Хоппер не стал спрашивать, откуда машина. Сейчас имелись дела поважнее. Он просто дождался Лероя в условленном месте на углу улиц и забрался в салон без вопросов.
Юный бандит держал руль правой рукой; левую он высунул наружу и оперся ею о нижнюю часть окна. Рычаг коробки передач находился на рулевой колонке; чтобы переключаться, Лерою приходилось отпускать руль. Машину при этом слегка заносило влево – и похоже, водителю это нравилось не меньше, чем помахивать свободной рукой в воздухе.
Хоппер ничего ему не говорил. Ремни безопасности в машине отсутствовали, и он быстро наловчился держаться за ременный поручень над дверью. Без него Хоппер соскальзывал бы и падал на Лероя при каждом повороте.
Они выехали из Бруклина в северном направлении и добрались до Квинса. Оттуда свернули на запад к Манхэттену, а потом – снова на север. Вначале на дороге было много пробок, но по мере того как машина приближалась к Бронксу, они стали рассасываться. И это оказалась далеко не единственная перемена.
Средний Манхэттен – монолитное скопление небоскребов, где все улицы постоянно забиты желтыми такси. Этот район сегодня выглядел таким же, как обычно, и Хоппер подозревал, что так здесь будет до скончания времен: многолюдно и шумно, даже когда на город опускается ночь. В Среднем Манхэттене всегда полным-полно людей – туристов и тех, кто здесь работает.
Повсюду реклама: растяжки на домах, большие щиты на перекрестках улиц. Какие-то из них призывали купить сигареты «Мальборо» или «Салем», другие предлагали разные бренды виски. Единственное исключение составляла реклама нового фильма про Джеймса Бонда «Шпион, который меня любил».
При виде афиши Хоппер рассмеялся, чем навлек на себя озадаченный взгляд Лероя. Но детектив лишь отмахнулся и продолжил разглядывать проплывающий за окном город.
Средний Манхэттен всегда оставался собой – на него особо не влиял ни спад деловой активности, ни экономический кризис, ни другие понятия, которые СМИ использовали для описания ситуации в городе.
Перемены начинались на 47-й улице. И весьма значительные. Хоппер знал о том, что Таймс-сквер превратилась в настоящую дыру, но не представлял, насколько далеко на юг распространился упадок, который пожирал город, словно раковая опухоль. Казалось, что на каждом доме по обеим сторонам улицы висит реклама и зазывает посмотреть на раздетых женщин, которые были буквально повсюду: на сцене, на кинопленке, на липких страницах глянцевых журналов. И во плоти они здесь тоже были: стояли в дверных проемах домов и на тротуарах. На каждой – мини-юбка, высокие сапоги до бедра и меховое боа. Мужчины, наоборот, предпочитали таиться: в своих тесных костюмах из синтетической ткани они выбирали куда менее открытые для наблюдения части улицы. К переднему колесу машины Лероя прилипла выброшенная газета со вчерашними сводками новостей и статистикой преступлений. Она так и проехала вместе с ними еще несколько кварталов.
После Таймс-сквер здания на улицах постепенно становились все ниже, и вот уже показался остров Манхэттен. Со стороны он напоминал бетонный океан, и машина Лероя прорезала его замерзшие волны, точно яхта. Машин здесь было меньше, а людей – больше. С газетами в руках они собирались на углах улиц, на ступеньках и на крыльцах зданий. Множество людей, которые потели от жары, ругались на что-то и болтали друг с другом. Дети прыгали и танцевали под струей воды из пожарного гидранта, которая изгибалась и переливалась всеми оттенками радуги. Взрослые в это время вели беседы возле мебельного магазина, в котором уже не было ни мебели, ни даже стекол в витрине. Вдоль тротуаров стояли машины, словно погруженные в сон. Рядом лежали люди, которые тоже спали. Казалось, что жители города были так же изношены и потрепаны, как окружающие их здания, полотно дороги и раздолбанная машина, на которой ехали Хоппер и Лерой.
Молодой бандит свернул налево в сторону Гудзона, затем снова на север. Хоппер посмотрел через его плечо на реку, над которой возвышались громоздкие пролеты старой автомагистрали Вест-Сайд-Элевейтед-Хайвей. Она уже покрылась ржавчиной и превратилась в своеобразный памятник неудачам целого города, которому не хватало денег на ее ремонт. Сломанная магистраль протянулась вдоль почти всей западной оконечности острова Манхэттен и напоминала выброшенное на берег мифическое чудище. Дорога уже давно разваливалась понемногу, пока зимой 1973 года ее надземная часть в одном месте не обрушилась прямо на 14-ю улицу. Хоппер припомнил, что конструкция не выдержала веса самосвала, который вез битум для ремонта этой самой дороги. После обрушения магистраль была окончательно закрыта. Для всех стало удивлением, что остальная часть не обвалилась и что по прошествии четырех лет автомагистраль все еще стояла.
Лерой снова свернул на запад и на север, будто следуя некоему маршруту, который существовал исключительно в его голове. Хоппер откинулся на спинку диванчика и продолжил смотреть, как город медленно тонет в руинах.
Где-то на востоке разгорался пожар: черный дым был хорошо виден отсюда, в летнем безветрии он поднимался почти вертикально вверх. За окном проплывали переулки; Хоппер видел брошенные автомобили, покинутых на произвол судьбы людей, несложившиеся жизни. Он слышал чей-то смех и чьи-то выкрики. Дети играли в уличный крэпс
[40] на тротуаре, передавая зеленые купюры из рук в руки. Они чувствовали себя вольготно – знали, что здесь полицейских нет и никто им этого не запретит. Пожилые мужчины и женщины толкали перед собой тележки со всякой дрянью. А другую дрянь пускали себе по венам молодые парни и девушки – прямо на улице, даже не утруждаясь найти для своих делишек темный закоулок или заброшенное здание.
Они остановились на светофоре где-то в Гарлеме, и в этот момент рядом притормозила патрульная полицейская машины – с той стороны, где сидел Хоппер. Он подавил желание повернуть голову и посмотреть; так и продолжал сидеть прямо и глядеть вперед, на огни светофора. Все это время Хоппер чувствовал, что полицейские разглядывают его. Загорелся зеленый – патрульная машина не тронулась с места. Лерой нажал на газ, его автомобиль слегка покачнулся и поехал дальше. Еще через несколько секунд Хоппер решился посмотреть в зеркало заднего вида: полицейская машина тоже тронулась места и свернула направо.
Хоппер немного выпрямился на сиденье и повернул шею туда-сюда, чтобы размяться. Лерой прищелкнул языком и спросил:
– Ну что, дружище, ты готов?
Детектив повернул к нему голову. Лерой не отрывал взгляда от дороги и описывал круги в воздухе той рукой, которую высунул из окна. Вот он снова потянулся к переключателю передач, выпустил на секунду руль, и машину опять занесло влево.
Хоппер переключил свое внимание на дорогу впереди. «Да, я справлюсь», – сказал он себе мысленно. Затем повторил это еще раз, после чего произнес то же самое вслух.
Лерой ничего не ответил, только сжал зубы и втянул через них воздух. Хоппер бросил на него взгляд и заметил, что парень слегка качает головой, от чего мелкие завитки его густой шевелюры мотаются туда-сюда.
