала?
— Витя, милый, я не смогу жить с ощущением вины, — начала Ольга, продолжая всхлипывать.
Впервые за долгое время Ольга позволила себе использовать коварные женские приемы. Она не любила этого, предпочитая откровенность в отношениях. Но в данный момент ее слезы были напускными. Девушка не хотела смерти несчастной женщины, но, если быть откровенной самой с собой, довольно спокойно перенесла бы ее. Это Виктор принял решение. Это его вина. Это ему отвечать за последствия.
— Не могу смотреть на то, как ты плачешь, — прошептал мужчина.
Рука Ольги коснулась его возбужденного члена и погладила. Виктор лишь застонал.
— Пожалуйста, — девушка осторожно направила мужскую плоть в себя.
— Ну, хорошо, чего ты хочешь? — обреченно простонал мужчина. А Ольга возликовала. Неужели он сдался? Сдался так быстро и просто?
— Не казнишь Валерию Владимировну?
— Нет, — выдохнул, жестко вбиваясь в податливую плоть.
А Ольга довольно улыбнулась. Так просто! Она сама еще не поняла, каким оружием только что завладела. Она не любила манипулировать людьми. Она не умела этого делать. Но Виктор заслужил все, что она с ним сделает. Он отнял у нее любимого мужчину, разрушил семью. Почему она должна будет считаться с его чувствами и желаниями? Ее-то он не учитывал.
