Но он тоже не достал меня. Отскочил в противоположный от двери угол и замер там, тяжело дыша. Какой-то небольшой предмет мне удалось выбить из его пальцев, с легким стуком это нечто упало на пол и закатилось под письменный стол.
– Стой, где стоишь! – приказала я и, вытягивая правую руку с электрошокером в сторону смутной тени, левой нашарила кнопку выключателя настольной лампы возле компьютера.
Вспыхнувший свет озарил часть комнаты и попал на фигуру Мишани Коновалова. Да не просто фигуру, а фигуру с очередным кухонным ножом в руке. Лезвие пугающе поблескивало в лучах лампы, Мишаня кривил губы в усмешке, но никаких решительных действий не предпринимал. Ему был нужен Назар Туполев, а не труп студентки Ивановой.
Я скосила глаза под стол и увидела, что некий выбитый из руки убийцы предмет, всего лишь миниатюрный, заполненный по завязку прозрачной жидкостью пластиковый шприц. Тягуче сглотнув, я услышала:
– Это не яд, Софьюшка. – Сосед говорил так спокойно, словно не травить меня зашел, а попить холодного кефиру. – Там всего лишь легкий наркотик. Точнее, «сыворотка правды». Слышала о такой?
– Угу. – Я кивнула.
Во все глаза смотрела я на «тихого, сдвинутого мастерового» и понимала, как жестоко обманулась. Сейчас в моей комнате стоял не пожилой и убогий пугливый инвалид Мишаня, а грозный тигр без возраста и страха. Глаза тигра обволакивали и гипнотизировали, кожа натянулась на скулах и расправила морщины и складки, Самоед был сосредоточен, подтянут и собран.
Я тоже ничего себе собралась.
– Ножик брось на пол, – угрожающе потребовала я и повела шокером. – Не поднимая руку, просто разожми пальцы.
Последующие события показали, как рано Софья собралась в шпионы, несмотря на всю прочитанную об этой братии литературу. Нормально подготовленный резидент в подобной ситуации обязательно б добавил: «Брось нож и отпихни его ногой в мою сторону, а лучше под кровать».
Самоед разжал кулак, нож с тихим стуком упал на пол, и неопытный резидент мысленно поздравил себя с первым успехом – враг разоружен.
Кстати сказать, а дальше-то что? Ну, разоружила студентка диверсанта, ну, свет зажгла, а дальше-то чего?! Сидеть у моря, ждать погоды?! Ясна-солнышка-группы-спецназа?!
Н-да, придется разговоры разговаривать. До самого утра. Позвонить генералу Ивану Артемьевичу он мне наст. Так же как и добежать до двери и десять секунд возиться с замками и крючками…
Можно бы, конечно, выпрыгнуть через окно в сугроб и дать дёру. Но как вышибить стекло головой, я слабо представляла и поэтому спросила:
– Где ноутбук?
– А где информация о Туполеве? – ухмыльнулся мерзкий тигр.
– В голове, – сразу предупредила я.
– Говори. И я уйду.
Верилось слабо, но ведь с чего-то же надо начинать диалог!
– Запоминай адрес, – буркнула и описала дом-штаб в Московском районе.
– Он там? – удивился киллер. Видимо, я правильно сделала, что не начала хитрить и привязалась к конкретному месту.
– Да. Будет.
– Откуда знаешь?
– Он ждет Кирилла. Но в том доме появится, только после того, как от Кирилла придет подтверждение по электронной почте. Давай компьютер, я покажу, куда и что отправить, адрес там.
– Н-да, Софьюшка, – пробормотал убийца, – информация действительно ценная. Что потом собираешься делать?
– Ноги. Взять деньги и смыться.
– Правильное решение, – похвалил Самоед.
– Где ноутбук?
– Давно лежит у тебя под кроватью за желтой коробкой с сапогами, – улыбнулся убийца.
Каков хитрец! Неужели он на самом деле перепрятал компьютер в моей комнате, чтобы надежнее повесить на меня убийство Кирилла?! При обыске ноут обязательно нашли бы и тогда уж я не отвертелась бы.
Я не собиралась лично лазать под кровать и проверять, лежит ли там оргтехника, я хотела лишь припомнить, где именно лежит коробка с сапогами – под изголовьем или в ногах, и заставить Самоеда вытащить компьютер наружу. Лишь на секунду я отвлеклась, припоминая…
Но киллеру было достаточно этой секундной заминки. В каком-то невероятно плавном движении Самоед, почти сделав колесо, перекрутился, пяткой выбил из моей руки шокер и одновременно подхватил нож с пола. Создалось такое впечатление, что лезвие само, блеснув, подпрыгнуло, и ручка ножа влетела в ладонь убийцы.
Я даже пискнуть не успела, а Самоед уже сидел за моей спиной, прижав кончик лезвия к ямочке под скулой, и обвивал меня за талию свободной рукой. Он положил щеку на мое плечо, приблизил губы к самому уху и предложил:
– А вот теперь поговорим. Начнем все заново, Софья.
– Я уже все сказала, – хрипло и придушенно, боясь неловко дернуть подбородком и насадить его на острую сталь, сказала я.
– А ты повтори, – усмехнулся Самоед.
– Что?
– Все с самого начала.
– Ты ведь все равно меня убьешь? – все так же хрипло и осторожно спросила я.
– Это зависит от тебя. Есть варианты.
– Какие?
– Наиболее предпочтительный для тебя прост и не оригинален.
– Ну.
– Ты сейчас очень медленно дотягиваешься до шприца, что лежит под письменным столом, – монотонно проговорил киллер. – Я делаю тебе инъекцию «сыворотки правды» и верю каждому твоему слову.
Лучше сразу умереть. Насадить себя горлом на нож и скончаться без особенных мучений. Под наркозом я такого наговорю Мишане, что если он, по доброте душевной, оставит мое лицо красивым для гроба, то я уже должна сказать ему большое человеческое спасибо. Я почему-то представляла, что после признаний, кои прозвучат в этой комнате, Самоед порежет меня на ленточки для бескозырок. И гроба в любом случае не миновать.
– Что потом? – сипло спросила я.
– Потом я продержу тебя под дозой два-три дня, пока не подтвердится твоя информация о Туполеве и я не закончу свои дела. Думаю, ты понимаешь, о чем речь.
– Я понимаю, что свидетелей убирают…
– Убираю. Но не в нашем случае. Живая ты для меня полезнее. Пока.
Я не верила ни единому его слову! Как только Самоед вколет мне сыворотку, то уберет в любом случае. Держать в запертой комнате коммуналки бесчувственное бревно – опасно. Он рисковать не станет. Сознаюсь, не сознаюсь, я была приговорена с момента, когда повесила объявление на стене у телефона. Вопрос стоит уже предельно просто: какую смерть я выберу себе? В сознательном или бессознательном виде, безболезненную или нет.
– «Сыворотка правды» одурманит мне голову? – хрипло всхлипнув, спросила я. – Я ничего не почувствую?
– Не почувствуешь, – правдиво ответил Самоед. Я еще раз всхлипнула, и он ободряюще произнес: – Ну-ну, Софья. Мы же с тобой договорились, да? Я только спрошу тебя кое о чем, выясню все, что нужно, и адью. Ты под дозой, я в солнечных республиках. Давай смелее, наклоняйся.
