– Мы всё поняли, – низко склонились четыре головы.
– Камень, забери! – кивнул Братец сообщнику.
Камень у них самый сильный, ему такой тюк поднять – раз плюнуть.
Пятясь и продолжая кланяться, четверка наконец вывалилась из комнаты.
Господин поднялся из кресла, подошел к столу и начертил на кусочке шелка несколько слов. Вложил в футлярчик, закрутил, капнул воском, запечатал. Потом дернул шнур колокольчика, отдал футляр мгновенно появившемуся в дверях слуге и выразительно ткнул пальцем вверх. Слуга понимающе кивнул и исчез.
Посыльный прискакал на взмыленном коне в харчевню с говорящим названием «Самая лучшая» в тот поздний час, когда в зале остались лишь те, кто намеревался пить до встречи под столом, и отчаянно зевающая четверка мрачных господ в полутемном углу. Так же отчаянно, как зевали, они завидовали тем, кто беспрестанно подливал себе из кувшинов и бутылей.
Слуга, тихонько свистнувший от двери, показался им посланцем милосердных богов.
Четверка тут же вскочила из-за стола и рванула к коновязи. Кувшин взвара, томящийся на столе, был ими давно оплачен.
– Трактир «Добрый путь», парни спят в повозке, охраняют лошадей, а девки в спальне. Все вместе. Третья дверь от черного входа! – оглядевшись по сторонам, тихо выпалил неприметный человечек, то ли приказчик, то ли писец, и, вскочив на парящего под легким морозцем коня, ускакал дальше.
– Доносить помчался! – неодобрительно хмыкнул Братец, вскакивая в седло, и пустил коня вскачь.
Пришло время показать, на что они способны.
Лошадей оставили, не доезжая до «Доброго пути» локтей двести. Ничего, что далековато груз тащить, – девки худые, один Камень двоих снесет, зато можно подобраться тишком.
Так и вышло. Подобрались. А что удивляться, опыт – вещь незаменимая!
Потихоньку вошли с черного входа – тоже понятно, почему не заперт оказался, деньги и не такие двери открывают… Камень тащил тюк, а зажженную лампу нес под полой Книга, он аккуратный.
Отсчитали третью дверь. Книга считал, он самый умный. Дверь Братец сам открывал, тут он главный специалист. Что замок, что щеколда – против его ловких ручек ничто не устоит. Быстро заскочили в комнату и дверь за собой прикрыли.
Книга лампу поставил и принялся разматывать тюк, а они на девок навалились. Братец со своей быстро справился, один платок в рот сунул, другим руки скрутил. И за плащом потянулся, обмотать. Камень в это время тоже не спал. Ему руки девкам крутить не разрешалось, потом три декады синяки не сойдут. Он свою просто одеялом обмотал и держит: ждет, пока Книга на помощь придет…
И тут вдруг охнул Филин.
Нехорошо так охнул, не подобает человеку его профессии так восхищенно охать.
Братец обернулся прицыкнуть на него, да и сам остолбенел. Сидит перед Филином на кровати необычная девка. Черная как сажа и глазастая. И глаза эти так маслено блестят, а она ему шепчет: «Сними с меня рубашечку, красавчик!» Он ее руки отпустил, как зельем опоенный, и рубашечку, маленькую такую, с кружавчиками, вверх тянет. Тут уж и Камень с Книгой дышать перестали. Мало чего там господин говорил, а если ж она сама?..
Филин рубашечку стянул и аж взвыл от восторга.
А девица на кровати подскочила и как закричит торжествующе:
– Ура! Он ее снял!
«Анюся! – выскочив из повозки, послал ученице мысленный вопрос Зак. – Что там у вас?»
«Щас, только руки освобожу…» – мелькнула злобная мысль берзийки.
«Нет! Анюся! Сожжешь защиту!» – взмолился он, прибавляя скорости.
«Не-а!» – радостно ответила Анюся и явно вслух закричала:
– Ура! Он ее снял!
Не успел Зак свернуть за угол, как его ослепил каскад огненных вспышек, вырвавшийся из окна, того самого, за которым находилась спальня девушек.
А следом оттуда один за другим вылетели четыре огромных факела и стали с диким воем кататься по подмороженному двору.
Из соседних окон начали высовываться встревоженные постояльцы. Здесь, в краю деревянных построек, беспризорного огня боялись панически.
Зак одним движением руки содрал с пальца защитное кольцо и погасил огонь. Затем закрыл глаза и усыпил сначала пострадавших, затем тех, кто что-то видел, и лишь после этого – и тех, кто только слышал непонятный шум. И тотчас всем внушал, что они ничего не заметили и вообще хотят спать. Магичить без кольца было настолько же легко и приятно, как купаться летним днем без шубы.
– Это ты их? – уважительно хмыкнул подбежавший Камил, разглядев обгорелые лохмотья на неподвижных телах.
Зак только головой качнул, заканчивая заклинание:
– Не я. Анюся. Запрягай лошадей, уезжаем! Город рядом. Не может быть, чтоб черная команда такой выброс пропустила!
– Что с девушками? – Запыхавшийся принц на ходу переодевал куртку надетую вниз воротником. И как только умудрился-то!
– Пойдем посмотрим, – распорядился командир, устремляясь к черному входу. – Да не в окно! Там дверь открыта!
Усыпляя налетчиков, Зак мельком просмотрел их мысли и уже точно знал: никакого вреда они девушкам причинить не успели. Да им и запретили его причинять. Но сама мысль о том, что какой-то бандит лапал грязными ручищами Наташу и остальных, приводила его в бешенство.
– Как вы? – вбежав в комнату, едва успел спросить магистр, как на нем с рыданиями повисли три полуодетые фигурки.
– За-ак! – заикалась от слез Анюся. – Я их всех попалила, к чертовой матери!
– Ну и молодец, – успокаивающе буркнул он, – что попалила!
Танио осторожно отцепил от друга Дайру и, прислонив к своему плечу, повел утешать.
Умоляюще взглянув, нежно перехватил Анюсины шоколадные ручки неизвестно откуда взявшийся Крис.
Зак ласково обнял плечи крепко вцепившейся в него Наты и, слегка наклонившись, заглянул в заплаканные глаза. И они ответили таким истосковавшимся взглядом, что на душе сразу стало спокойно и просто, словно вправился застарелый вывих.
Именно она и именно тут и должна быть всегда, и дурак он был, что не понял этого сразу. Маг стиснул девушку крепче и, склонившись еще ниже, нежно поцеловал в губы. И она отозвалась, потянулась к нему, как одуванчик к солнцу, и засияла счастливыми глазами.
– Придется Заку отправить в Кизард самого себя, – ехидно пробурчал, завистливо поглядывая на них, Крис, которого Анюся послала занавесить одеялом разбитое окно, потому что нервное напряжение понемногу проходило и все сильнее начинал ощущаться льющийся в окно холод.
– Одевайся, – нежно шепнул Зак. – Тебе помочь?
– Я сама, – неожиданно зарделась девушка, и он, не выдержав, снова ее поцеловал.
– Хорошо, как хочешь. – И, с сожалением переходя на деловой тон, добавил: – Поторопитесь! Сейчас выезжаем. Нам нельзя оставаться, схватка с черной командой для нас провал.
