Холестерин нужно рассматривать не как злодея, но как простого пехотинца, выполняющего свой долг по команде сверху.
Хотя данное исследование оспаривает стремление медицинского истеблишмента к осуждению холестерина, нужно понимать, что оно подпитывается интересами фармацевтики. Поэтому фармкомпании придумали очередную волшебную пулю – в этот раз статины. Эти вещества относятся к классу препаратов, используемых для понижения уровня холестерина в крови за счет ингибирования фермента печени, вырабатывающего 70 % холестерина в организме. Препараты на основе статинов изначально предназначались для больных с высоким риском сердечной недостаточности, но их продавцы выдвинули идею, что статины сгодятся и для профилактики и помогут снизить риск развития сердечных заболеваний.
Исследование под названием JUPITER, на которое часто ссылаются в кампании по продвижению статинов, показало, что в группе плацебо было шестьдесят восемь сердечных приступов и только тридцать один сердечный приступ в группе, принимавшей статины. Отсюда делают впечатляющие выводы: благодаря статинам возможные риски снизились на 58 %. Основываясь на этом, ученые высказались об эффективности статинов для профилактики сердечных приступов.
На первый взгляд это весьма впечатляющая статистика, однако вывод – не что иное, как манипуляция. Имелись две группы для экспериментального и контрольного исследований, каждая состояла из 8901 пациента. В реальных условиях риск сердечного приступа сравнивался с крайне низким показателем 0,76 % (68 из 8901) в контрольной группе. А в группе с применением статинов было 0,35 % (31 из 8901). Статистически защитный эффект статинов по сравнению со всей контрольной группой составил 0,41 % – снижение реального риска составило меньше половины процента. То есть на каждые 300 человек, принимающих дорогие статиновые таблетки, приходится лишь одна спасенная жизнь. Последующие исследования показали, что предполагаемые профилактические эффекты с понижением уровня холестерина были значительно преувеличены. Добавлю, что производитель таблеток на основе статина AstraZeneca, используемых в исследовании, и был спонсором дискредитированной сейчас программы JUPITER.
Применение статинов в профилактике сердечно-сосудистых заболеваний вызвало рост продаж статиновых препаратов, однако не повлияло на ход войны с этими заболеваниями. На самом деле затраты на лечение возросли при довольно незначительных результатах. Хотя в одном только 2013 г. статинов в США было продано на 29 миллиардов долларов – борьба с холестерином едва ли повлияла на сердечно-сосудистые заболевания. В лучшем случае, статиновые препараты снизили реальный риск сердечных приступов примерно на 0,3 %, в то время как побочный эффект применения таких лекарств составил от 15 до 40 %. Недавние независимые исследования показали, что использование статинов для профилактики сердечных приступов и смертности имеет минимальный эффект, если имеет вообще.
Статиновый подход к лечению сердечных заболеваний является очередной дорогостоящей войной с весьма неутешительными прогнозами. Пока что мы не нашли «оружия» против массового разрушения сердец. Вместо того чтобы продолжать его поиски, пришло время (в действительности об этом следовало задуматься еще вчера) пересмотреть выводы о том, что холестерин виновен в проблемах сердечно-сосудистой системы. Нам необходимо переключить внимание на стрессовые факторы окружающей среды, а не считать главной причиной генетические и биохимические расстройства.
Первопричины 90 % сердечно-сосудистых заболеваний не в органической дисфункции механизмов клетки – скорее всего, они связаны с поведенческой реакцией, которую вызывают в нашей крови сигналы из окружающей среды. Чтобы поддерживать жизнь и координировать функцию 50 триллионов клеток, наш мозг выделяет гормоны крови, стрессовые и воспалительные агенты. Понимание этого возвращает нас к истории волшебницы мембраны, потому что клеточная мембрана представляет собой информационный процессор, который служит интерфейсом между биологией и тем, как наш мозг воспринимает окружающую среду. Более полное понимание жизненно важной роли холестерина при обработке информации мембраной делает очевидным, что нарушение метаболизма холестерина статиновыми лекарствами – равносильно грубому вмешательству в сложный и не до конца изученный механизм.
До недавнего времени заболевание воспринималось как следствие распада биохимических механизмов клетки, а сегодня огромное число болезней считается результатом неправильного образа жизни. Если биомедицина в полной мере осознает, что мембрана – поистине волшебный мозг, то из области генетических/биохимических дисфункций мы переключимся на то, как при помощи смены восприятий/убеждений (подробнее в следующих главах) защитить себя от сердечных и наверняка всех других заболеваний.
Глава 4. Новая физика: прочная опора на пустоту
В 1960-х гг., будучи амбициозным студентом-биологом, я понимал, что для поступления на престижную кафедру мне необходимо изучить курс физики. В моем колледже можно было пройти только вводный курс общей физики, охватывавший такие фундаментальные темы, как гравитация, электромагнетизм, акустика и механика, на уровне, доступном студентам нефизических специальностей. Был и еще один курс – квантовой механики, но большинство моих однокурсников бежали от него, как от чумы. Квантовая механика была окутана тайной – мы, биологи, были твердо убеждены, что это какая-то ну очень, очень странная наука. По нашему мнению, только такие недоумки и мазохисты, как физики, могли рисковать испортить себе оценки и пойти на курс под девизом: «Вот оно есть… а вот его и нет!»
В те дни единственной причиной, которая могла побудить меня записаться на квантовую механику, – солидные преимущества при общении с девушками. О, в те годы было особым шиком сказать: «Привет, малышка, я занимаюсь квантовой механикой, а ты кто по знаку зодиака?» Хотя не уверен, что это бы сработало – как-то ни разу я не встречал квантовиков на вечеринках, да и вообще где бы то ни было. Похоже, они нечасто развлекаются подобным образом.
Я изучил свои возможности и предлагаемые варианты и решил пойти по простому пути – записался на вводный курс общей физики. Все-таки мне хотелось стать просто биологом. Мне не нужно было ставить свои карьерные перспективы в зависимость от расположения ко мне какого-нибудь полусумасшедшего физика, поющего дифирамбы эфемерным бозонам и кваркам. В результате, как и большинство студентов-биологов, во время учебы я так толком и не познакомился с квантовой механикой – можно сказать, проигнорировал ее существование.
Неудивительно, что при таком подходе студенты-биологи очень мало слышали о той физике, которая изобилует формулами и математическими уравнениями. Я знал о существовании тяготения: более тяжелое стремится оказаться внизу, а легкое – наверху. Что-то я понимал и о свете: растительные пигменты типа хлорофилла и зрительные пигменты животных типа содержащегося в сетчатке глаза родопсина поглощают лучи некоторых частей спектра и остаются «слепы» к другим. Кое-что и о тепле – при высоких температурах биологические молекулы «тают» и теряют активность, а при низких замерзают и хорошо сохраняются. Впрочем, стараясь подчеркнуть, что биологи не очень хорошо знают физику, я несколько преувеличиваю.
