– Конечно! И как я мог быть так глуп? Эти люминации обозначают оракула!
Маккавеус отпрянул от поручня. Тартарус и Воренус испустили феромоны. Другие джиралханаи оторвали взгляд от консолей и украдкой посмотрели на голопьедестал. Но никто не заговорил, и некоторое время на мостике стояла почтительная тишина.
– Неужели такое возможно? – наконец хрипло прошептал Маккавеус. – Реликварий и оракул?
– А кого еще боги оставили бы охранять великолепный клад? – проговорил Дадаб.
– Мудрое наблюдение, дьякон.
Маккавеус поднял покрытую серебристыми волосами лапу и положил ее на голову Дадаба. Сжав пальцы, джиралханай мог бы раздавить череп унггоя. Но дьякон надеялся, что жест – просто знак растущей благодарности священнику для унггоев крейсера и переводчику для бесценного хурагока. В этот момент все страхи Дадаба начали тускнеть.
– Братья! – прокричал Маккавеус, поворачиваясь к стае. – Нам выпала истинная благодать!
Отойдя от пьедестала, вождь откинул назад безволосую голову и завыл. Другие джиралханаи мгновенно присоединились – получился громкий хор радостных воплей, который сотряс мостик и эхом разнесся по центральной шахте. Но один из членов стаи не участвовал в этом.
– Ты уверен? – спросил Тартарус, с прищуром разглядывая арки над планетой. – Это не орудийные платформы? Кинетическое оружие не обнаруживается нашими сканерами. А конструкция достаточно крупна для ракет. – Вой стаи смолк, но Тартарус продолжал, не замечая неловкого молчания: – Мы должны уничтожить ее и все опасные объекты поблизости. Наших точечных лазеров хватит для такой задачи. Не нужно показывать, что у нас есть пушка.
Неучастие в общем хоре было прямым вызовом главенству Маккавеуса. На своем веку вождь проливал чужую кровь и за меньшие преступления. Но когда Маккавеус повернулся к племяннику, он был абсолютно спокоен.
– Твое подозрение отвечает посту, который ты занимаешь. Но сейчас мы являемся свидетелями осязаемой божественности. – Маккавеус дал Тартарусу время оторваться от пьедестала, посмотреть в глаза вождю, осознать степень непокорства – и степень риска. – Если на этой планете оракул, племянник, то неужели мы ответим насилием на его призыв к миру?
– Нет, дядя, – ответил Тартарус. – Нет, вождь.
Маккавеус раздул ноздри. Сердитый запах племянника сошел на нет, и его неуправляемые железы теперь испускали безошибочно узнаваемые феромоны покорности.
– Тогда оставим мечи в ножнах. – Вождь положил лапы на плечи Тартаруса и по-родственному встряхнул его. – Мы не дадим инопланетянам повода бояться нас. Не будем делать секрета из того, что ищем.
С этими словами вождь снова взвыл. На сей раз Тартарус не замедлил присоединиться, и Дадаб поймал себя на том, что тоже подвывает, сморщив тонкие губы.
Дьякон был не настолько глуп, чтобы считать, будто его приняли в стаю. Он всегда будет чужаком. Но он дьякон крейсера, а случившееся дает повод для празднования. Несмотря на все ошибки и вопреки страхам, Дадаб наконец нашел свое призвание – и свою паству.
Глава 15
Жатва, 11 февраля 2525 года
Эйвери всегда предпочитал действовать до рассвета. Отчего-то неизбежность восхода обостряла его чувства, делала более бдительным. Вдыхая прохладный воздух, предвещающий жаркий и влажный день, Эйвери спрашивал себя, разделяют ли инопланетяне его предпочтения. Делая выдох, он надеялся, что нет. Сегодняшние переговоры обещают быть мирными. Но если дела пойдут плохо, то Эйвери понадобятся все возможные преимущества.
– Устал, Осмо?
– Нет, штаб-сержант.
– Будешь так зевать, сниму с задания.
– Понял, штаб-сержант.
Ополчение собралось в ботаническом саду Жатвы – крупнейшем парке планеты после аллеи Утгарда. Расположенный в пятидесяти километрах к юго-востоку от столицы, парк был самым отдаленным и в то же время респектабельным местом, которое удалось найти капитан-лейтенанту Аль-Сигни. Если бы выбирал Эйвери, то он бы перенес мероприятие еще дальше – не только от Утгарда, но и от любого населенного центра. Однако губернатор Тьюн был готов рискнуть. Пусть уж увидят гражданские великое, как он считал, событие – первую встречу человечества с инопланетными существами.
И Эйвери пришлось согласиться: сад и в самом деле выглядел грандиозно.
Он спускался с Бивреста тремя ландшафтными террасами; нижняя представляла собой широкий, вплоть до обрыва, кошеный луг. Здесь Биврест горбился необычным выступом – отрогом продуваемого ветрами известняка, с которого открывался панорамный вид на долину Ида. К северу от выступа грандиозный водопад завершал реку Мимир, что начиналась на нагорье Вигронд и текла чуть южнее Утгарда. Чистая вода Мимира низвергалась с высоты в мутную неторопливую реку Слидр, которая следовала очертаниям Бивреста и впадала в южное море Жатвы.
Эйвери, стоявший посреди нижней террасы, не мог видеть водопад за рядами магнолий, но слышал шум бьющейся о камень воды, словно непрерывный раскат грома.
На утренней заре планета просыпалась, еще не зная о грозящих ей бедах.
Морпех обвел взглядом лица «Альфы-1». Двенадцать рекрутов выстроились в две шеренги по обе стороны буквы Х, составленной из посадочных огней. Эти яркие лампы – маяк, о котором предупреждал инопланетян рисунок, вытравленный на корпусе грузового корабля многофункциональным «йотуном» Мака.
Серо-оливковая форма рекрутов была выглажена, ботинки блестели – так не одеваются, намереваясь спрятаться в окружающей зелени. Эйвери знал, что это часть плана Аль-Сигни: инопланетяне должны почувствовать, что им здесь рады, но в то же время понять, с кем имеют дело.
Осмо поднес руку ко рту, подавляя очередной зевок. Рекруты не спали бóльшую часть ночи, помогали Эйвери и Берну спрятать в деревьях средства наблюдения – десятки маленьких камер и даже несколько устройств «аргус».
– Все, рекрут. Выходи.
Эйвери указал большим пальцем на магнолии, ограничивающие луг с севера. Среди покрытых мхом скал и папоротников между деревьями и рекой расположилась поддержка – Стизен и другие рекруты из «Альфы-2».
– Но штаб-сер…
– Но – что?
Пухлые щеки Осмо вспыхнули.
– Рекрут хочет остаться со своим отделением. – Осмо крепче сжал плечевой ремень МА-5, прижав винтовку к спине. – Хочет исполнить свой долг!
Эйвери нахмурился. Прошло меньше сорока восьми часов после учебного боя за реакторный комплекс, с момента, когда капитан Пондер сообщил о появлении пришельцев. Он доложил о ситуации во время обеда: враждебные инопланетяне обнаружили Жатву, помощь будет, но до ее прибытия противостоять врагам может только ополчение. В столовой так быстро воцарилась тишина, что Эйвери подумал, не разбегутся ли рекруты прямо сейчас.
Но в этой ошеломляющей тишине никто не шелохнулся. Наконец капитан спросил, есть ли вопросы. Стизен первым поднял руку:
