Глава 14
Лейла
Сколько боли способен вынести человек, перед тем как сломается? Сколько ударов судьбы он готов принять, сколько страданий пережить? Сломалась ли я? Стал ли Рахманов тем, кто подвел черту? Тем, кто переполнил эту чашу, испил последнюю каплю моих сил и веры в счастье?
Я много думала. Пока лежала на больничной койке, размышляла неустанно. О своей маме, бросившей меня в грудном возрасте, о бабушке, так и не сумевшей полюбить меня. Я думала о подругах, предававших нашу дружбу. Я не могла понять, где я ошибалась? Где поступала не так, позволяя людям так обращаться со мной? Захар. Разве я давала повод своему одногруппнику думать обо мне, как о легкодоступной девушке? Разве я делала что-то, желая привлечь его внимание к себе? Одевалась развязно, спровоцировав столь нездоровый интерес? В какой момент он решил для себя, что может воспользоваться мной без моего на то согласия? Что может опоить и безнаказанно изнасиловать? Почему никому не важно, что чувствовала девчонка 18 восемнадцати лет после всего этого? Почему не нашелся ни один человек, способный сказать этой сволочи – СТОП. Не тронь ее.
Вопросов было много, но ответов – ноль. Сколько дерьма еще должно было произойти со мной в жизни, перед тем как наступит белая полоса? Станет ли Рахманов моим последним мучителем? Вся его компания. Без содрогания не получается думать о них. О том вечере в его огромном доме. Лика, Павел, да все – они омерзительны. Но самым отвратительным является Назар. И самое страшное, что по сравнению с ним даже Захар уже не кажется таким подонком. Рахманов искусный манипулятор. Он затеял со мной хитрую игру, окутал своей ложью, будто паутиной. Он играл всеми нами, словно пешками. Эля, Костя, весь состав клуба, все мы - куклы в его руках. Там, в кабинете, когда я выпалила ему всю правду о себе, он выглядел таким растерянным. Но как оказалось, это снова было игрой. Вся его бравада: я не стану тебя трогать, оставайся до утра. Как вспомню омерзительную ухмылку Павлика, направившего на меня камеру, высокомерную Лику. Воротит от них ото всех. Ненавижу Рахманова. Как никого раньше. Он оказался самым подлым из всех, кого я когда либо встречала.
В тот момент, когда они все ворвались в комнату, когда издевались надо мной, мне хотелось исчезнуть, раствориться в воздухе. Не помня себя от горя, бежала из этого ужасного дома со всех ног, позабыв обо всем. Я бежала в лес, желая, чтобы он спрятал меня от этого позора. Помню, неслась до тех пор, пока не иссякли последние силы. А потом просто рухнула замертво на мокрую траву. Я рыдала так, что казалось, вся душа вывернется наизнанку. Мне было противно. От себя. От него. Он все-таки сделал это... Рахманов. Чертова сволочь. Как и все остальные, воспользовался мной.
Когда слезы иссякли, я попыталась встать. Реальность обрушилась на меня резким головокружением и болью во всем теле. Я в лесу. Вокруг непроглядная тьма. Мне стало вдруг дико страшно. Сердце едва ли не остановилось от леденящего душу ужаса. Нужно было идти, пытаться выбраться на дорогу. Но, попытавшись подняться, рухнула обратно на холодную землю. Сил не было даже на то, чтобы снова поднять руку. Так я и лежала, рыдая, трясясь от страха, пока не ушли последние силы. А потом - темнота. Ничего не помню из того, что было в лесу. Очнулась, уже лежа в палате.
Я прекрасно понимала, что больница, ВИП-палата и мой переезд с эскортом - его рук дело. Даже Костя, без конца маячивший вокруг меня, был послан Рахмановым. Не передать словами, как это бесило меня и раздражало, но я понимала, что сейчас не было другого выхода. Я обязана была вылечиться, а если он предоставлял мне такую возможность, должна была воспользоваться ей. Но я не собираюсь больше играть по его правилам. Пусть не мечтает. Я не подпушу его к себе даже на сто метров.
Громкий стук в палатную дверь вырывает меня из мыслей.
- Привет, можно? – в проеме показывается голова Кости.
Не хочу его видеть. Иуда. Но уж лучше он, чем Рахманов.
- Заходи, – киваю, принимая сидячее положение. Голова начинает немного кружиться. Переждав это неприятное чувство, опускаю ноги с кровати.
- Лейла, врач сказал, тебя сегодня выписывают, - произносит парень, усаживаясь в кресло для посетителей.
- Да, анализы в норме. Я жду выписку.
- Ясно, - кивает, опустив голову, рассматривает свои ладони. Он явился сюда не просто так. Костя все пытается затеять со мной разговор. Он хочет это сделать уже две недели, пока я лежу в больнице. Все это время я не шла на контакт. Сколько бы он ни являлся, практически - словом с ним не обмолвилась. Тошнило меня от него. А сегодня вдруг поняла, что мне плевать. Все равно. Что бы он там ни сказал. Если хочет, пусть говорит. В сердце даже не екает.
- Лейла... - он вдруг поднимает на меня воспаленные глаза. Смотрит так пронзительно. Если бы не знала, каков Костя на самом деле, поверила бы в то, что он переживает.
- Прости меня, - шепчет. – Я не должен был так поступать… Но, у меня были долги… Большие долги. Они угрожали моей матери. Я срочно нуждался в деньгах, а тут Рахманов со своим предложением. Поверь, я не знал, что зайдет все так далеко, - его речь сбивчивая, его взгляд бегает. Костя снова пытается показать себя тем, кем он не является.
- Конечно, не знал. Но ведь зашло, - отвечаю, глядя на него в упор. Мне вдруг становится интересно, как же этот парень будет выкручиваться на сей раз. Что такого он может придумать, дабы оправдать свой подлый поступок.
- Лейла, ты должна знать, - на этих словах мне хочется рассмеяться. Боже, что еще я должна узнать? Очередную легенду, придуманную Рахмановым? Или это уже лично Костина игра?
- Он... он скотина, но он тебе ничего не делал. - Костины слова вмиг выбивают из-под ног всю почву. Мне вдруг становится больно. Не хочу слышать его. Понимаю, что не готова. Храбрилась, думала, что смогла переступить, но я не могу без содрогания вспоминать ту ночь... Здесь, в больнице, я приказала себе не думать. Словно и не было ничего. Будто я упала в бассейн и уснула. Все. Больше ничего не было. Ведь если думать… я сойду с ума. Просто к чертям сорвусь и прыгну в бездну. Но ради Морковки я запрещаю себе думать об этом. Поднимаюсь к кровати, отхожу. Но Костя словно не понимает моей реакции. Он продолжает говорить.
- В ту ночь Назар не трогал тебя. Это все Паша. Он приволок тебя к Рахманову. Рахманов раздел тебя и уложил в кровать. Он и пальцем тебя не тронул, Лейла… и в то утро. Он спустился выпить кофе, а те ворвались в комнату и разбудили тебя. Понимаешь? Ты все не так поняла.
- Костя, я не хочу… - обернувшись, смотрю на него умоляющим взглядом. Перед глазами - пелена, а грудь сковывает спазмом. Я понимаю, что сейчас сорвусь. Разрыдаюсь снова, так как делала это в лесу.
- Лейла, он бы не сделал тебе ничего плохого. Он искал тебя, - будто издеваясь, продолжает говорить Костя. - Даже спасатели отчаялись, хотели бросить поиски, а Назар не сдавался. Он отыскал тебя и принес в больницу. Он не отходил от твоей палаты все эти дни. Рахманов поквитался с каждым, кто обидел тебя… Поверь, у меня много поводов ненавидеть его, но здесь его вины нет.
