В Великобритании покупка иностранных игроков стала набирать популярность в 1980-х годах, после того как клубы постепенно перестали воспитывать достаточное количество лучших игроков мира. Это подтверждалось тем, что британские команды перестали квалифицироваться на чемпионат мира. Уэльс не проходил на ЧМ с 1958 года, Северная Ирландия – с 1986 года, Шотландия – с 1998-го. Последний раз Ирландия прошла отбор в 2002 году. Всему виной были два фактора: Маргарет Тэтчер и BSkyB.
Не знаю, намеревалась ли Железная леди сознательно уничтожить британский футбол, но она добилась именно этого – хотя на широкую публику премьер-министр всегда заявляла о недопустимости футбольного хулиганства и массового насилия на стадионах. Вступив с правительством в борьбу за улучшение условий труда, многие учителя отказались вести факультативные спортивные занятия. И это привело к разрушительным последствиям. По своему опыту я знаю, что раньше мальчишки очень внимательно слушали своих учителей и благодаря их наставлениям многие ребята, игравшие в футбол, осознали необходимость усердного труда, приобрели необходимые технические навыки, приучились к дисциплине и получили первый опыт игры перед критически настроенной и требовательной публикой. Все это было утрачено после того, как учителей заменили отцы, дяди и дедушки. Безусловно, они желали своим отпрыскам только добра, тем не менее под их присмотром уровень школьного футбола значительно ухудшился. Конкурентный школьный футбол, своего рода питательная среда для роста юных футболистов на протяжении многих поколений, был заменен юношескими футбольными школами, в которых основной упор делался на то, чтобы сыграть за сезон как можно больше игр. Например, Райан Гиггз, будучи 14-летним подростком, в последний год выступлений за «Солфорд Бойз» и «Динс» сыграл больше 100 матчей за сезон.
Эта тенденция усилилась после введения правил, презентованных Футбольной ассоциацией как часть новой академической системы. Правила запрещали клубам тренировать подростков в своих молодежных командах более полутора часов в неделю. Какая глупость! Разве юный пианист или виолончелист сможет попасть в один из лучших симфонических оркестров в мире, если запрещать ему упражняться в музыке больше полутора часов в неделю? Нельзя стать выдающимся футболистом и великим актером, занимаясь 90 минут в неделю. До Второй мировой войны, будучи еще мальчишкой, Стэнли Мэтьюз играл в футбол от шести до восьми часов в день. В 1950-х Джордж Бест оттачивал свои навыки в Белфасте, не расставаясь с мячом ни на минуту, как и Криштиану Роналду в его детские годы на Мадейре. Кроме того, клубам разрешалось брать игроков в собственную академию только в том случае, если мальчишки могли добраться из дома на стадион не более чем за час. Если бы эти правила действовали в 1991 году, нам никогда не удалось бы подписать Дэвида Бекхэма. Изменения в законодательстве ограничили возможности клубов в подготовке местных ребят и заставили обратить внимание на иностранцев, на которых их действие не распространялось. Болельщики от этого только выиграли. Ведь клубы получили возможность покупать лучших европейских игроков, а глобальная конкуренция на этом рынке повышала качество игры.
В 1992 году в начале сезона на Премьер-лигу пролился золотой дождь: после подписания нового пятилетнего контракта (на сумму 304 миллиона фунтов) на трансляции матчей с телестудией BSkуВ в команды элитного дивизиона стали вливаться огромные суммы денег. (Для сравнения, контракт на телетрансляции матчей 2015 года составляет 5,13 миллиарда фунтов.) Иностранные игроки прибывали волнами. Первая волна нахлынула из Северной Европы, причем прибыло несколько выдающихся игроков в самом расцвете сил. Их привлекали зарплаты, предлагаемые клубами Премьер-лиги. Затем по приглашению Арсена Венгера из «Арсенала» приехало несколько франкоговорящих игроков. Приобретения Романа Абрамовича для «Челси» в 2003 году положили начало небывалой эпидемии расточительства. В погоне за подписанием нужного игрока клубы перешли грань разумного. Особенно показателен в этом смысле случай с Бенито Карбоне, который играл за «Шеффилд Уэнсдей» и «Астон Виллу», прежде чем перешел в «Брэдфорд Сити». В «Брэдфорде» Карбоне связал свою спортивную судьбу с командой, боровшейся за выживание в Премьер-лиге. А в 2002 году клуб объявил, что дальнейшая выплата Карбоне заработной платы в размере 40 тысяч фунтов в неделю доведет его до банкротства. В результате Бенито Карбоне потерял 3,32 миллиона фунтов и вынужден был вернуться в Италию.
Первым иностранным игроком, которого я подписал в марте 1991 года для «Манчестер Юнайтед», стал Андрей Канчельскис из донецкого «Шахтера». Вслед за ним в августе 1991 года к нам пришел Петер Шмейхель из датского «Брондбю». Но больше всего шума наделал трансфер Эрика Кантона. Эрик родился в Марселе и, прежде чем пересек Ла-Манш, играл за клуб родного города «Марсель», потом за «Бордо», «Монпелье» и «Ним». Придя в команду, он почти не говорил по-английски. Благодаря невероятному таланту и колоссальной энергии Кантона очень сильно повлиял на «Манчестер Юнайтед». Его отношение к тренировкам и поддержанию спортивной формы были безупречны. Молодые игроки считали его королем футбола и ловили каждое слово; он был капитаном команды в 1996 и 1997 годах. Талант Эрика раскрылся в «Манчестер Юнайтед», и остальные клубы Премьер-лиги тут же захотели заполучить такого же Кантона. Ко времени его отставки в 1997 году иностранные игроки уже стали основой многих топ-клубов Премьер-лиги.
Постепенно менялся и состав «Манчестер Юнайтед». Мы так же упорно, как и всегда, искали одаренных мальчишек в Манчестере и других городах Англии, но скауты забрасывали сети все шире. Теперь мы разыскивали подходящих игроков по всему миру. В конце 1990-х скауты ехали в Италию, Францию, Испанию, Германию, Нидерланды и Португалию в дополнение к действиям довольно широкой сети контактов клуба в этих странах. Затем в 2000 году мы начали нанимать скаутов в Южной Америке. Например, в Бразилии на нас работал Джон Кэлверт-Тулмин, а в Аргентине – Хосе Майорга. Сегодня у «Манчестер Юнайтед» есть свои скауты даже в Мексике и Чили. И эти усилия уже окупились приобретением Диего Форлана, близнецов да Силва из Бразилии, а также Чичарито – нашего первого игрока из Мексики.
Появление иностранных игроков принесло клубу новые проблемы. Ребят просто катапультировали в странную, чужую страну, где все для них было непривычным: еда, погода и язык. Мы изо всех сил старались помочь им адаптироваться, найти подходящие дома и школы для детей, даже старались удостовериться, что они могут найти здесь свои любимые блюда. За это в клубе отвечал Барри Мурхауз, он координировал все между клубом и игроками. Многие британские игроки иногда не понимали мой шотландский акцент, но это были сущие пустяки по сравнению с трудностями иностранных игроков. Особенно тяжело язык давался бразильцу Андерсену и португальцу Нани; оба они приехали в 2007 году. К чести обоих будет сказано, эти игроки очень старались усовершенствовать свой английский, и вскоре общаться с ними стало гораздо легче.
Некоторые игроки обладали незаурядными способностями к изучению языков. Патрис Эвра говорит на нескольких языках, Неманья Видич выучил английский за несколько недель. Мексиканец Чичарито и близнецы да Силва, родившиеся в Бразилии, прекрасно понимали, что их класс в футболе только вырастет, если они овладеют английским. В этом плане Диего Форлан был уникален: пожалуй, его взяли бы переводчиком даже в Организацию Объединенных Наций, поскольку он свободно говорил на четырех языках: испанском, португальском, французском и итальянском – и легко переходил с одного на другой в случае необходимости. В 2014 году Форлан перешел в японский клуб «Сересо Осака», где наповал сразил всех присутствовавших на его презентационной пресс-конференции выступлением на японском языке.
