– А чего мудрить? Убрать его, и всего делов. Главное, решить – как? – высказался Черных.
В этот момент в комнату, постучавшись, вошел дежурный по связи и положил перед Никодимовым листок бумаги.
Никодимов, пробежав глазами сообщение, поднял голову и пояснил вопросительно смотрящим на него коллегам:
– Сообщение из Смоленска. По информации от городских варягов, Хродгейр Счастливчик, нурман, не гнушается никакими видами заработка. – Хмыкнул и выразил свое мнение: – Ну, тут тайну для нас не открыли. Далее. Обоерукий – поэтому, хотя, как и положено нурману, владеет всеми видами холодного оружия, с мечами в руках он опасен крайне. Прозвище Счастливчик получил за множественные победы на хольмгангах. Причем как проведенных по поводу, так и по причинам, организованным им же. Обретается в основном в городах Варяжского моря. Ранее в Смоленске не бывал, но, как видите, достаточно знаменит. Не гнушается и работы по заказу. В данный момент ни он, ни его хирд в деньгах недостатка не испытывают – гуляют широко и громко. По мнению городских варягов, у Ждана шансов нет совсем. Отступить нам нельзя – конфликт видело множество людей, и весь город знает о предстоящем поединке. Естественно, людская молва значительно приукрасила факт оскорбления чести Миланы. Дошли до того, что некие очевидцы утверждают, что она сама подстроила этот случай, чтобы избавиться от прилипчивого вяземского купчишки. Ну, тут понятно, откуда ветер дует. Интересно, понимает ли ситуацию ее отец?
Озвучив информацию, Никодимов замолчал. Молчали и остальные. Наконец заговорил Фомичев:
– Ну, что приуныли? Да быть такого не может, чтобы бывшие мент, фейс и бандит из двадцать первого века не развели на стрелке гопника из девятого! Нужно сделать все так, чтобы комар носа не подточил. То есть до поединка викинг должен дожить. Ну-ка, Чтибор, давай в подробностях разъясняй нам, как это все должно происходить.
Часа через четыре, уже ночью, Фомичев подвел итог выработанному плану:
– Ну вот! Даже может получиться, что мы и рыбку съедим, и… ну, дальше вы все знаете.
– Я не знаю! – отозвался Чтибор.
– Я тебе отдельно разъясню. А сейчас пошли по домам – нечего по ночам работать, когда жены дома молодые. Да и мы еще хоть куда!
Глава 25
Комроты, а ныне ближник вяземского князя, воевода боярин Черных Владимир Иванович прибыл в Смоленск с группой своих бойцов для проведения секретной операции. На пристань торгового дома, как и планировалось, высадились уже в темноте, для чего буксир с баржей пару часов простоял в устье Вопи, выжидая время. Операция действительно предстояла сложная, поэтому и руководил ею он лично. Местные должны были снабдить всей необходимой информацией и оказать содействие на местности.
Однако как только Черных зашел поздороваться в кабинет к заму по безопасности, бывшему командиру группы силовиков ФСБ, как тот вручил ему радиограмму, подписанную князем. Операция, ради которой он сюда прибыл, пока отменялась, а вместо нее ему и Вячеславу приказано было организовать другую.
– Ну, давай, Слава, посвящай меня в тайны мадридского двора, а то время крайне ограничено, а я совсем не в теме.
Для Ждана четыре дня пролетели как миг. Первые два дня он усиленно тренировался. Для этого нанял одного из варягов за весьма приличные деньги. Тот сразу сказал, что не сможет за это время сделать из него мастера меча и вряд ли эти тренировки Ждану чем-то помогут. Но если купец хочет и готов платить – то он сделает все возможное. Занимался он со Жданом полных два дня, а на третий отказался, заявив, что улучшить что-либо уже вряд ли получится, а отдохнуть перед боем нужно обязательно. Этот день Ждан посвятил тому, чтобы позаботиться о своих людях и имуществе, если ему суждено не пережить завтрашний. Кроме этого, он сходил на капище и принес требу богу воинов – Перуну. В качестве требы положил на жертвенный огонь свой нож, выкованный ему вяземскими кузнецами. О победе он не просил. Перуна об этом просить нельзя. Он сам решает, кто достоин его внимания, а кто нет. Ждан просил в случае поражения достойной смерти. Судя по взметнувшемуся пламени над костром – треба была принята. По возвращении в торговый дом его немедленно пригласил к себе Вячеслав. У того сидел один из ближников князя – боярин Черных. Ждан с ним еще не пересекался, но знал, что это именно его люди отбили его и Чтибора у разбойников. Он заметил, что боярин приехал тайно, на днях, но у каждого из них были свои заботы, и они не общались. Поздоровавшись с боярином, Ждан опустился в кресло, гадая, зачем его пригласили и что ему скажет княжеский ближник.
А тот, кивнув на бумагу, лежащую на столе, предложил Ждану внимательно ее посмотреть и послушать, что ему нужно завтра делать. Что ему завтра делать, Ждан знал, но решил послушать, что нового скажет боярин. Взглянув на бумагу, купец удивился. Так как грамоту и математику княжескую он уже знал, то немного понимал, что там изображено. Там очень точно и подробно было разрисовано место завтрашнего поединка. Причем с указанием расстояний на стрелках.
– Вот смотри, Ждан Бориславович, и запоминай. Это очень важно! От этого зависит, переживешь ты завтрашний день или нет.
И далее ему рассказали все, что он должен был сделать. Объяснять ничего не стали, но потребовали точно все запомнить и исполнить. Даже повторить пришлось.
Тунгус вышел с торгового двора через потайной выход. С ним шел Горазд – новичок их десятка. Салага, как его звали ветераны группы. Горазд Егору нравился. Он был вынослив, терпелив, внимателен и зорок, в лесу себя чувствовал если не так, как сам Тунгус, то мало ему уступал. Поэтому Чибис пока не решил, кого из него готовить – универсала-автоматчика, или затачивать под какую-то одну специализацию. Горазду все было интересно! Он с удовольствием занимался боевой подготовкой и учился грамоте, с наслаждением вдыхал незнакомый запах сгоревшего пороха на стрельбище и нес службу в нарядах. И очень кстати оказался в десятке. Вовремя! Иначе на эту операцию пошел бы другой десяток. А тут такой козырь – боец знает город, местность и вообще все связанное с этим местом и временем. А иначе сидели бы на базе, умирая от тоски. Даже охота не выручала. К тому же около города уже всю дичь выбили, а далеко уходить командиры не разрешали. Хотя были еще женщины… Но длительное присутствие мужа дома еще никого и никогда до добра не доводило. Мужчина периодически должен покидать дом. А тут все ж приключения!
Сейчас Горазд окольными и незаметными путями вел Егора к засидке, подготовленной местными бойцами для него. Жаль, но Егору вживую место предстоящей работы оглядеть не удалось. Слишком уж он необычно смотрелся на фоне почти исключительно арийского населения. Сразу бы его срисовали. Город-то только таковым называется – населения от силы две-три тысячи, все друг друга знают. Поэтому пришлось довольствоваться пусть и очень подробным, но планом. Когда дошли, Горазд помог Егору надеть «лешак», потом достал из травы самопальную лесенку и подсадил его на ель. В кроне этой ели и была сделана площадка, на которой Тунгусу предстояло просидеть весь световой день. Что бывало в его практике, но редко. Все же охота на зверя и на человека различаются. И в основном именно этим. В качестве развлечения нужно сделать один-единственный выстрел из своей мелкашки. Он ее готовил к другой задаче, но у снайпера все задачи сводятся к одному. Поэтому самодельный глушитель, сделанный на заводе в Вязьме мастерами, пришелся здесь к месту. Дальность планируемой стрельбы была всего лишь 110–120 метров, но сложность была в том, что нужно было одной пулей попасть в глаз. Причем не тогда, когда Егору это было бы удобно, а по команде. Поэтому на мелкашке непривычно для Егора горбатилась оптика, а недалеко от места, где будет стоять цель, был вкопан шест и на нем висел кусок легкой ткани.
