Мужчины стали один за другим подниматься на сцену и рассаживаться за столом. Окрещенный тоже поднялся с дивана, утер рот тыльной стороной ладони и присоединился к остальным. Женщины остались в темноте.
София взяла хлеб из корзины и пошла вдоль стола, отламывая по куску каждому из сидевших. Офиты тут же набросились на хлеб, словно изголодавшись.
Но вот хлеб был съеден до крошки, и мужчины вернулись к своим подругам. Стол опустился под сцену, на его месте из мрака появился трон. София уселась на него и с каменным лицом наблюдала оргию офитов на диванах и креслах.
Аура отодвинулась в глубь ложи. Как все это связано с Толлераном и Джиллианом, с Октавианами и с убийством сестер Каскаден? Точно она знала одно: с нее хватит Софии и ее представлений.
В своих изысканиях Аура не раз натыкалась на упоминания офитов и их мистерий. Это была гностическая секта, название которой происходило от греческого слова «змея». Иногда они называли себя серпентинами. Их священные книги были очень древними: «Философумены» Ипполита и «Пистис София» – совпадение имен вряд ли могло быть случайным. Ей смутно вспомнился текст седьмого или восьмого века, в котором Иерусалимский патриарх называл офитов «софианами».
Если она не путает все эти бесчисленные гностические секты, офиты возникли в первом веке нашей эры в Малой Азии. Их пантеон состоял из множества творцов различных миров, а само учение основывалось на раннехристианских верованиях. Верховным богом офитов считался Адамант, создавший небо и породивший два следующих божества: мужское и женское. Женское божество произвело на свет двух непохожих друг на друга близнецов: из правого ее бока появился Христос, воплощение света, равный своим прародителям; из левого же бока выползло порождение ночи, вместившее лишь частичку божественного света; имя этому существу было София. Ее сочли недостойной находиться в обиталище богов.
С тех пор София всеми мыслимыми способами пыталась туда проникнуть, но Адамант прогонял и преследовал ее. Так София опустилась в царство хаоса и родила там сына Ялдабаофа. Он был умен и хитер, но также злобен и одержим жаждой власти. У него было лицо льва, и состоял он наполовину из огня, наполовину из мрака.
Этот Ялдабаоф и создал мир людей, а вместе с ним – сорок девять ангелов, предназначенных править миром вместе с ним. Он породил дитя, являвшееся в образе змеи, – и от этой змеи и получила свое название секта офитов. Змея победила сорок девять прислужников своего отца и мечтала в своей гордыне стать единоличной правительницей мира. Таким образом, офиты считали себя наследниками Ялдабаофа, сына отвергнутой Софии. И многие из них верили, что сама София переродилась в образе змеи, чтобы свергнуть своего сына с трона, уничтожить его ангелов и погрузить мир в пучину хаоса.
Аура за минувшие десятилетия немало прочла о гностиках, поскольку многие алхимики считали гностическое учение более убедительным, чем Библию. Сама она не верила ни в то, ни в другое, но образы раннехристианских культов пронизывали труды герметиков, словно разветвленная система сосудов. В особенности змея и дракон часто использовались как символ Великого делания, эмблема философского камня и вечной жизни.
Из зала неслись все более экстатические звуки; Аура тихо шагнула к выходу из княжеской ложи и приоткрыла дверь. Черт, она не погасила свет в коридоре.
Она бесшумно прикрыла за собой дверь ложи и пошла по изогнутому коридору обратно к лестнице в фойе. Нужно во что бы то ни стало выбраться из варьете раньше, чем офиты начнут расходиться по домам, по банкам и конторам, виллам и дворцам.
Через обитую кожей дверь она вышла на лестницу и побежала вниз. Навстречу ей сверкали пурпур и золото. Дверь в зал была по-прежнему закрыта, на обеих лестницах, ведущих к ней из фойе, не было ни души.
Аура добралась до середины фойе, как вдруг матовая стеклянная дверь отворилась. На пороге показался старик. В руках у него был дробовик, направленный на Ауру.
Она умоляюще подняла руки:
– Подождите!
Откуда ни возьмись, за ее спиной послышался голос. Аура испуганно обернулась – там стояла София в золоте и серебре, словно одна из статуй, украшавших фойе.
– Ах, Аура, – тихо произнесла она.
Дверь зала распахнулась, и оттуда хлынули офиты.
Глава 40
Два часа Аура провела одна, запертая в помещении за сценой. Компанию ей составляла только картонная львиная голова в человеческий рост у задней стены – отслуживший свое реквизит. Черные глаза льва, казалось, следили за ней, в какой бы части комнаты она ни находилась.
Но вот за дверью послышались легкие шаги, и в замке повернулся ключ. Аура не была связана и могла бы наброситься на Софию, но решила, что ту охраняет старик или еще какой-нибудь слуга с заряженным ружьем.
Тем сильнее она удивилась, когда София проскользнула в дверь, как будто за ней гнались, закрыла ее за собой и навалилась своим тщедушным тельцем, как будто всерьез надеялась помешать кому-то ворваться внутрь.
– Кто за тобой гонится? – Аура скрестила руки на груди. – Всемогущий Ялдабаоф?
София даже не улыбнулась:
– Почему ты все еще здесь? Я обеспечила тебе два часа времени, чтобы…
– Сперва твой старый друг направил мне в лицо дробовик, потом ты меня заперла. Если это называется «обеспечила время»…
София помотала головой:
– Я всего лишь заперла дверь. А ты, видимо, на него, – она показала на львиную голову, – даже не посмотрела.
– У меня другое было на уме. Например, как бы тебя прикончить.
– Ох, Аура! – София заперла дверь изнутри, но ключ оставила в замке, а сама пробежала мимо Ауры, протянула руки и толкнула львиную голову. Огромная фигура оказалась совсем легкой и тут же откатилась в сторону. За ней оказалась дверь. София провела рукой по волосам – по полу покатились стекляшки.
– Поверить не могу, что ты не догадалась.
Аура смотрела на нее в полной растерянности, не зная, на кого злиться: на себя саму или на Софию.
– Никак не пойму, что за игру ты тут затеяла.
София снова скользнула к передней двери и приложила к ней ухо, прислушиваясь.
– Они скоро будут здесь. У нас мало времени! Идем!
Она метнулась к задней двери, распахнула ее и поманила Ауру за собой:
– Скорее!
Аура не тронулась с места.
– Что там, за этой дверью?
– Коридор. Лестница. Возможность выбраться отсюда. Да не смотри ты на меня так… Что я, по-твоему, должна была делать? Ты же сама напросилась, чтоб тебя поймали. Чему ты только училась все эти годы? Выйти в ярко освещенное фойе… Господи, Аура, да любой новичок придумал бы что-нибудь поумнее!
Она снова кивнула на открытую дверь:
– Если мы тут еще немного постоим, они тебя найдут. И тогда мне не хотелось бы оказаться с тобой рядом.
