— С нами? — Владислав сделал вид, что удивился. — НАС больше нет, Эмма. Но мне странно, что ты не интересуешься своей судьбой.
— Ты меня убьешь?! — вызывающе спросила я и тут же осеклась. Черт, кажется, у меня сейчас начнется истерика. Очень-очень не вовремя!
— Да, — такой простой ответ. Такой отрешенный голос.
— Влад, прости…
— Давай без этого, детка, — перебил меня оборотень. — Меньше всего я сейчас хочу выслушивать твои оправдания! У тебя для этого были две недели, — заметил он, а я вздрогнула. Значит, мне не показалось, Крамов знал все с самого начала. Знал и выжидал. Чего, интересно?
«Вот же выдержка у мужика», — с восхищением отметила я. Опять мысли не к месту.
— Я все ждал. Думал, расскажешь сама. Почему с ним, Эмм? — вдруг спросил мужчина.
— Я думала, что влюблена, — Боги! Что я несу?
Машина резко затормозила. Слава Богам, я была пристегнула, иначе, рискнула бы приложиться лбом о приборную панель.
— Влюблена, говоришь? — мужчина развернулся ко мне лицом. — Давно?
— Влад…
— Я спросил: «Давно?», — надавил Крамов. Если бы это было возможно, то от его тона я бы превратилась в ледышку. Мне стало по-настоящему страшно. Не думала, что что-то может испугать меня сильнее, чем та сцена около туалетов.
— Да! — с вызовом бросила я. Терять мне было уже нечего. Но зачем? Зачем я это сделала? Я мечтала вымолить прощение, а не провоцировать оборотня еще больше.
— Значит, будем считать, что оно того стоило, — спокойно констатировал Крамов, снова начиная движение.
Дома, если эту квартиру еще можно назвать таковой, мы оказались довольно быстро. Владислав за всю оставшуюся дорогу не проронил ни слова. Я тоже молчала.
— Прости меня, — тихо прошептала, когда мы зашли в лифт.
И тут что-то произошло.
Оборотень посмотрел на меня с каким-то отчаянием, а потом набросился. Подхватил под попку и прижал к стенке лифта. Я только успела его обнять и обхватить ногами, а у меня уже голова закружилась от умопомрачительного поцелуя, которым меня наградил любимый мужчина.
Его руки лихорадочно срывали мое нижнее белье. Слышала, как звякнула пряжка ремня, а в следующий момент я ощутила, как в меня толкнулось что-то горячее и твердое. Я застонала. Ненавидела и одновременно обожала, когда Влад так делал. Брал без какой-либо подготовки. С наскока. Его размеры сильно отличались от стандартных. Когда он так входил, почти всегда испытывала легкую боль. Боль, замешанную на последовавшем за ней удовольствии. Неописуемые чувства.
Всего несколько толчков. Сильных. Быстрых. Глубоких. Почти сразу почувствовала, как внутри меня разливается мужской жар. Мужчина не слишком сдерживал себя. Но мне этого было мало. Мало! Застонала от досады.
— Влад, — так умоляюще, что у меня самой сердце защемило. В тот момент как-то совсем позабыла, что мужчина полчаса назад спокойно и холодно сообщил, что убьет. Мне хотелось продолжения. Хотелось заниматься любовью или хотя бы, чтобы еще раз взял… быстро и грубо. Я готова была умолять. Но не пришлось.
Оборотень аккуратно опустил на пол и вывел из лифта, крепко сжимая за руку.
Когда Владислав открывал входную дверь, я обнаглела. Обняла его и прижалась всем телом. Вдыхала такой родной и любимый запах и хотела остановить момент.
Стоило за нами закрыться входной двери, как мужчина снова заключил в объятия, попутно стягивая с меня платье. Кружевные трусики так и остались валяться где-то в лифте. Утром уборщица их найдет. Я нервно хихикнула.
— Эмма?! — укоризненно произнес Крамов и чуть отодвинулся.
Стояла перед ним обнаженная. На высоких каблуках. А он просто замер в темном коридоре. Да так и не двигался некоторое время, пока я не стала перебирать ногами. Слишком тяжело давалась неподвижность, когда стоишь на шпильках.
— Нам ведь было хорошо вместе?! — то ли констатировал, то ли спросил Владислав. Я не поняла. Только он мог так… — Что тебе смог дать этот болван, чего не дал я? — в голосе было столько невыразимого сожаления.
— Влад…
— Просто молчи, — мужчина подхватил на руки и понес в спальню.
Уложил на кровать и принялся покрывать обнаженное тело поцелуями. Медленно. Мучительно медленно. Он постепенно спускался от шеи к животу и дальше… Я стонала, извивалась и просила остановиться, но стоило Владу лишь на секунду прервать ласки, как тут же умоляла о продолжении.
Так продолжалось какое-то время… пока мир перед глазами не поплыл, взрываясь мириадами ярких осколков. Я тонула… ускользала… растворялась в наслаждении. Удовольствие накрыло меня с головой. И когда я была готова вынырнуть из чувственного дурмана, руки оборотня сжались на моей шее. Я распахнула глаза и попыталась хватать ртом воздух, которого решительно не хватало.
— Я бы мог полюбить тебя, малютка, — с невыразимым сожалением на грани слышимости произнес оборотень. Я не услышала. Прочитала по губам.
А в следующий момент темнота приняла меня в свои объятия.
«Не такая уж ужасная смерть», — это последняя мысль, которая проскользнула, прежде чем сознание покинуло меня.
Глава 11
Приходила в себя тяжело и медленно. Перед глазами все расплывалось. Шея ужасно болела. Горло саднило… неправильная фраза, его драло. О том, чтобы открыть рот и выдавить хоть слово, даже речи не шло. Но я была жива…
Чуть придя в себя, смогла рассмотреть, что в кресле у окна сидел оборотень. Кресло развернуто в сторону окна. Ноги он сложил на огромный подоконник. Подоконник, на котором я так любила прежде сидеть с книгой или планшетом и любоваться видом на парк.
Свет так и продолжал гореть.
Села. Окинула взглядом всю спальню. Равнодушно отметила, что Влад отлично порезвился. Массивный и явно дорогой шкаф остался без дверей и несколько окосел. Часть одежды вместе с тем, что раньше было полками, валялась тут же, на полу. Второе кресло перевернуто. Трюмо сломано и на полу куча мелких осколков от зеркал.
— Влад, — все же попробовала произнести хоть что-то. Свой голос просто не узнавала. Такой хриплый. Словно, я болела чем-то.
— На тумбочке слева от тебя стакан с водой, — услышала спокойный голос. Сам оборотень даже не повернулся. Я не понимала, как себя вести. Просто не понимала.
Потянулась за водой. Очень предусмотрительно с его стороны. Сделала один небольшой глоток. Стало так больно. Вода просто обожгла пострадавшее горло. Словно, не вода вовсе, а водка или еще чего похоже. Какой-нибудь самогон градусов семидесяти.
— Спасибо, — поблагодарила. После нескольких осторожных глотков мне определенно стало лучше. Но, похоже, Владислав передавил мне связки, когда пытался задушить.
Что самое удивительное в разгромленной спальне, так это то, что прикроватные тумбочки остались нетронутыми. Не хотел случайно задеть меня? Почему оставил, вообще, в живых? Только хотела задать этот вопрос, как услышала:
