– Только не стоит показывать это чужим, – буркнул Камил, шокированный поведением Зака.
Надо же, как испортило мага чувство к девушке! Камил так восхищался весной его самообладанием и смелостью, холодным пренебрежением к женским прелестям! Да и до вчерашнего дня маг вел себя вполне по-мужски! Хотя нервный был в последнее время и срывался часто, но это все же легче перенести, чем наблюдать, как он кормит здоровую девицу с ложечки!
– Чужих поблизости нет, – холодно информировал его Зак и еще сильнее развернулся к Наташе, почти заслонив ее широкими плечами от друзей.
«Не лезь к нему!» – взглядом предупредил тумастанца Танио, больше всех радовавшийся за друга.
И, конечно, за себя. Больше не придется выполнять непростое распоряжение Рики, объяснившей ему, что хотя брат и не желает признаваться себе в чувствах к Наташе, но случись с ней что… лучше этого никому не испытать!
– Дворецкий идет, – объявил Зак, садясь прямо.
Однако убирать руку с Наташиной талии даже не подумал. Слишком трудно досталось ему это счастье – иметь право ее обнимать, чтобы он отказывался от него по каждому ерундовому поводу.
И действительно, через мгновение в распахнувшуюся дверь вошел дворецкий и с холодной учтивостью сообщил, что его высочество просит разрешения присутствовать на тренировке.
– Передай его высочеству, что мы будем рады его присутствию. И попроси от нашего имени одолжить нам на время тренировки музыканта, мы своих не возим, – вежливо кивнул Камил. – И последнее: если ты еще раз войдешь в эту комнату без стука, мы постараемся научить тебя уважительности.
Дворецкий побледнел и попросил прощения. И только один Зак понял, почему он это сделал, хотя в душе старика бушевало возмущение. Лакей, ожидавший ответа за дверью, был соглядатаем хозяина.
– Ты прощен! – махнул тумастанец, отпуская дворецкого.
Команда хмуро молчала. Учить старого слугу относиться к бродячим танцорам с почтением было вовсе не так уж приятно, однако Зак загодя приказал всем вести себя учтиво, но с достоинством, и требовать того же от слуг, иначе их тут долго будут мурыжить. А уйти отсюда так же свободно, как вошли, теперь без шума вряд ли получится.
К тренировке Камил готовился тщательно. Решал, какие костюмы надеть, как причесаться, как подкраситься девушкам.
– Слушай, Камил, ты в нашем мире был бы великим стилистом. Или нет… акулой шоу-бизнеса! – порадовала его Анюся.
– Зачем мне акулой? – обиделся тумастанец. – Я, может, шейхом стану!
– Не обижайся, – засмеялась Ната, – она тебя похвалить хотела! У нас эти акулы побогаче ваших шейхов будут!
– Все собрались? – Зак окинул команду внимательным взглядом. – Ничего не забыли? Платочки, заколки, бусики у всех есть? Тогда идем!
Далмений выслушал дворецкого, задал пару вопросов и приказал сесть поблизости. На всякий случай. Кроме него по углам уже томились получившие вчера разнос за потерю кинжалов слуги. Принц устроился в кресле поудобнее и приготовился к длительному ожиданию. Актеры – люди безалаберные, уж это он хорошо изучил, вовремя не явятся. Но принц все равно не уйдет, не хочется пропустить их появление. Наблюдение за тем, как готовятся к тренировке актеры, поможет лучше их понять.
Что Бингел водил его за нос, он узнал еще вчера вечером, когда прибыли спешно вызванные соглядатаи и сообщили господину все то, о чем уже писали Бингелу в отчетах. Жаль, конечно, что сам предатель к тому времени успел ускользнуть. Как выяснилось немного позже, сбежал он еще во время обеда, но зря надеется, что это спасло его надолго.
Разъяренный принц хотел немедленно послать людей в его замок, больше прятаться советнику негде. Но, поразмыслив, решил, что наказать Бингела всегда успеет, сначала нужно довести до конца дело с танцорами. Пока они в руках Далмения, он выигрывает в тайной войне с невесткой.
Но нужно поторопиться: теперь враги в курсе его планов. Кроме одного. Далмений еще раз мысленно похвалил себя, что не доверил советнику эту тайну. Спасибо великие боги остановили.
В дверь постучали, и в зал вошли музыканты. Поклонились и заняли свои места в нише рядом со сценой. И почти следом за ними появились танцоры. Все в одинаковых темных тумастанских халатах и мягких туфлях. Поприветствовали принца вежливыми поклонами и проследовали к сцене.
Принц напрягся, внимательно следя за их уверенными движениями. Главный без труда запрыгнул на сцену и отправился проверять, как открывается занавес, остальные парни поставили на сцену сундучки с вещами и свободно заскочили сами. Потом подали руки девушкам, и те легко взлетели на высоту двух локтей. Танцоры отнесли девушкам сундуки за дальний занавес и вернулись.
О чем-то посовещавшись, трое начали передвигать обтянутые шелком ширмы, а главный спрыгнул в боковую нишу к музыкантам и несколько подзвонков настойчиво объяснял им, как нужно играть.
Далмений много бы отдал, чтобы прослушать эти наставления и высказать свои пожелания, и при другой труппе обязательно так бы и поступил. Он так долго и упорно занимался подобными вопросами, что считал себя профессионалом, имеющим право учить других.
Но с этой труппой принц предпочел немного переждать.
И дождался.
Вышел из-за ширмы тумастанец, махнул рукой музыкантам, вслушался в музыку, немного постоял, привыкая к свету и пространству, затем знаком подал команду.
Вначале представление показалось принцу довольно простым.
Прошли по сцене круг в несложном танце парни, одетые в тонкие штаны и легкие, распахнутые на груди туники, и сразу зашли на второй, двигаясь быстрее и гибче, потом еще один.
И вдруг все разом стремительно исчезли за хитро поставленными ширмами. Музыканты сбавили темп, начиная восточную тягучую мелодию, и из-за ширмы выскользнула девичья фигурка, скрытая полупрозрачным платком. Легко заскользила по тому же кругу, почти полностью повторив танец парней.
С одной лишь существенной разницей.
После первого же круга платок исчез, открыв белокожую фигурку менлиски, затянутую в шитый золотом тумастанский костюм. А после второго вдруг размотался тугой узел на ее голове, и вслед за несшейся по сцене танцовщицей полетела длинная грива рыжего шелка.
И снова летели по кругу четверо парней, но после первого же прохода внезапно остался лишь один, высокий и темноглазый, с нахальной усмешкой. Он сделал несколько резких, быстрых танцевальных движений, превращаясь в вихрь, и внезапно замер, опустив руки. А через миг взмахнул ими, и к потолку взвился яркий шелковый платок. Он медленно опадал, окутывая струящимися складками танцора, ставшего неожиданно невысоким и хрупким.
Принц даже за амулет схватился, заподозрив магию. Но магии не было, а музыка вновь сменилась, и по сцене поплыла явно женская фигурка.
В этот момент принц одобрительно улыбнулся в первый раз.
