Бывший главный тренер «Манчестер Юнайтед» с удовольствием предается радостям жизни, и по меркам большинства людей он достаточно богат. При этом ему чужда жадность. Он никогда не хотел купить дом побольше (или несколько домов) или поставить в гараж несколько редких автомобилей. В сравнении с нынешними звездами футбола он и его жена Кэти живут скромно. Кэти никогда не посещала матчи команды на «Олд Траффорд», поскольку инстинктивно стремилась оберегать мужа от навязчивости незнакомцев, но ей всегда было известно, какая дуэль должна состояться на поле.
Гроссмейстерская память Фергюсона на цифры, сделки и людей придает больше веса его суждениям и наблюдениям. Спросите его, с каким счетом завершились матчи, состоявшиеся десятилетия назад, и он назовет не только окончательный счет и большинство фамилий футболистов в заявке на игру, но и ключевые замены, а также фамилии тех, кто сделал голевые передачи. Он может без запинки пересказать расписание матчей Премьер-лиги на следующую неделю – с той же спокойной уверенностью, с какой некоторые люди за десять минут разгадывают кроссворд из Times. Фергюсон точно помнит стоимость покупки и продажи игроков и морщится при воспоминании о тех случаях, когда вторая цифра оказывалась меньше первой. Точно так же он помнит, во сколько ему обошлась часть стоимости лошади, например Харри-Викинга или Чаптер-энд-Верса, и сколько он заплатил за бутылку вина «Петрюс» 1986 года или «Сассикайя» 1993-го. При этом его лицо мрачнеет, а губы сжимаются при воспоминании о сделке, в которой, как ему кажется, партнер повел себя нечестно. Пожалуй, сложись его судьба иначе, он наверняка преуспел бы в любом деле, которым решил бы заняться, будь то руководство профсоюзом, управление сетью розничных магазинов, командование авианосцем или развитие стартапов – если бы вдруг по каким-то причинам Кремниевая долина в 1940–1950-х годах возникла между Глазго и Эдинбургом.
Не моргнув глазом, сэр Алекс перечислит названия отелей, в которых они с Кэти останавливались, а также безошибочно и почти автоматически назовет по именам всех детей своих друзей. Он не любит просить окружающих об особых услугах и чувствует себя неловко, открывая нечто новое или получая неизведанное ранее удовольствие благодаря любезности других людей. Болельщики со стажем наверняка помнят его эмоциональные всплески на бровке поля, а журналисты, постоянно писавшие о Фергюсоне на разных этапах его карьеры, вспоминают периодически обрушивавшиеся на них потоки ругани и оскорблений. Однако большинство людей не знают о том, каким терпеливым и добрым он может быть, с каким добродушием позирует для совместных фотографий и раздает автографы, как терпеливо говорит любезности незнакомцам, прервавшим его обед в ресторане или остановившим его посреди улицы. Те же, кто об этом знает, не слишком удивятся тому, что в течение многих лет он получал удовольствие от анонимного пребывания в Нью-Йорке, где у него есть собственная квартира.
Фергюсон любит побеждать независимо от того, в какую игру играет, – хоть за карточным, хоть за бильярдным столом. Он предпочитает красное вино и никогда не пьет виски – гордость своей родины. В последние пятнадцать лет они с женой проводят лето в одном и том же отеле на юге Франции, где сэр Алекс знает весь персонал по именам. Он неизменно восхищается хозяином гостиницы, встающим на рассвете, чтобы педантично проинспектировать свои владения.
Сэр Алекс, можно сказать, принадлежит сразу к нескольким племенам: собственной семье, жителям многоквартирных домов Гована, в одном из которых он вырос, обитателям Глазго и шотландцам, а также членам клуба «Манчестер Юнайтед». В первую же очередь он до сих пор чувствует принадлежность к рабочему классу и с дрожью вспоминает холодные шотландские утра, когда, будучи учеником слесаря-инструментальщика, обматывал тряпьем рукоятки токарного станка, чтобы не замерзали руки.
Алекс Фергюсон, тренировавший «Манчестер Юнайтед» с 1986 по 2013 год, никогда не занимал самую высокую должность в любой организации – пост СЕО. С 1980 по 2000 год им был Мартин Эдвардс, крупнейший акционер клуба; с 2000 по 2003 год эту должность занимал Питер Кеньон; с 2003 по 2013 год СЕО был Дэвид Гилл, которого сэр Алекс считал своим братом.
В отличие от большинства людей, добившихся успеха на посту высшего руководителя, Алекс Фергюсон, считая себя наемным работником, никогда не питал иллюзий относительно своего места в клубе. Что же до признания его заслуг в «Манчестер Юнайтед» – он понимал, что пришел в клуб с богатейшей историей, где многое было достигнуто благодаря трудолюбию, самопожертвованию и усилиям людей, работавших до него. Присоединяясь к команде, Фергюсон и представить не мог, что в один прекрасный день его бронзовое изваяние выставят перед родным стадионом на всеобщее обозрение. Я был бы удивлен, если бы узнал, что в самых потаенных мыслях он когда-либо ставил себя выше клуба. Сэра Алекса всегда отличал своего рода нравственный компас, а это качество редко встречается у лидеров, которые стремятся отхватить самую большую часть пирога, говорят о себе и своих достижениях в третьем лице и недостаточно смиренны и честны, чтобы признать, что они стоят на плечах своих предшественников. Такие руководители не понимают, что они главным образом смотрители, в обязанности которых входит оставить вверенную им организацию в лучшем состоянии, чем она была до их прибытия.
Фергюсон управлял всем, что происходило на футбольном поле, занимался расходами клуба, а также нес основную ответственность за выплату зарплат. Получение прибыли (ведение переговоров о продаже телевизионных прав, заключение спонсорских договоров, определение цен на билеты, организация зарубежных туров) и управление рекламной политикой, продвижение по службе, управление финансовыми делами клуба и отношениями внутри коллектива сотрудников относились к сфере компетенции СЕО. Но, конечно, процветание клуба полностью зависело от того, насколько успешно команда выступала на футбольном поле. Рост капитализации «Манчестер Юнайтед» с 20 миллионов фунтов в 1989 году, когда Мартин Эдвардс впервые задумался о продаже своего пакета акций, до 1,93 миллиарда фунтов сегодня бесспорно связан с именем сэра Алекса. Хотя за свою долгую управленческую карьеру он не раз бывал разочарован, его власть над «раздевалкой», то есть игроками, помощниками главного тренера, смотрителями поля, медицинским персоналом и группой спортивных исследователей, была столь же полной, как и власть абсолютного монарха. Неудивительно, что бывшие футболисты клуба, которым сейчас уже по 50–60 лет, по-прежнему называют его Боссом. По словам одного из королей американского бейсбола в 1970–1980-х Реджи Джексона, сэр Алекс стал той соломинкой, что сломала спину верблюду.
В некоторых компаниях обязанности топ-менеджеров разделяются по образцу «Манчестер Юнайтед». В рекламном агентстве или доме моды вся деятельность зависит от вдохновения, изобретательности, а также творческих способностей креативного директора, но коммерческие вопросы находятся в ведении СЕО. В редакции газеты или журнала редакционную политику определяет главный редактор, а вопросы продаж и размещения рекламы решает издатель или СЕО. В кинокомпаниях режиссеры постоянно ведут войны с мужчинами (а теперь уже и женщинами), которых иногда называют «костюмами». В шоу-бизнесе директора музеев и театров отвечают за репертуар и подбор актеров, а СЕО – за бесперебойную работу компании, и имена последних обычно неизвестны широкой публике. Если бы «Манчестер Юнайтед» был компанией из Кремниевой долины, то должность сэра Алекса наверняка называлась бы «главный конструктор проекта» или «главный разработчик», а Дэвид Гилл оказался бы коммерческим директором.
