– Касс, Эмма, Джуди…
– …и Джонатан. Джонатан Мартин.
– А это значит, что Оуэн Таннер ей об этом сообщить не мог. Сама Джуди тоже никогда бы не призналась, а если бы это сделал кто-то из девочек, Лайза наверняка бы вспомнила.
– Она сказала, что девочки ни разу к ней не приходили, – продолжала Эбби, – из всего вышеизложенного можно сделать только один вывод – об этом ей рассказал Джонатан Мартин. Но по какой причине?
Эбби прекрасно видела, как на лице Лео отразились ее собственные мысли.
– По той же, по которой она нам солгала.
Пятнадцать
Касс
Съездив к отцу и поговорив с Уиттом, я вернулась к миссис Мартин и приступила к реализации плана, преследующего целью доказать, что я не сумасшедшая. Шел четвертый день после моего возвращения.
Миссис Мартин была вне себя от радости. Наконец-то я согласилась поехать к доктору Уинтер и пройти все психологические тесты, на которых она так настаивала. То, что меня признали «нормальной», не играло никакой роли. Важно было лишь то, что наряду с поисками Эммы сейчас также обсуждалось мое эмоциональное состояние и психическое здоровье.
Впервые услышав слова «психологическое обследование», я подумала, что меня положат на стол и подключат к голове электроды. Боялась, что мне будет больно, как при шоковой терапии. Но к деятельности мозга данная процедура не имеет никакого отношения. Оказалась, она сводится к рутинной бумажной работе – к 567 вопросам, содержащимся в так называемой форме ММЛТ-2
[12], ответы на которые определяют элементы общей картины. Я вполне могла представить, какие на их основе будут сделаны выводы. К примеру на такой: «Вам приходили в голову плохие мысли чаще чем раз в неделю?» И зачем человеку на него отвечать? «В вас вселился злой дух?» «Вы часто испытываете в желудке ощущение горечи?» «Если кто-то поступает по отношению к вам плохо, вы платите ему тем же?»
Вопросы постоянно меняются, пытаясь поймать человека, который полагает, что может ловко обойти тест. Сначала, к примеру, вас спрашивают о сне и других физических симптомах тревоги или стресса, и тут же, к примеру, переходят к самооценке. Некоторые из них очень даже хитроумные – о представителях власти или о том, не чувствуете ли вы себя одиноко в этом мире. Или нет ли у вас ощущения, что вас никто не понимает. Мне было совершенно ясно – стоит начать корчить из себя безупречную натуру, как тест тут же покажет, что я безбожно вру. Идеальных людей не бывает. А одинокими в этом мире время от времени себя чувствуют все.
Ответы на вопросы без труда доказали, что я не сумасшедшая. И указали доктору Уинтер на мой глубокий эмоциональный стресс, обусловленный как тягостным пребыванием на острове, так и навязчивым желанием найти сестру. «У вас нарушен сон?» «В голове без конца крутится одна и та же мысль, от которой вы, несмотря на все попытки, не можете избавиться?» «Вам трудно сосредотачивать внимание на чем-то одном?» На все эти вопросы я ответила утвердительно.
Миссис Мартин радовалась не только оттого, что профессионалы, наконец, занялись моим психическим здоровьем. Она была счастлива еще и потому, что опять получила возможность мне верить. Об этом недвусмысленно свидетельствовали и выражение ее лица, и количество времени и внимания, которые она уделила мне в тот день. Мы поехали по магазинам покупать одежду. Затем сделали маникюр. После чего отправились обедать. Она рассказала, о чем судачат в городе, и я сделала вид, что с интересом ее слушаю. Потом поделилась мыслями о том, что такое быть женщиной, порассуждала о планах на ближайшее будущее, предложила без промедлений нанять репетитора, а потом вместе куда-нибудь съездить, например, на какой-нибудь курорт во Флориде. Время от времени мама прерывалась и заглядывала мне в лицо. Поглаживала меня по щеке, качала головой, говорила, какой эффектной я стала девушкой и как она рада моему возвращению. Что бы она ни делала, что бы ни говорила, за каждым ее словом и жестом скрывалось сочувствие. Я тронулась умом. Бедная, сумасшедшая Кассандра.
У мамы будто есть переключатель, который переходит из одного положения в другое в зависимости от ее отношения к вам. Если вы обожаете миссис Мартин и встаете на ее сторону, если благодаря вам она чувствует себя хорошо или выглядит лучше в глазах окружающих, ее доверие и любовь вам гарантированы. Но если вы так или иначе представляете для нее угрозу, если конкурируете в борьбе за то, в чем она нуждается и к чему стремится, вам не миновать презрения с ее стороны, она всю жизнь положит на то, чтобы вас уничтожить. Между этими двумя крайностями есть и нейтральная позиция, когда вы ей совершенно безразличны. Вы полностью нейтрализованы и в этом качестве никогда не сможете ей навредить. С другой стороны, у вас нет ничего, чего бы ей хотелось получить или в чем она испытывает потребность. Из-за вас окружающие не станут воспринимать ее как-то иначе. Да и сама она от вашего присутствия не будет чувствовать себя лучше или хуже.
Положение ее переключателя в отношении моего отца представлялось ясным и понятным. Когда она выиграла и суд предписал нам жить с ней, оно сменилось на нейтральное. Отец до конца жизни будет любить ее и желать. Но ничего у нее не отнимет. Она же публично нанесла ему поражение и лишила дочерей. Миссис Мартин больше совсем не думала о папе, за исключением разве того мимолетного случая, когда я попыталась уйти от нее и переселиться к нему. Эту проблему она разрешила ножницами – обкорнав Эмме волосы в назидание мне. И я действительно понесла наказание, потому что когда сестре пришлось идти в школу в таком виде, я нутром прочувствовала ее унижение, даже больше, чем если бы сама лишилась волос. Мне всегда очень хотелось, чтобы папа нашел красивую женщину и женился на ней, только чтобы посмотреть, как мама щелкнет переключателем и вновь его полюбит. В этом случае она любила бы его до самой смерти или, по меньшей мере, пока он опять бы ее не возжелал и она опять бы ему не поверила. Но он был слишком близорук, чтобы это увидеть.
С мистером Мартином все было иначе. Мама неизменно прилагала усилия, чтобы поддерживать в нем огонь желания, над которым вечно нависала угроза. С годами, живым напоминанием о которых была Эмма, ей это давалось все труднее и труднее. По правде говоря, миссис Мартин никогда и никого не любила, по крайней мере в общепринятом понимании этого слова, поэтому данный термин я применяю лишь чтобы описать ее манеру общения с окружающими. В отношениях с мистером Мартином ее переключатель всегда пребывал в положении «любовь».
С Эммой оно могло меняться в ту или иную сторону буквально за несколько минут. Старшая дочь, такая желанная, внушала ей гордость. И тумблер включался на любовь. Но потом она перехватывала взгляд мужа, когда он засматривался на Эмму, или, что еще хуже, видела вместе с ней Хантера, и он тут же переходил в положение ненависти. Эмма была искусным механиком, способным приводить переключатель миссис Мартин в движение. Она не один год изучала эту электрическую схему и теперь знала ее назубок. Чтобы манипулировать ею, от нее не требовалось никаких усилий. Может, она даже делала это подсознательно.
