— Я, папа, — специально не стала пользоваться ключами. Чувствовала себя крайне неудобно перед отцом. Ведь привела в дом незнакомого мужика. Не предупредила. А отец любил расхаживать по квартире в трениках и с голым торсом… пузиком. Пивным пузиком, которое частенько почесывал. Думаю, отец не придет в восторг от того, что я его поставила в такое щекотливое положение. Если мачеха уже вернулась или хотя бы позвонила… может предупредила о вероятных гостях. Тогда мы сможем избежать неловкой ситуации. С другой стороны, о чем я думаю? Это меньшая из моих проблем, а самая главная сейчас стоит за спиной и приобнимает одной рукой.
— Представляешь, мама звонила. Они вчера с подругой выпили и… — щелкнул замок и дверь открылась. — Эмм? — отец непонимающе уставился на меня. — Ой! А кто это с тобой?
Как я и ожидала, отец оказался в вытянутых на коленках трениках. Он привычно почесал пивное брюшко и загородил дверной проем, не спеша впускать родную дочь и незваного гость в квартиру.
— Леонид Андреевич, — услышала немного ехидный голос за спиной. Наверняка, у Крамова подобного домашнего обмундирования не имеется. Кто бы сомневался, что оборотень знает имя-отчество моего отца. Он, похоже, много чего знает. Хотела бы я сама ознакомиться с тем досье, которое ему собрали на мою семью, — может вы пропустите нас внутрь? То как-то на лестнице знакомиться не комильфо.
— Да-да, конечно, — засуетился отец и отодвинулся. — Проходите.
Я даже толком не успела облегченно выдохнуть. Пока в нашем небольшом коридоре пытались разместиться: я, два далеко не самых щуплых мужчины и две объемные авоськи, открылась межкомнатная дверь и появился новый участник.
— Папа, кто там? — раздался голос братца. Пора было хвататься за голову. Хотя, что я переживаю? У меня все равно нет выбора. Я такой же участник этой плохой комедии, как и все остальные. Сегодня у нас солирует Владислав Крамов. Вот пусть и разбирается сам.
Впрочем, дверь в комнату, как открылась, так и закрылась. О-о, как я понимаю Артема! Хотела бы я закрыть дверь перед оборотнем и больше его никогда не видеть.
— Вот, — Владислав, не слишком вежливо, вручил моему отцу пакеты. Тот от неожиданности, а, может, от веса поклажи даже крякнул. — Пойду знакомиться с новым родственничком, — сообщил мужчина и скрылся за дверью младшего братца.
— Эмма, это кто? — растерянно поинтересовался отец, опуская несчастные пакеты на пол.
— Мой… — наступила тишина. Зря! Зря, я не подумала о том, как представлять Владислава. Даже в самых моих диких фантазиях он не бросал меня на съедение к злобному родителю. Нет, отец не был злобным. Но вот недовольным и требовательным был. — Папа, может ты сначала переоденешься? — предложила я, вроде как найдя выход из воздавшейся ситуации. — Только сначала занеси пакеты на кухню, пожалуйста. Что ты там говорил насчет матери?
— Эмма, кто это? — повторил отец. Но уже более настойчиво. Он даже не подумал сдвинуться с места. А я так надеялась, что разговор о «загулявшей» где-то вчера мачехе сможет его отвлечь.
— Это мой друг.
— Друг? — с сомнением поинтересовался отец. — И все?
— Не все, — вынуждена была признаться.
— Почему не предупредила, что приведешь знакомиться своего молодого человека? — с укоризной произнес отец. — Я бы хоть позориться не стал, — он обвел себя взглядом.
— Да и мать твоя не придет в восторг, — отец упорно называл мачеху моей матерью. Раньше меня это не задевало. Раньше… до вчерашнего дня. Как-то теперь эту женщину, так просто бросившую нас всех, матерью называть больше не могу. Хотя по имени-отчеству обращаться будет ее глупо. Так же глупо, как и звать: «Тетя Маша».
Неожиданно захотелось поделиться с отцом всей этой ужасной историей. Выговориться. Хотелось, чтобы по-отечески тепло обнял и соврал, что все будет хорошо. Родительская поддержка пришлась бы сейчас очень кстати. Но я не могла. Во-первых, знала, что очень разволнуется. А ему нельзя. Во-вторых, не хотела рушить его семейную идиллию, если мне она не светит.
Жаль, что не было у меня и столь близких подруг. Подруг, с которыми можно было поделиться наболевшим. Довериться.
Хотя, моя история больше похожа на вымысел. Меня скорее в желтый дом упрячут, чем пожалеют.
Оставался Влад. Но ему жаловаться на него же… а что? Замечательная идея, которую требуется взять на вооружение.
— Извини, пап. Но Влад настоял.
— А кто он, этот Влад? Выглядит он, безусловно, представительно.
— У меня свой бизнес, — в дверях показался довольный мужчина. Значит, уладил дела с Артемом. Значит, братишка продался за навороченную электронную игрушку. — Любимая, — мужчина приобнял меня, а отец крякнул. Я не сразу пришла в себя, так у Крамова это натурально получилось. Я даже на какое-то мгновение поверила в искренность его чувств. Оборотень просто прирожденный актер. Сцена плакала бы, если узнала, какого дарования лишилась, — где вы обычно кушаете?
— На кухне, — кухня у нас была довольно большой. Мы не только на ней кушали, но и принимали гостей. Размеры позволяли. Помимо самой кухни, барной стойки и обеденного стола в помещении находился небольшой мягкий уголок.
— Вот и хорошо, сладкая, — Владислав фривольно поцеловал в шею, задевая язык метку. Вздрогнула. Вот же засранец! Позволять себе такие вольности при отце просто недопустимо.
— Влад! — попыталась одернуть его. Бесполезно. Он лишь крепче прижал в себе. Прижимаясь интимным местом к моей попке. Интимным местом, готовым к интимной жизни. Стало вдвойне неудобно. Скорее всего я покраснела.
— Накрой пока стол, милая. А мы с твоим отцом побеседуем. Идемте, Леонид Андреевич, — Владислав подхватил отца под локоток и увлек того за собой.
Я полезла разбирать пакеты. Убрала торт и вино в холодильник. Достала несколько тарелок, чтобы разложить нарезку. Включила воду для того, чтобы помыть зелень и овощи. Салат делать не собиралась. Просто выложить черри и маленькие тепличные огурчики на тарелку. Каждый возьмет, сколько пожелает.
Старалась себя отвлечь мыслями о том, как красиво сервировать стол. Старалась не думать о том, что могут обсуждать мужчины. Вернее, каким бредом потчует отца «мой любимый». Старалась отговорить себя от мысли, что неплохо бы их подслушать.
Не смогла. Оставила все, как есть и уже направилась на выход изх кухни, когда столкнулась с братом. Артем быстро огляделся по сторонам, прижимая к груди заветный планшет.
— А этот где? — пренебрежительно фыркнул он. О, я люблю своего братца!
— С отцом.
— Эмм, — протянул братишка, — а ты правда сошлась с этим кретином?
— Правда.
— Зачем? Он же псих! — псих! Согласна! Но как объяснить брату?
— А что тебе ЭТОТ, — выделила тоном понравившееся слово. Очень точно обнажает сущность Крамова. Это. В среднем роде. Существо, — сказал?
