Делгадо кивнула.
– Первый. Почему этот кофе на вкус как гудрон? И почему я хочу добавки?
Она подняла повыше пустую кружку и привстала над диванчиком, чтобы привлечь внимание официантки со жвачкой. Через минуту ей был налит свежий и горячий кофе. Делгадо отпила и тут же глотнула воздуха, чтобы остудить рот; из него вырвалось облачко пара.
– Так, – продолжила она. – Но почему Лерой? Почему не я?
– Лерой будет моим пропуском. А для тебя у меня есть отдельное задание на то время, пока меня не будет.
Делгадо вопросительно наклонила голову.
– Пропуск? Ты собираешься в логово «Гадюк», да?
Хоппер пил кофе и не отвечал. Делгадо повернула голову и посмотрела в окно.
– Вот дерьмо, Хоп. И сколько времени тебя не будет?
– Не знаю. Надеюсь, всего пару дней. Но придется оставаться, сколько потребуется. Когда мы туда попадем, уже не получится просто уйти. Только когда все сделаем.
Делгадо продолжала смотреть в окно.
– А что у тебя за поручение ко мне? Помимо того, чтобы изображать детектива полиции, ищущего нового напарника.
Хоппер сжал губы. Не услышав ответа, Делгадо повернула голову и внимательно вгляделась в его лицо. Потом кивнула и утвердительно произнесла:
– Диана.
– И Сара, – кивнул Хоппер.
– И Сара, – повторила Делгадо. – Я присмотрю за ними обеими.
Хоппер вздохнул и уставился в свою чашку.
– Им будет тяжело справиться с тем, что сейчас начнется. Саре повезло, она слишком мала, чтобы понять или даже запомнить. Но с Дианой все иначе.
Хоппер умолк. Он чувствовал, как в глазах собирается горячая влага, как тяжелеет в груди, как громко и быстро бьется сердце.
– Хоп?
Он размял шею. Потом закрыл глаза, но перед ними стояла все та же картина – семейная фотография на туалетном столике, где они втроем улыбаются до ушей. Хоппер открыл глаза и продолжил говорить.
– Диана услышит обо мне ту же ерунду, что и ты. Мне нужно, чтобы ты оказалась рядом и успокоила их. Понимаешь?
Делгадо кивнула:
– Не волнуйся, напарник. Можешь на меня рассчитывать. Я буду с ними рядом.
Хоппер вздохнул. Странно, но у него и в самом деле словно камень с души упал.
– Спасибо, Розарио.
– Ой, а вот теперь мне ясно, что все действительно плохо, – сказала напарница Хоппера и широко ухмыльнулась. – Когда ты называешь меня Розарио, я сразу понимаю, что мы по-настоящему влипли.
Хоппер улыбнулся и отпил из кружки.
– Но прежде чем ты напустишь на себя вид секретного агента, – продолжила Делгадо, – мне нужно рассказать тебе о моих приключениях в дурдоме.
Хоппер развел руками в стороны.
– Мне все будет полезно.
– Помнишь список адресов, который я нашла в квартире Джейкоба Хелера?
– Конечно. По одному из них проводились встречи «Анонимных алкоголиков».
– Верно. А по другому адресу проводятся занятия группы психологической реабилитации. Одна благотворительная организация проводит работу с населением. Дважды в неделю консультант приходит на занятия с теми, кого недавно выпустили из тюрьмы, и старается помочь им вернуться к нормальной жизни. В общем, это группа поддержки. Небольшая. В принципе как у «Анонимных алкоголиков». Все они помогают друг другу, а консультант-психолог руководит процессом.
Хоппер выслушал и нахмурился:
– Так, и что?
– А консультант тот – Лиза Сарджесон.
Хоппер замер, не донеся кружку до рта, затем поставил ее на стол. Делгадо выложила ему все подробности своего визита в квартиру Лизы, в ходе которого ей удалось многое узнать и о картах Зенера, и о работе этой женщины – в прошлом и настоящем.
Хоппер слушал, поглаживая свой щетинистый подбородок. Затем спросил:
– А что по другим адресам?
Делгадо принялась загибать пальцы.
– Две церкви, один боксерский клуб и еще один – общинный центр. Каждый из них сдает помещения для различных собраний: «Анонимные алкоголики», группы поддержки для ветеранов Вьетнама, группы для людей с различными хроническими заболеваниями, вечерние занятия для безработных. В общем, что угодно. Много организаций, и группа Лизы – лишь одна из них. Но…
– Если добавить к этому карты Зенера… – продолжил он, и Делгадо кивнула.
– Здесь взаимосвязь, Хоп. Где-то точно есть.
Хоппер втянул воздух сквозь зубы.
– Так. Думаю, нам нужно сходить… – он оборвал себя на полуслове и поправился, – тебе нужно сходить снова к Лизе и поговорить. Узнать подробнее, в чем именно заключается ее работа с населением. Была ли она знакома с кем-то из жертв или с руководителями других групп поддержки.
Делгадо приподняла бровь.
– То есть мы все же продолжаем работу над этим делом?
Хоппер в ответ пожал плечами.
– Вся ситуация поменялась. Я теперь помогаю Гэллапу. А ты мне.
Делгадо допила свой кофе.
– Положись на меня.
– Спасибо, – ответил Хоппер. Напиток в его кружке уже начал остывать. Он взглянул на часы. – Ладно, время поджимает. Выходи первая, я дам тебе время спокойно уйти.
Делгадо встала из-за столика.
– Удачи тебе, Хоп. И береги себя.
Хоппер улыбнулся напарнице и проводил ее глазами до выхода из закусочной; потом он смотрел в окно, как она перешла на другую сторону улицы и вскоре скрылась из виду.
Он подождал несколько минут. Официантка в желтом снова подошла с кофейником в руке.
– Еще, милый?
Хоппер мотнул головой и отказался. Официантка повернулась, чтобы уйти, но тут он передумал.
– А вообще подождите. Да, я хочу еще кофе. А есть у вас яблочный пирог?
– Есть.
– Отлично. Значит, еще один кофе и яблочный пирог. Два кусочка.
– Разогреть пирог?
– Да, пожалуйста?
– А мороженое к нему?
– Разумеется.
Официантка молча приподняла бровь и удалилась к стойке, чтобы подготовить заказ. Эта трапеза будет маленькой и простой, но Хоппер намеревался ею насладиться.
Он надеялся только, что она не станет для него последней.
Глава двадцатая
Марта
8 июля 1977 года
Нью-Йорк
Хоппер устроился на переднем диванчике; пассажирское сиденье в старой машине Лероя, многоместном «универсале» с откидным задним бортом, не отделялось от водительского. Они ехали вдвоем строго на север, пересекали улицы Манхэттена с названиями-номерами и приближались к району Южный Бронкс, в недрах которого скрывалось логово «Гадюк». Лерой опустил стекла на окнах, и Хоппер был за это благодарен, потому что ветерок создавал прохладу и заодно проветривал салон, где воняло травкой так, будто ею пропитались все сиденья. Машина была огромной, а со своей вместительной задней частью даже напоминала катафалк. Состояние автомобиля могло бы привлечь внимание коллекционера с наметанным взглядом. Впрочем, слово «состояние» тут носило особый смысл, потому что речь шла о настоящей развалюхе. Кожа диванчика, на котором сидел Хоппер, была очень жесткой и совершенно разодранной; во многих местах из нее торчала желтоватая набивка. Потолочные панели отсутствовали, и Хоппер сомневался, что приборная панель функционирует, как ей положено. Снаружи тоже все смотрелось плачевно. Изначальная краска в некоторых местах была содрана, из-под нее проступил металл. Поверх всего это безобразия кто-то нанес несколько слоев краски из баллончика. Но и граффити уже успели потускнеть и слиться с крупными бесформенными пятнами ржавчины, похожими на острова. В общем, снаружи машина Лероя напоминала типичный вагон нью-йоркского метро. Чудо, что она вообще была на ходу, учитывая периодические выбросы черного дыма из выхлопной трубы и убийственный хрип двигателя, который слышался каждый раз, когда правая нога Лероя давила на одну из педалей.
