Джиллиан рассказал ей о своих подозрениях. Аура прислонилась спиной к деревянной спинке кровати и слушала. И пока он говорил, ее сомнения постепенно перерастали в уверенность.
Лисандр жив, утверждал Джиллиан, вероятно, благодаря цветку Гильгамеша с могилы Кристофера. Он вернул себе богатства, которые они с Моргантом припрятали по всей Европе, и снова обрел былую власть, но теперь уже не в Вене, а в Праге.
– Я знаю этот город, – добавил Джиллиан. – Я жил тут до Вены. И Лисандр тоже.
Джиллиан никогда не рассказывал ей, как он познакомился со своим бывшим работодателем. Аура всегда думала, что это было в Австрии. Но и сейчас Джиллиан не стал распространяться об этой части своей жизни.
– Я приехал поездом сегодня в полдень, – продолжал он. – И без большого труда нашел кое-кого из прежних знакомых. Мне рассказали о таинственном новом короле преступного мира, который появился тут несколько лет назад и за огромные деньги приобрел большое влияние. Точно так же действовали в свое время Моргант и Лисандр в Вене. Этот человек – глубокий старик, как рассказывают те немногие, кто его видел. Никто не знает его настоящего имени, но между собой они называют его Временщик, потому что ему якобы недолго осталось жить и править Прагой.
– Предположим, – сказала Аура, – что все так и есть. Лисандр жив. Может быть, он и правда здесь, в городе, и натравил на меня своих бандитов, чтобы меня доставили к нему. Но даже если у него еще есть запас цветка Гильгамеша, с чего бы он стал с нами делиться и помогать спасти Джиана? – Она умолкла на мгновение. – Как ты узнал, что они нападут на меня сегодня вечером?
– Я узнал, где обитает этот король преступного мира, раздобыл мотоцикл и поехал туда. Я проследил за выехавшей оттуда машиной, потому что надеялся, что в ней Лисандр и я смогу его увидеть. Тебя, похоже, кто-то выслеживал, потому что они точно знали, где тебя искать. Я понятия не имел, кого они ловят, пока тебя не вынесли из варьете и не бросили в фургон.
– Но зачем я Лисандру? Чего ради такие усилия? Твое похищение, этот санаторий, намек для Джиана, след, ведущий в Прагу, – ведь гораздо проще было поймать меня в Лондоне или у нас в замке.
– Видимо, он хотел, чтобы ты приехала в Прагу и установила контакт с кем-то, кто ему на самом деле нужен.
– Ты хочешь сказать… Он использовал меня как подсадную утку?
– Точно так же, как и меня, чтобы приманить тебя. Его целью должен быть человек, который может довериться бессмертной, но не престарелому королю мафии. И этот человек знает что-то или обладает чем-то, чего нельзя получить силой, а только через доверие.
– София, – прошептала Аура.
– Кто это?
Сестры Каскаден ее предупредили – и поплатились жизнью. Значит ли это, что Лисандр приказал убрать сестер, чтобы они не подорвали доверие Ауры к Софии?
– София Люминик… или София Октавиан, – ответила Аура. – Настоящего имени я не знаю. Она бессмертна, как и мы, но намного, намного старше. Она хозяйка варьете.
– Что Лисандру может быть от нее нужно?
Аура вскочила и потянулась за своими еще не высохшими брюками.
– Это мы у нее самой спросим.
Глава 42
Башенные часы на Малостранской площади пробили одиннадцать, когда Аура и Джиллиан проникли во дворец Октавианов через окно. Аура была уверена, что ключ к тайнам Софии, а значит, и к планам Лисандра спрятан здесь. Закрывая за собой окно, Аура еще раз выглянула наружу. Одинокая собака бежала по темному переулку, куда выходили задние окна дворца. Собака с любопытством понюхала решетку, которую Джиллиан вырвал из разваливающейся стены и положил в темный угол. Она была бродячая – просто пробегала мимо и не обратила внимания на Ауру в окне. Когда собака скрылась за углом, в переулке стало совсем пусто. Никто не поднял тревогу. Никто их не заметил.
На Ауре была черная рубашка Джиллиана. Брюки еще не просохли. Волосы тоже были мокрые, и хотя Аура, как могла, отмыла их от крови, она чувствовала, как прядки понемногу снова становятся жесткими. Ее даже слегка мучила совесть за то, что она в такую минуту не могла не думать о том, как приятно было бы отмыться от этой грязи в горячей ванне.
Аура и Джиллиан оказались в одной из бесчисленных комнат дворца. Тут было пусто, если не считать трехногого стула у стены, покрытой выцветшей росписью.
Октавианы жили во дворце впятером или вшестером – неудивительно, что обжитыми были всего несколько комнат. Правда, в замке Инститорисов тоже под конец остались только Сильветта с Шарлоттой, но Аура не припоминала там комнат, походивших на древние развалины.
У Джиллиана был фонарь, одолженный у хозяйки меблированных комнат, где он остановился. Он соврал ей, что мотоцикл заглох посреди темного переулка и без света его не завести. Ауре не раз случалось проникать в заброшенные здания в поисках забытых библиотек и алхимических рукописей, так что обследовать неосвещенные комнаты и коридоры было для нее привычным делом. Но она рассказала Джиллиану о гнездах мрака, и это навело их на мысль прихватить с собой источник света.
Фонарь был тяжелый, неудобный, и выцветшие настенные росписи в его свете казались призраками давно стертых картин.
– Ну что ж, – прошептала Аура, – надо осмотреться!
– А если этой Софии и тут нет?
– Тогда не знаю, – ответила Аура. В квартиру Софии они уже стучались. – Может, она в варьете, заметает следы после людей Временщика? Хотя не удивлюсь, если об этом позаботятся ее влиятельные друзья из офитов. Чтобы никто не вздумал задавать ненужных вопросов.
– Так что мы тут ищем?
– Если найдем Софию, ей придется ответить на несколько вопросов. Если нет, попробуем вытянуть что-нибудь из Северина – он, кажется, самый разговорчивый в этом семействе. Так что, пожалуйста, не убивай его сразу, если он нам попадется.
Джиллиан улыбнулся и, кажется, обрадовался, что Аура хоть на секунду отвлеклась от мыслей о Джиане. Но конечно, она не переставала думать о сыне. При каждом шаге, каждом вздохе. И ей приходилось все время твердить себе, что тут, в Праге, есть, может быть, что-то, способное его спасти. Поэтому она все еще здесь, а не мчит к нему со всех ног.
Если им удастся предложить Лисандру то, к чему он стремится, они могут в обмен потребовать цветок Гильгамеша. Если он у него есть, если он пойдет на сделку и если Временщик – действительно Лисандр.
Тут Ауре пришла в голову одна мысль.
– Сильветта, – пробормотала она.
Джиллиан вопросительно посмотрел на нее.
– Лисандр вообще-то ее отец, – пояснила она. – Как ты думаешь, если он жив, он сообщил ей об этом?
– Они были очень близки. – Джиллиан пожал плечами. – В некотором роде.
– И она не хотела оставлять его в Сванетии. Это Лисандр тогда убедил Сильветту, что так будет лучше для всех. Я думаю, под конец он ее по-настоящему любил, несмотря ни на что. Но… нет, она бы не стала об этом молчать… – Аура и сама чувствовала, что слова эти звучат так, будто она пытается убедить в первую очередь саму себя. Они с Сильветтой на прощание поссорились – и уже не в первый раз. А кроме того, Сильветта в последнее время стала проявлять поразительный интерес к алхимии в целом и к бессмертию в частности.
