— Почему?
— Причин много. Одна из самых главных потомство, — не заставил себя ждать с ответом оборотень. — Я хочу детей. А с тобой — это хуже, чем играть в лотерею.
— Я тебя не понимаю.
— Нет никакой гарантии, что ты мне родишь что-то приличное, — злость и возмущение накрыли с головой. Снова придавая мне силы. Нет, злость определенно весьма позитивное чувство. Не собиралась я ему, вообще, кого-то рожать! А он уже высказывается о качестве потомства.
— Я рада, что у нас с тобой совпадают взгляды. Я тоже не уверена, что от тебя родится кто-то приличный, — выпалила на эмоциях и только потом сообразила, как это звучало. У меня не было цели поссориться с оборотнем или разозлить его. Хотя, последнего я, кажется, добилась. Мужчина зарычал и схватил меня за предплечья. Немного поднял. Больно. Еще один синяк мне обеспечен.
— Поосторожнее со словами. Я тебе… — фразу договорить он не успел. В дверь постучали. Отпустил. Плюхнулась обратно на пуфик, на котором сидела.
— Да, — разъяренно рявкнул мужчина и распахнул дверь. — Заносите, — быстро посмотрела на работника отеля. Из улыбчивого юноши он моментально превратился в бледную тень. Как-то сжался и попытался слиться со стеной в коридоре. Усмехнулась про себя. Приятно, что не одну меня Влад до чертиков пугает.
Тележка была вкачена в номер, а бедный молодой человек вытолкан за дверь. Грубо. Бесцеремонно.
— Запишите на мой счет, — буркнул Владислав и закрыл дверь. Даже не удосужился дать чаевые. А я чего ждала?
— Не смей мне дерзить, — относительно взяв себя в руки, сообщил мужчина. — Я тебе ничего не сделаю! Уже сказал! Меня дико раздражает твой страх!
— Откуда? — спросила у него. Я действительно была несколько напугана его реакцией. Не как раньше, но все же…
— Страх пахнет, — Владислав правильно понял суть недозаданного вопроса. — Иди сюда, — послушно поднялась. Оборотень довольно сноровисто расставлял блюда на столике в гостиной. Идти не хотелось, но пришлось. Я все еще оставалась в спальне. А он был в гостиной. Пусть межкомнатные двери распахнуты, но все равно, чем дальше находилась от Крамова, тем спокойнее мне становилось. И вот теперь приближалась, и паника с каждым шагом окутывала сознание все сильнее.
— Черт, Эмма, — я только успела медленно дойти до дверей. Схватил, прижал. — Сказал же, не сделаю больно.
— Боль можно причинить разными способами, — тихо ответила. Больше себе, чем ему. Но не сопротивлялась, когда сжал в объятиях.
— Вот вы люди: слабые, пугливые, безвольные, продажные…
— Влад, остановись! Если мы такие жалкие, зачем я тебе? Отпусти меня!
— Не могу, — мужчина сжал с новой силой. Кости хрустнули. — Не могу, — повторил с каким-то злым отчаянием. Но довольно быстро взял себя в руки:
— Давай обедать, малютка.
Ели в относительной тишине. Каждый думал о своем. А я о том, что меня заботило в данный момент сильнее всего. Владислав не отпустит. Пока что мне от него не избавиться. И спать с ним тоже придется. Значит, пора кое-что обсудить.
— Влад, — позвала его и замолчала.
— Да, малютка, — отозвался мужчина. Улыбнулся. Похоже, не зря говорят, что после еды добреют.
— Ты действительно хочешь детей? — осторожно спросила у него.
— Да.
— Когда?
— Не прямо сейчас, — он криво усмехнулся. — К чему ты клонишь?
— Мы не предохраняемся, — сказала и опустила глаза. Я и до этого редко бросала взгляд на мужчину, но никогда не старалась смотреть в пол. А сейчас… Сейчас смотрела прямо в тарелку, измельчала столовыми приборами бедный оставшийся листик салата. Вина Владислав мне так и не заказал.
— Ладно, — довольно легко согласился оборотень, — была бы волчицей, проблемы бы не существовало, — я не стала уточнять, что это значит. Потом как-нибудь выясню, если не забуду. Меня бесконечно радовало то, что он не отказался. Радовало, впрочем, недолго… — Сходишь как-нибудь к врачу. Себя я ограничивать не намерен, — все! Аут! Нокаут! То есть я понимаю так: никаких презервативов… он по-прежнему собирается кончать в меня. Закрыла лицо руками и разревелась.
Реветь долго Владислав не позволил. И недолго тоже. Видимо, я исчерпала лимит его терпения. Он явно нехотя поднялся, приблизился и ухватил за подбородок, вынуждая задрать голову. Довольно жестко поцеловал. Быстро. Отпустил тут же. А я не смогла сдержать все навалившееся отчаяние, снова всхлипнула.
— Луна, как же ты достала меня со своими истериками! — он ударил по лицу. Залепил мне хлесткую пощечину. Наверное, предполагалось, что бил несильно. Но я покачнулась. Сразу схватилась за щеку, которую обожгло, словно кипятком, и уставилась на него непонимающим взглядом. Взглядом, в котором застыл ужас. Вот он поднял на меня руку. Что дальше?
— Успокоилась? — поинтересовался он, словно ничего не произошло. Кивнула. Хотя, внутри бурлила такая гамма эмоций. Но я теперь пикнуть боялась, не то, что всхлипнуть. Страшилась вызвать новую волну гнева. Хотя мужчина выглядел на редкость расслабленным и спокойным.
— Сходи умойся, — приказал. Хотя, в его понимании, наверное, попросил. Не знаю, запуталась. Но я даже не дернулась, не говоря о том, чтобы подняться со своего места и куда-то пойти. — Что опять?! — он тяжело вздохнул. — Как с тобой сложно, малютка! — пожаловался мне на меня саму. — Что не так?
И тут я решилась:
— Ты. Меня. Ударил, — произнесла очень медленно, чуть ли не по слогам. Боялась новой агрессии.
— И?
— Ты считаешь это нормальным? — щеку по-прежнему жгло.
— А ты считаешь нормальным устраивать мне каждые десять минут концерты со слезами и истериками без особой причины? Я тебя предупреждал, Эмм, что приму меры.
— Ты. Меня. Ударил, — зачем-то произнесла снова. Я до сих пор не могла осознать реальность происходящего. Выглядело крайне глупо. Этот мужчина вчера меня изнасиловал, собирался убить собственную мать, похитил ее и меня, шантажировал… а меня удивляет, что он меня ударил.
— И сделаю это снова, — как ни в чем не бывало, пообещал оборотень. — Оплеухи, как я погляжу, крайне действенное средство. Ты мгновенно успокоилась, — еще бы я не успокоилась?! — Приведи себя в порядок, выглядишь паршиво, — посоветовал он. Хотя больше походило на указание. В этот раз спорить не стала. Послушно поднялась и отправилась в ванную комнату. Умылась холодной водой и стала рассматривать себя в зеркало. Влад прав, выглядела паршиво. Глаза припухшие. Отметила, что на лице в области скулы кожа немного покраснела. Осторожно потрогала пальцами. Больно, когда надавливаешь. Но, видимо, действительно ударил несильно. Подозреваю, что иначе результат был бы другой. Правда, мне сравнивать было не с чем. Прежде меня никто никогда не бил… хотя, мачеха пару раз награждала по губам за нецензурные словечки. Вот, черт! Похоже, это у них семейное. Но Влад прав в одном. Плакать мне резко расхотелось. Особенно в его присутствии.
