Наш мозг никогда целиком не расслабляется: и во время сна, и во время бодрствования он поддерживает ритмы жизни в норме.
В итоге Ленни так и не сделали операцию. После установки электрокардиостимулятора он стал реже терять сознание. Я предполагала, что ранее это происходило из-за сердечной аритмии, вызванной заболеванием мозга, но не была до конца уверена. Приступы тревожности не прошли, но Ленни решил жить с ними и не делать операцию. Пока по крайней мере.
Ни во время сна, ни во время бодрствования наш мозг целиком не расслабляется. Он вынужден всегда поддерживать ритмы жизни в норме. Очень легко забыть о важной роли мозга в бессознательной работе всех наших внутренних органов. Кишечник и мочевой пузырь, сердце и легкие, эндокринные железы, половые органы, потовые железы, кожа и зрачки – на все это влияет автономная нервная система. Это находит отражение в припадках. Покраснение лица, мурашки, рвота, урчание в животе, отрыжка, потение, расширение зрачков, учащенное сердцебиение, недержание и сексуальное возбуждение могут являться симптомами заболевания мозга.
* * *
Морин, мать Тима, сидела за кухонным столом, когда в дверь позвонили. Она никого не ждала. Она предположила, что это работники социальной службы собирают старую одежду или кто-то по ошибке пришел к ней. Ее дом 39 постоянно путали с соседским 39а.
В то утро Морин делала уборку в доме и даже не успела расчесаться. Она не хотела открывать дверь. Морин прошла в гостиную и заглянула за занавеску. Увидев двух полицейских, она испугалась. Затем она заметила взлохмаченного юношу, стоявшего между ними, и успокоилась. Морин предположила, что он был другом одного из соседских мальчиков. У пары из соседнего дома было двое сыновей, которые до сих пор жили с ними. Мальчики постоянно слонялись без дела, но, насколько Морин было известно, они не имели проблем с законом. Юноша стоял между офицерами, опустив голову на грудь. Морин решила, что ему за что-то стыдно.
Она отпустила занавеску, но не вернулась на кухню, решив подождать, когда непрошеные гости поймут свою ошибку. В дверь опять позвонили, а затем слегка постучали. Муж Морин был на работе, а оба ребенка – в университете, так что она была одна. Она терпеть не могла открывать дверь, когда плохо выглядела. Однако у нее не осталось выбора, когда полицейские снова постучали. Она слегка приоткрыла дверь и выглянула. Молодой человек поднял голову. Увидев его лицо, Морин поняла, что знает его, но не могла сообразить, кто он. Она поздоровалась не сразу.
«Миссис Долан?» – сказал один из полицейских.
Морин снова посмотрела на мальчика. Он явно был чем-то расстроен. Что-то в мозгу Морин щелкнуло. Она поняла, кто это. Она все бы отдала, чтобы захлопнуть дверь здесь и сейчас.
* * *
Морин и Джек были ирландцами. Они переехали в Англию из-за работы и в итоге там обосновались. Им обоим было под тридцать, когда родился их первенец Шон. Через три года на свет появился Тим. В детстве братья были близки, но с возрастом отдалились друг от друга. Шон любил читать и учиться, а Тим увлекался спортом и с удовольствием общался со сверстниками. Оба мальчика были умными, но Шон мог самостоятельно поступить в университет, а Тим – нет. Морин считала, что Тим умнее своего брата, просто ему не хватает дисциплины, чтобы сдать экзамены так же успешно, как старший брат.
Шон любил читать и учиться, а Тим увлекался спортом и с удовольствием общался со сверстниками. Оба мальчика были умными.
Тим был близок с отцом, а Шон – с матерью. Коммуникабельность Тима и его любовь к регби нравились Джеку. Он любил ходить на матчи, в которых участвовал его сын. Тим не был исключительным игроком, но был достаточно хорош, чтобы играть в первой команде местного клуба. По словам Морин, команда не была великолепной, но он был горд выступать за нее. Поняв, что его сын никогда не построит карьеру профессионального игрока, отец стал называть Тима «энтузиаст-любитель».
Морин понимала, что любовь Тима к регби-клубу объясняется интересом не только к спорту, но и к вечеринкам. Он говорил о них не меньше, чем о самой игре. Морин осознавала, что ей нужно гораздо больше следить за младшим сыном, чем за старшим.
Первый припадок случился у Тима наутро после одного из крупнейших матчей года. Тиму тогда только исполнилось шестнадцать, а Шон уже поступил в университет и уехал из дома. Это был домашний матч, и проходил он недалеко от дома Морин и ее семьи. Обычно после матча вся команда оставалась в клубе, и Морин или Джек забирали Тима около полуночи. Но в этот раз спортсмены отправились домой к одному из игроков, и, так как эта вечеринка была в пятнадцати минутах ходьбы от их дома, Тиму разрешили добраться домой самостоятельно. Морин всю ночь пролежала не смыкая глаз. В пять утра она услышала, как ее сын ввалился в дом. Джеку пришлось убеждать Морин не вставать с постели и не ругать сына. Он напомнил ей о том, что в их родном ирландском городке подростки начинали пить и поздно возвращаться домой задолго до того, как им исполнялось шестнадцать. По его мнению, городское воспитание отсрочило этот момент. Тим практически всегда возвращался домой рано на общественном транспорте или ждал, когда его заберут родители. Морин нехотя согласилась на этот раз все спустить Тиму с рук.
«Он уедет через два года, и мы останемся здесь только вдвоем, – напомнил ей муж. – Ты же не хочешь, чтобы он уехал раньше?»
В полдень Тима не было видно. С утра Морин заглядывала в его комнату и слышала, как сын ворчал во сне.
«В комнате такой запах… Он вчера много выпил», – сказала Морин мужу.
В час дня, когда воскресный обед был готов, она решила разбудить Тима. Морин открыла дверь в его комнату и позвала его, но он не ответил. Она зашла, раздвинула занавески и открыла окно, чтобы впустить свежий воздух. Она посмотрела на Тима. Он лежал на боку и храпел. Подойдя ближе, Морин увидела следы крови на подушке и засохшую кровь вокруг его рта. Она стала трясти сына, но тот не реагировал. Его глаза были полуоткрыты, а храп продолжался. Морин потрясла его еще сильнее. Она запаниковала и позвала Джека. Когда никому из них не удалось разбудить Тима, Морин вызвала «Скорую помощь».
Тим лежал на боку и храпел. Подойдя ближе, Морин увидела следы крови на подушке и засохшую кровь вокруг его рта.
Тима отвезли в ближайшую больницу. Родители поехали за «Скорой» на своем автомобиле. Они вбежали в отделение первой помощи примерно через десять минут после того, как туда привезли их сына. Медсестра сказала, что Тим в реанимации. Они провели в ожидании пять ужасных минут, прежде чем к ним вышла медсестра и сообщила, что Тим пришел в сознание. Он начал приходить в себя еще в «Скорой помощи», и хотя было неясно, что с ним случилось, основная опасность была позади. Морин и Джеку позволили зайти к нему. Он был слаб, и вид у него был потерянный, но выглядел Тим значительно лучше, чем когда они видели его в последний раз.
– Он был похож на маленького мальчика, – позднее описала Морин свои чувства, которые испытала, впервые увидев своего сына на больничной койке.
