– Страна должна знать в лицо своих героев, – отец улыбнулся, отчего вокруг его голубых, как у дочери, глаз образовались морщинки. – К тому же я горжусь своей семьей, и пускай мое счастье послужит вдохновением для других.
– Мы далеко не герои, – покачал головой Тер и, сжав покрепче ладонь Дафны, добавил: – Но семья. Что бы ни случилось.
– Еще не герои, – отец перевел на него взгляд и подмигнул. – Что ж, отдыхайте, а я пойду поищу остальных, пока Никк опять не уговорил мать устроить какое-нибудь кристальное шоу. В прошлый раз этот сорванец обесточил половину замка…
С этими словами отец растворился в толпе, двигаясь в такт музыке и допивая на ходу ароматный пунш.
– Хочешь потанцевать? – предложил Элеутерей, глядя ему вслед.
Он обнял Дафну за талию, его рука скользнула по ее спине, прикрытой тонкой тканью легкого платья.
– Нет, – Даф улыбнулась, любуясь его глазами глубокого синего цвета, – пойдем.
Прежде чем Тер успел возразить, она скользнула меж фигурами пирующих людей, увлекая его за собой подальше от освещенных праздничными огнями улиц.
Оказавшись в лесу, Даф снова занервничала. На этом контрапункте воспоминания заканчивались. Дальше все шло не по сценарию, и следовало предельно внимательно относиться к своим мыслям, чтобы не нарушить хрупкий астральный мир.
– Даф, – растерянно позвал Тер, но она не обернулась, ускоряя шаг.
Подол платья цеплялся за ветки, мешая идти, накидка упала, оголив плечи, и ночной ветер навевал ощутимую прохладу. Дафна закрыла глаза, сосредоточиваясь. Она точно знала, куда лес должен их вывести.
Обрыв. Внизу бушует океан.
Дерево. Одинокая могила под ним.
Нет. Могилы там еще нет. Или уже нет?.. Неважно.
– Дафна, – настойчиво, но по-прежнему мягко повторил Тер, следуя за любимой.
Она не ответила.
Всплески волн, с силой разбивающихся об острые скалы внизу. Листья деревьев тихо колышутся на ветру, под ногами шелестит трава. Все должно быть точь-в-точь как в реальности.
Обрыв. Море. Дерево.
И он. Точь-в-точь как в реальности.
– Дафна!
Его голос изменился, стал уверенным и властным.
Вздрогнув, она открыла глаза. Тер стоял напротив и внимательно смотрел на нее. Его взгляд тоже изменился. Беззаботный озорной огонек пропал, в нем больше не отражалось праздничное настроение того дня. Теперь это был не Элеутерей из ее воспоминаний прошлого, а Элеутерей из ее сознания настоящего.
– Все хорошо? – В его синих глазах по-прежнему светилась любовь, но теперь к ней примешалась почти неуловимая тоска.
– Я скучаю, – одними губами произнесла Даф, боясь пошевелиться, проснуться и снова оказаться в одиночестве темной комнаты. Наедине со своей печалью и ненавистью.
– Не стоит, я с тобой, – улыбнулся Тер, подошел ближе и провел рукой по ее щеке, откинув с лица прядь белых, как лунный свет, волос. – Был и буду.
– Но только здесь, – она прижалась к его груди, слушая биение родного сердца. Сердца, переставшего биться в один роковой час.
Элеутерей не ответил, лишь обнял любимую, закрывая от обжигающе холодного ветра. Как Дафна и хотела, они оказались у обрыва, а внизу, скрытое ночью, бушевало черное море.
– Помнишь, ты говорила, что здесь мы словно на краю мира? – спросил Тер, глядя на горизонт. В полуночной тьме виднелись далекие огни Патила, страны фоморов.
– А ты говорил, что это лишь граница миров, – вспомнила Дафна и отвернулась, чтобы он не увидел, как ее глаза наполняются слезами. – Мечтал, что после победы эта граница сотрется. Но миры оказались совсем не те, что мы предполагали…
Она повернулась к дереву, одиноко стоящему у самого обрыва. Под его ветвями покоилась каменная плита, серая, слегка отливающая в ночи синевой, и гладкая, как стекло, с одной-единственной искусно выгравированной надписью:
Здесь навеки остановился Элеутерей Мунвард.
Он спас многих, но никто не смог спасти его.
– Тебе не кажется, что заставлять меня смотреть на собственную могилу… это – чересчур? – скептически усмехнулся Тер. Его русые волосы растрепались, и он пытался их пригладить, будто война с ветром была сейчас важнее всего.
Дафна знала его всю свою жизнь, ей казалось, что даже больше, и ни разу она не видела, чтобы Тер признавал поражение. Да, в этом они походили друг на друга, но в отличие от нее Элеутерей всегда принимал неудачу за стимул двигаться вперед, за повод приложить еще больше усилий к достижению своей цели. Всегда.
До последнего вздоха.
– Умеешь ты испортить момент, – всхлипнув, улыбнулась Даф. – Прости, сейчас исправлю.
Она хотела было вообразить обрыв без печального камня, как прежде, когда они сбегали сюда вечерами от городской суеты, но Тер остановил ее.
– Не надо, – произнес он, коснувшись ее плеча. – Ты должна помнить: никогда уже не будет как раньше. И нужно уметь жить с этим.
– А если я не хочу? – Даф снова взглянула на любимого. Сейчас его глаза казались темнее, чем обычно, возможно, из-за того, что ее саму переполняли эмоции. – Я пыталась, я честно пыталась. Двадцать семь лет четыре месяца и двадцать два дня на Земле я пыталась научиться, все забыть и посвятить жизнь поискам книги, победе над фоморами!
– Даф… – попытался успокоить ее Тер, вновь прижимая ее руки к себе, но девушка оттолкнула его.
– Двадцать семь с лишним лет на Земле я не могу спокойно спать! – воскликнула она, не в силах совладать с чувствами. Слезы катились по щекам, их тут же осушал ветер, но они лились вновь. – Я пыталась не думать, не вспоминать! Пыталась. А потом появилась эта девчонка с картой, а потом Лир! С самоуверенной ухмылкой на лице – один в один как у его отца, который тебя убил!
Вложив весь свой гнев в эти слова, Дафна обессиленно умолкла. На душе осталось гнетущее чувство опустошенности и безысходности. Тер наконец обнял ее, и она устало положила голову ему на плечо.
– Я отомщу Крейну, – твердо произнесла Дафна, глядя на надгробный камень. – И только тогда успокоюсь.
– Убьешь правителя фоморов? – с сомнением в голосе переспросил Тер. – Ты прекрасный воин, Даф, но его охраняют тысячи таких же воинов. Тебе до него не добраться.
– Мне не нужен Крейн. Смерть для него будет слишком большой роскошью. А вот семья… До его драгоценного сына я скоро доберусь.
Сейчас она как никогда была уверена, что нет ничего хуже, чем видеть смерть дорогого человека. Решимость переполняла ее. Ничто иное не казалось теперь столь важным.
– Это не сделает тебя счастливее, – покачал головой Тер.
– Уверен?
– Уверен.
Дафна не ответила, продолжая молча глядеть на могилу. Если бы только она могла все исправить! Она бы отдала что угодно, чтобы предотвратить случившееся, разорвать цепь трагических событий… Но все уже произошло, к несчастью.
