– Что-что?
Хоппер покачал головой:
– Он явно был под кайфом. Зато у него оказалась эта карточка. По его словам, это доказывает, что у него есть информация, которая может заинтересовать полицию.
– И что же это за информация?
– Он так и не признался. Попробуем допросить его снова, когда придет в себя. Но это точно связано с «карточными» убийствами. – Хоппер указал на улику. – И в этом деле как-то замешаны эти банды. Тот парень, Лерой Вашингтон, – он, конечно, не сказал, что он бандит, но выглядит похоже. Возможно, имеет какое-то отношение к «Гадюкам».
Делгадо задумчиво помассировала виски.
– Банды обычно не промышляют ритуальными убийствами.
Хоппер пожал плечами:
– Согласен. Но не может все это быть совпадением. Джейкоб Хелер тому подтверждение, и то же касается Лероя Вашингтона.
– А где он сейчас?
– Я попросил посадить его обратно в камеру. Пусть сначала очухается от веществ, потом допросим его еще раз, – пояснил Хоппер и посмотрел на напарницу. – Но ты ведь понимаешь, что это значит?
– Все кончено, – вздохнула Делгадо.
Хоппер кивнул. Она права – их участие в расследовании этого дела закончено. Они столкнулись с чем-то гораздо более серьезным, чем предполагали. Если они вмешаются в операцию федеральных агентов – кто знает, сколько жизней подвергнется опасности.
– Однако мы не зря проделали эту работу, – сказал Хоппер. – Передадим всю информацию капитану, а он через начальство донесет ее до Гэллапа и других федералов. Если повезет, они прикроют глаза на то, что мы вмешались.
Делгадо ничего не ответила, но кивнула в знак согласия. Детективы уселись за стол. Из динамика телевизора раздавалась музыка; звук был таким громким, что корпус из дешевого пластика чуть ли не трясся. Делгадо взглянула на напарника и нахмурилась.
– Что такое? – спросил он.
– Ты выглядишь ужасно.
Хоппер вяло засмеялся:
– А то я не знаю.
Делгадо покачала головой.
– Иди домой, Хоп. Уйди с работы пораньше. Проведи время с Дианой. Своди ее в кино или еще куда-нибудь. Я прикрою тебя перед капитаном, а завтра мы все ему расскажем. Вряд ли твой информатор придет в себя раньше, так что можно подождать.
Хоппер долго смотрел на Делгадо и наконец со вздохом согласился.
– Ладно. Спасибо.
– Не за что, детектив. Рада помочь.
26 декабря 1984 года
Лесной домик Хоппера
г. Хоукинс, штат Индиана
За окном падал снег. Медленно опускались сумерки. Хоппер возился на кухне. Он долго говорил без передышки, и теперь как ему, так и Оди требовался отдых. Она не хотела, чтобы он прерывал рассказ, но глаза девочки тут же засияли, когда он упомянул ее любимый перекус (нет, любимую еду, и точка).
Пришло время для замороженных вафель «Эгго».
– Черная… как змея.
Хоппер оглянулся через плечо. Оди пришла к нему и теперь сидела на полу со скрещенными ногами.
– Что это значит? – спросила она.
Хоппер сложил на тарелку разогретые вафли, налил свежего кофе и направился обратно за стол. Оди встала и пошла за ним.
– Кто рассказывает, ты или я? – Хоппер поставил вафли посередине стола и вернулся на кухню за маленькими тарелочками. Когда он вернулся, девочка уже принялась за лакомство. Хоппер подставил ей тарелку.
– Вопросы – это хорошо, – с набитым ртом произнесла Оди.
– Эй, где ваши манеры, юная леди? – напомнил Хоппер и перетащил горячую вафлю к себе на тарелку. – Да, вопросы – это хорошо. И терпение тоже.
– Лерой сказал. – Оди наморщила лоб. – И на дне рождения… Лиза тоже это сказала.
Хоппер взял вилку, помедлил и посмотрел на Оди.
– Ты хочешь, чтобы я продолжил прямо сейчас?
Оди глядела на него молча, только немного прищурилась.
Хоппер отложил вилку.
– Ну ладно. Да, они оба произнесли одинаковые слова. И по правде говоря, я заметил это еще во время беседы с ним. Но потом мы догадались про спецподразделение, и все остальное уже казалось не таким важным. Я рассказал Делгадо и про случай на празднике, и про слова Лероя. Она решила, что это может быть строчка из песни или что они могли услышать это по телевизору. Такое бывает: иногда слышишь новое слово, и оно кажется незнакомым, а потом вдруг начинает звучать отовсюду.
Оди молча смотрела на Хоппера и одновременно жевала. Тот вздохнул.
«Ладно, пример неудачный».
– В общем, так вышло. – Он занялся лежащей перед ним вафлей. – Я действительно заметил сходство, но мы еще долго не могли сложить все части воедино.
Оди перестала жевать, проглотила еду, затем вопросительно приоткрыла рот.
Хоппер нахмурился:
– Что такое?
– «Еще долго»? – повторила она его слова.
– Ну-у-у…
– Ночь черная, как змея.
Хоппер кивнул.
– Гадюка – тоже змея.
– Правильно.
– Черная змея и гадюки! – Оди широко распахнула глаза и всплеснула руками.
Хоппер приподнял бровь.
Девочка снова вздохнула, глубоко разочарованная.
– Тут есть связь.
– Между чем?
– Лероем, Лизой, бандой «Гадюки»… и тем, третьим.
– Третим? Ты имеешь в виду специального агента Джейкоба Хелера?
– Да, этого парня.
Хоппер откусил кусочек вафли и запил кофе. Потом потянулся к открытой пачке салфеток на краю стола и вытер руки.
Этого парня. Оди вообще понимает, о чем он рассказывает? Понимает, что это на самом деле произошло много лет назад? Сложный вопрос, и Хоппер не был уверен, что знает на него ответ. Одиннадцать – сообразительная девочка, которая определенно вырастет в умную и одаренную женщину. В этом Хоппер не сомневался.
Но то, что она росла на попечении (если можно так выразиться) доктора Бреннера, привнесло определенные… перекосы. В одних вопросах Оди была психологически старше своих лет, а в других – не такая развитая, как ее ровесницы.
Хотя нельзя сказать, чтобы у Хоппера был обширный опыт по этой части.
– Да, Джейкоб Хелер, – повторил он с нажимом. Хоппер сам не знал, важно ли это, но боялся, что иначе рассказ станет слишком простым. А ведь он не был ни выдумкой, ни сказкой на ночь.
Эта история была правдой – по крайней мере, насколько знал он сам.
– Будь терпелива, и ты все узнаешь, – сказал он.
