– Сколько ему дали? – спрашиваю, убирая грязный противень в раковину. Тема поворачивается ко мне, смотрит так… что сердце сжимается.
– Пять лет ему дали. За все дерьмо, что он натворил, всего каких-то пять лет.
Подхожу к нему, обнимаю. Он зол, раздосадован. Я знаю это. Если бы воля Артема, Колю бы в порошок стерли. Но так нельзя. Мы должны отпустить эту ситуацию и жить дальше. Месть ни к чему хорошему не приведет, это мы увидели на его примере. Каждый из нас понимает, что все так и должно закончиться. Преступник – в тюрьме, а влюбленные – вместе.
– Пойдем за стол, – поцеловав его, беру за руку.
– Идем, красивая моя, – улыбается Тема, вмиг посветлев во взгляде. – Давай помогу, – забрав из моих рук блюдо, выходит из дома.
Устроившись за столом огромной компанией, мы приступаем к ужину. Вокруг стоит оглушительный гомон. Дети смеются, бегают вокруг нас. Девчонки Назара и минуты отдыха ему не дают. Оседлав папу, скачут на нем, будто кузнечики. Нелли не отходит от деда. Все-таки умеет Илья Сергеевич быть обаятельным. Ванька, не прекращая, сыплет шутками и восторженно вспоминает то, как он был на ринге с чемпионом мира. Мой братец еще тот хвастун, но я люблю его всем сердцем.
На душе так хорошо… Хочется, чтобы такие моменты, как сейчас, были как можно чаще. Чтобы в нашем доме всегда было шумно и многолюдно, чтобы детский смех никогда не стихал.
– Анют, кажется, Нелли устала. Глазки уже закрывает, – раздается сбоку голос отца. Повернувшись, вижу дочку, трущую глазки ладошками.
– Я уложу малышку, – Тема поднимается, забирает из рук папы Нелли. Дочка доверчиво льнет к его груди.
– Пойдем, я помогу, – взявшись за отцовскую руку, как за опору, поднимаюсь из-за стола. – Пап, а ты хоть посиди, поешь спокойно.
Отец кивает. Поцеловав меня, устраивается рядом с Ваней, а мы с Темой направляемся в дом. Уложив дочку, накрываем одеялом. Тема притягивает меня в объятия.
– Интересно, какой она будет через десять лет? – задумчиво произносит он, глядя на малышку.
– Самой счастливой, с таким-то любящим папой, – повернувшись к нему, заглядываю в глаза. Черные, как сама ночь. В глаза, казавшиеся мне когда-то пугающими. Глаза, в которых теперь я так люблю тонуть. В самые дорогие, самые красивые омуты.
– Я люблю тебя, Артем Серебряков. И я чертовски счастлива, что когда-то встретила такого упрямца. Я рада, что ты не отступил тогда. Что, сказав «Ты будешь моей», все-таки добился этого. Я так сильно люблю тебя, что порой становится страшно… – смотрю на него, и все плывет перед глазами. Плачу я так же часто, но в последнее время – от переполняющих меня чувств.
– А ты не бойся. Ничего не бойся, красивая моя, – шепчет он, накрывая мои губы нежным поцелуем.
П.С.
– Тем, тише, – шикаю, взяв мужа за руку. Мы, как воры, в собственном дворе прячемся за кустом, не желая быть пойманными.
– Анют, ты чего? – смеется Тема, но позволяет утянуть себя за поворот. Указываю ему на стоящих в нескольких метрах от нас Назара с Лейлой. Я не собираюсь подслушивать, нет. Просто хочу постоять наготове, на тот случай, если этот негодяй задумает расстроить Лейлу.
– Серебряков – красавчик, конечно. Но я наших пацанов натренирую так, что надерут зад любому чемпиону, – притянув к себе Лейлу, целует девушку.
– Назар, у меня для тебя новость, – произносит она тихим голосом. Отстранившись, Наз смотрит на нее вопросительным взглядом.
– Я сегодня на УЗИ была. Возникли кое-какие проблемы, но все оказалось хорошо, – спешит успокоить его. – Так вот… У нас будут девочки…
– В смысле? – хмурится Назар, смотрит на Лейлу с застывшей улыбкой на губах.
– В смысле – не парни. Еще две девочки, Назар… – ее голос с каждым словом теряет уверенность.
– Да брось ты, какие девчонки? Пацаны! – нервно усмехается он, глядя на нее.
– Нет, Назар. Ошибка вряд ли может быть…
Молчит.
– Черт… – хмурится, взявшись за голову. Отвернувшись, несколько секунд стоит спиной к ней.
– Бобрик, ну это же круто! – вдруг восклицает, поворачиваясь. – Девчонки же тоже боксом занимаются! – приобнимает ее за шею, целует в висок. – Так, программа та же! Отдаем в спорт, получаем черный пояс и выходим на международный уровень.
– Назар, может, пусть сами решат, куда идти? – смеется она, глядя на мужа. – Разве ты не помнишь, как Соню водил на карате? Как приходилось искать ее, чтобы на тренировку отвезти. Она пряталась от тебя, где только можно.
– Это все твоя мягкость, – хмурится Назар. – У меня тогда почти получилось ее пристрастить к каратэ. Но ты рано отступилась.
– Назар, они девочки. И им нужны более женские виды спорта… танцы, например.
– Еще чего, – рычит он, вмиг напрягаясь. – Будут мои дочки полуголыми перед бухими уродами танцевать. Пойдут на бокс, и речи о другом быть не может, – хмурится он, а мы с Темой уже еле сдерживаемся, чтобы не расхохотаться в голос.
Развернувшись, на цыпочках уходим к беседке, оставляя мужа с женой наедине. Все-таки удивительные мужчины… и Артем, и Назар. Упрямые, своенравные, но такие… необыкновенные. Нам с Лейлой очень повезло.
Конец
В оформлении обложки использована фотография автора Deklofenak «Спортсмен в боксерском ринге» с https://ru.depositphotos.com/120360392/stock-photo-man-in-boxing-ring.html
