– А больше эта дама не приходила сюда? Ну, скажем, дня три назад?
– Да, я на следующее утро уехала к сестре в гости, – замялась «учительница», – она живет в Подмосковье, вот я и осталась ночевать у нее, а вернулась домой только позавчера днем. Поэтому ничего не могу добавить к сказанному. Я и в милиции сегодня рассказала, что ничем помочь не могу.
И, с шумом вздохнув и скрестив на груди руки, Галина Александровна дала мне понять, что пора и честь знать. Она должна ужинать.
Поблагодарив негостеприимную тетку, даже не предложившую мне чаю, я вышла из дома, перешла через улицу, и, чувствуя, что не в состоянии думать на ходу, присела на скамеечку у одного и близлежащих домов.
Интересно, что же это за дама такая была в шубе? И ведь всего за каких-то пять минуточек до моего прихода… А вдруг это все-таки была Тушара? Правда, Галина Александровна не смогла точно определить, из какого животного была сделана шубка. Вдруг это все-таки песец – «северное животное с ценным мехом»? Но собственная шутка только разозлила меня. Можно подумать, у одной Тушканович песцовая шуба в Москве! Да-а… Опять я на распутье: направо пойдешь… налево пойдешь. И мне совершенно очевидно мешает предвзятое отношение к Аньке Тушканович.
Ладно, хорошо, предположим, что это была незнакомая мне женщина, даже если и в песцовой шубе. Она, ясное дело, была уже внутри квартиры, когда я пришла с деньгами. Иначе я бы встретилась с ней на лестнице. Тогда получается, что это она вырвала у меня конверт с деньгами и захлопнула перед моим носом дверь? И это ее была рука в перчатке?
Но откуда она знала, что пришла именно я, причем с деньгами? Может, подслушивала за дверью и поняла из Дашкиных реплик, что та ждет кого-то с деньгами? А может быть, Дашка говорила уже при ней?
Нет, Дашка бы не стала так подставлять меня. Не стала бы? А почему, собственно, не стала бы? Что-то я не могу вспомнить ни одного героического поступка по отношению ко мне моей подруги с детства. Вдобавок, может именно потому, что нужны были деньги срочно, Дашка и позвонила мне, «дурочке, которая сразу же бежит на выручку»? Может, и выхода никакого другого и не было у нее? А была ли она вообще в тот момент в квартире? Что-то я запуталась совсем… Гадаю на кофейной гуще… Нужно с кем-то посоветоваться.
Зачем был разыгран весь этот спектакль с деньгами и черной перчаткой? Что такого сделала Дашка, что попала в столь невыгодную ситуацию? Зачем подставляла меня?
Ясно было одно: я опять стою пред дилеммой. Вариант один. Дашка перепутала «тетку в песце» со мной, и, не глядя, в «глазок», распахнула дверь. А может, тетка, и зажала пальцем «глазок». Тогда опять-таки возникают варианты: либо Дашка знала эту тетку, либо нет.
Вариант другой. Она ждала именно эту женщину в песце. Открыла ей, не ожидая ничего плохого. Может быть, удивилась столь позднему визиту. И, видимо, поплатилась за доверчивость. А потом уже пришла я с деньгами… Может быть, я не справедлива к Дашке, и она успела предупредить тетку о моем приходе, может, даже подсказала ситуацию с перчаткой, чтобы я не поднимала паники? Кто знает… Ясно одно. У меня слишком много версий. К тому же, они, как на зло, все слишком шатки.
Что ж. Подтянем пояса, перестанем хныкать и начнем проверять все до единой версии этого запутанного дельца, – констатировала я, пытаясь подражать любимому герою – Шерлоку Холмсу. Жаль, правда, что Ватсон-Маргоша мирно храпит на диване…
Боже, наверное, Димка уже дома, – всполошилась вдруг я, вспомнив, что уже вечер. А Маргоша, проспав мой уход из квартиры, наверняка не сможет сказать ему ничего вразумительного. И Димка теперь волнуется за меня. Скорее домой!
Я почти бегом вернулась к себе. Против ожидаемого вселенского скандала я, влетев в квартиру, увидела довольного трапезничающего муженька и сидящую рядом с ним Маргошу, как ни в чем не бывало, наворачивающую «за компанию» очередную тарелку грибного супа.
По телевизору начинался очередной сериал. Муж и Маргоша только на секунду оторвали глаза от телика, чтобы поприветствовать меня, и снова стали пожирать глазами экран. Ну ладно же! – мрачно решила я. – Деградируйте потихоньку. А я лучше посмотрю на кухне детективчик, да сделаю пару звонков.
Включив себе на видео «Собаку Баскервилей» и поев супчика в обществе известного сыщика и других английских джентльменов, я решила заняться делами.
Мобильный Дашки повторил мне сказанное еще час назад: «Абонент аппарата выключен…»
Машинально я набрала номер сотового Соловьева, и вздрогнула, услышав:
– Да, слушаю. Говорите.
– Здравствуйте, Олег Сергеевич, – на автомате произнесла я, – это Яна Быстрова.
– А-а. Быстрова! Куда пропала? – голос следователя слегка потеплел. – Тебе подруга передала, что я звонил?
– Конечно, правда, я вот уже весь день не могу до вас дозвониться.
– Да, я уезжал из города. Слушай, Янина Владимировна, сейчас уже слишком поздно, давай-ка завтра часикам к десяти подходи, пропуск я выпишу.
– А что-то случилось?
– Давай, все вопросы зададим друг другу с утра. Привет мужу. Все. Жду, – отрезал Соловьев и отсоединился.
* * *
Утро наступило так внезапно, что, казалось, ночи и не было вовсе. За окном застыла серая студенистая хмарь. Солнце в этот день работать не хотело, поэтому в квартире было непривычно хмуро и тоскливо.
Нащупав спросонья в диванной нише отвратительно пищащий будильник, я нажала на клавишу с такой силой, что чуть не продавила корпус, устало опустила руку и, забывшись, чуть было снова не задремала.
В голове плавало недоумение – интересно, зачем я завела вчера будильник? Решив посмотреть, сколько натикало, я взглянула на часы и удивилась еще больше. Всего восемь утра! Может, я сошла с ума – снова устроилась на работу, и теперь мне будет нужно каждый день вскакивать ни свет, ни заря?! Я «сова», поэтому долго не могу уснуть ночью, зато просыпаться ранним утром для меня настоящая каторга. Так зачем же мне нужно было сегодня подниматься в такую рань?
Сползая с дивана и одновременно нашаривая теплые любимые тапочки в виде бежево-коричневых собачек с глазками-пуговицами (мой зимний «вариант»), я внезапно ужаснулась собственному склерозу. Да меня же опять вызвал в прокуратуру следователь Соловьев! Ну, конечно! И если перестану тупо бродить по квартире, а быстренько соберусь, то, возможно, успею даже на машине доехать до Дмитровки. Потому как после девяти утра езда по Москве – занятие не для слабонервных: сплошные «пробки».
На минуту открыв Яндекс и увидев в разделе «пробки на дорогах» неутешительную и даже пугающую формулировку «Город стоит», я крякнула, но все же решила поехать на машине – не было сил переставлять гудящие после трехдневной беготни ноги.
Постепенно развивая некое подобие скорости, я оделась, обулась, распихала сонную Маргошу (Димка давно уехал на работу), кое-как объяснила ей цель моей поездки, схватила сумку с документами и порысила к машине.
