На пятиминутной отметке смазочная клеть Эйвери дернулась – ее магнитные подушки сошли с подъемника, и в дело вступили тормозные колеса, которые замедлили скорость. Этого оказалось достаточно, чтобы разбудить Форселла, и пока рекрут протирал глаза, Эйвери показал ему, что нужно похлопать по плечу Дженкинса – передать сигнал пробуждения по цепочке. Рекруты один за другим просыпались, поднимали с обрезиненного пола упавшие МА-5, проверяли амуницию.
– Локи увеличил интервал, время между контейнерами – семь минут, – зазвучал усталый голос Джилан в шлеме Эйвери. – Нам придется подождать чуть больше, чем мы планировали.
Эйвери быстро произвел расчет в уме. Сейчас по подъемникам должны подниматься пятьдесят контейнеров. Их общий вес может сместить Тиару. Если она слишком сильно отклонится от геосинхронной орбиты, то вращение Жатвы сорвет ее с неба и кабели обовьются вокруг экватора, как нитка вокруг катушки.
– Всем внимание! – отчеканил Эйвери. – Следите за своими товарищами. Проверяйте темные углы. Энергетические мощности Тиары ограниченны, обнаружить цель будет нелегко.
Эйвери уже тысячу раз объяснил рекрутам план атаки: обе группы зачистят стыковочные станции, потом покинут их и проверят дальние углы Тиары. После этого они загонят всех оставшихся в живых инопланетян назад в центр, в стыковочную станцию номер четыре, и уничтожат.
– Встретимся в середине, – сказала Джилан. – И еще, Джонсон…
– Да, мэм?
– Удачи.
Эйвери отстегнул ремень безопасности и поднялся на ноги. Через внутренние окна он наблюдал, как уменьшается скорость клети относительно подъемника, как становится видна витая структура из углеродных нановолокон. Клеть остановилась без малейших рывков – так не похоже на тряску и толчки при десантировании в обычных условиях, – и Эйвери забеспокоился, что сонные рекруты не получат столь необходимого адреналина.
– Первый взвод! – прокричал он. – Оружие на изготовку, полная боевая готовность!
Форселл, Дженкинс и другие передернули рычаги затвора и установили переводчики огня на стрельбу очередями. Сыновья Жатвы стояли и смотрели в суровые глаза штаб-сержанта с решимостью не меньшей, чем та, которой был полон он сам, и тут морпех понял, что недооценивал своих рекрутов. «Они готовы, – подумал он. – А теперь я хочу, чтобы они запомнили».
– Посмотрите на того, кто рядом с вами, – сказал Эйвери. – Это брат. В его руках ваша жизнь, а его жизнь – в ваших. Вы не отступите! Вы будете идти только вперед!
Клеть качнулась на тросе, когда портал установил герметический переходник над ее люком. Рекруты слева и справа встали плотнее к Эйвери. Он впервые увидел их такими, какими они стали: без одной минуты героями. Взгляд остановился на Дженкинсе; морпех оценил пустоту в его глазах и понял, что высказанному призыву недоставало самого главного: надежды.
– Каждый убитый вами мерзавец – это тысячи спасенных жизней! – Эйвери положил левую руку на рычаг, открывающий крышку люка; правой он сжимал автомат. – И мы спасем их. Всех до единого!
Он дернул рычаг вверх и бросился вперед. Рекруты с грохотом побежали следом.
Полупрозрачные стены портала пропускали больше света, чем было в клети. Эйвери напрягал зрение в поисках цели. Рукав закачался от бега людей, сбивая прицел. Но к счастью, Эйвери никого не увидел, пока не выбрался из рукава портала.
Четыре существа в масках, пробежавшие мимо шлюза, не собирались сражаться. Их плотная серая кожа приобрела оттенок крови, синий, – платой за любопытство стало знакомство со смертельной начинкой мины. Морпех пропустил их, решив проверить, не пойдут ли следом другие. Минуту спустя появился пятый инопланетянин; Эйвери увидел его и поднял автомат.
Три пули попали в плечо и развернули существо кругом. Сабля не успела стукнуться об пол, как Эйвери уже был внутри Тиары. Он дал еще одну очередь в грудь инопланетянина, и тот рухнул.
Эйвери осмотрел помещение до подъемника номер один, не увидел отставших от группы, кинул взгляд налево и выстрелил в ближайшего из четырех инопланетян, которые уходили за угол стыковочной станции; один упал с приглушенным криком. Морпех уже приготовился добить его, когда рядом протрещала BR-55 Дженкинса и голова инопланетянина исчезла в ярко-голубом фонтане брызг.
– О да! – похвалил Андерсен, выбегая мимо Дженкинса из тамбура. – Так держать!
Но Дженкинс не отреагировал на комплимент. Он лишь посмотрел на Эйвери, сжав челюсти под впалыми щеками. «Я буду их убивать! – говорил его взгляд. – Всех до единого!»
– Андерсен, Уик, Фасолдт: всех раненых на первой станции добить! – Эйвери извлек полупустой магазин и вставил полный. «Хочешь убить их всех? – подумал он, устремляясь за убегающими врагами. – Тогда тебе нужно быть быстрее меня».
Берн ожидал атаки с воздуха – одного или больше десантных кораблей с мощными плазменными пушками – и отправил своих рекрутов на окружающее реактор пшеничное поле, чтобы они смогли получше укрыться. Но когда Локи передал последнее, отправленное за миг до смерти Пондера предупреждение капитана о направившихся к реактору машинах, Берн тотчас отозвал своих парней к башне реактора. При атаке с воздуха рекруты стали бы легкой добычей, займи они позиции на двухэтажном сооружении из поликрета и вокруг него. Но при нападении с земли позиция на высоте предпочтительнее.
В любом случае роль группы Берна оставалась неизменной: живец.
Стоя за легкой зенитной пушкой на «вепре», припаркованном у ворот реакторного комплекса, Берн хорошо видел машины, несущиеся по подъездной дороге от шоссе: большие передние колеса, за которыми не видно водителя и которые вспахивают покрытие дороги; двигатели, выбрасывающие голубоватый дымок и оранжевое пламя. Штаб-сержант ждал, когда враги откроют огонь, чтобы понять, какое у них вооружение. Но когда машины приблизились на пятьсот метров, так и не произведя ни одного выстрела, Берн понял, что стрельбы не будет, – машины идут на таран.
Первая разгонялась с хриплым ревом. Глядя на нее в оптический прицел, Берну удалось приноровиться к ускорению и дать очередь по инопланетянину в голубых латах, после чего морпех спрыгнул с турели. Он покатился по горячему асфальту, а «вепрь» за спиной развалился с жутким металлическим скрежетом под ударом лопастного колеса в середину его борта.
– Огонь! – прокричал, остановившись, Берн в ларингофон.
Он вскочил на ноги и бросился к ограждению из мешков с песком, защищающему сейфовую дверь реакторной башни. Стизен, Хейбел, Бердик и шестнадцать других рекрутов открыли огонь из МА-5. Ведущая машина взорвалась снопом искр и огня, и водитель, вероятно, погиб бы на месте, если бы к комплексу не поспешили две другие машины: они свернули на подъездную дорогу и прорвались внутрь, пробив сеточное ограждение, отчего ополченцам пришлось перенести на них часть огня.
– Локи! – прокричал Берн, срывая с плеча автомат. – Статус?
Он дал три очереди по двигателям машины, которая последовала за ведущей против часовой стрелки вокруг реактора и исчезла из вида.
