— Я так ребят зову, которые в багетной мастерской напротив работают. Картины в багет оформляют и на заказ портреты рисуют, их трое обычно приходит — Сашка, Вадим и Мишка. Недавно стали в бассейн ходить, плавать толком не умеют, в основном в сауне тусуются. Вот и вся суббота — день ничего неделанья прямо…
Мне пришлось идти и переодеваться в купальник, а потом, как всегда, проплывать энное количество бассейнов, демонстрируя Чекулаевой, как я замечательно владею техникой.
Кроме меня, на дорожке плавала еще одна женщина, которой явно не нравилось, что от меня разлетается столько брызг. Когда я доплыла до бортика бассейна, она даже попросила меня не стучать так сильно ногами по воде — вроде от этого у нее голова болит.
Я извинилась и сказала, что уже закончила свою тренировку.
Надежде пояснила, что мешаю другим заниматься, и та сильно рассердилась на тетку, высказавшую свое недовольство.
Я постаралась загладить неловкую ситуацию, втайне будучи благодарна тетке за то, что та дала мне повод вылезти из воды.
Следующие полтора часа текли медленно и уныло.
Надежда читала свой роман, я же попросту смотрела на воду и наблюдала, как посетители плавают или разговаривают у бортиков.
В голове крутились предположения относительно Инны, ее дочери и Антона. Эта троица определенно мне не нравилась — хотя бы потому, что Безрикина скрыла факт наличия у нее дочери, а Антон ничего не сказал, почему и каким образом Рита оказалась в больнице. А когда люди что-то скрывают, это наводит на мысль, что все они замешаны в каком-то нечистом деле.
Где-то в пять часов тридцать минут предыдущая группа направилась в раздевалку, а Надежда в это время вышла покурить.
Я воспользовалась представившейся возможностью и проникла в тренерскую Чекулаевой, однако ничего подозрительного там не обнаружила.
Ирина Васильева уже давно ушла из спортивного комплекса, и я заодно решила проверить ее кабинет и тренерскую Сержаковой. В кабинете Васильевой царил беспорядок — создавалось ощущение, что кто-то что-то искал в помещении.
Меня это заинтересовало, я принялась методично осматривать содержимое стола и ящиков. Дверь в кабинет оставалась приоткрытой — на случай, чтобы услышать, когда кто войдет в бассейн.
Однако я настолько увлеклась своими поисками неизвестно чего, что забыла о времени. А когда спохватилась, было уже поздно — я явственно услышала голос Чекулаевой, которая здоровалась с каким-то мужчиной.
Я чертыхнулась про себя: ведь кабинет Васильевой был закрыт, а если Надежда увидит меня в тренерской, как я объясню ей свое присутствие?..
Я прокралась к двери и притаилась.
В просвет между косяком и краем двери мне открывался обзор на лестницу в бассейне, по которой как раз спускался… уже знакомый мне Антон Коновалов. Несмотря на то что сейчас на его голове была резиновая шапочка и очки для плавания, я сразу же узнала мужчину.
Надежда прошла к лестнице, я видела прямо перед собой ее спину. Да, теперь мне ничего не остается, кроме как сидеть тут, в кабинете Ирины, и надеяться, что Надежда не обернется и не заметит, что дверь не заперта.
Попробуй я закрыть ее, как Чекулаева услышала бы звук и оглянулась. Что и говорить, а положение не из приятных, умудрилась я влипнуть…
Мне ничего не оставалось делать, кроме как тихо стоять возле двери, надеясь, что ни Надежда, ни Антон не заметят, что кабинет Васильевой не заперт. Чекулаева некоторое время стояла возле лестницы, глядя на своего ученика, а потом не спеша направилась в сторону скамейки.
Антон проплыл в противоположную сторону бассейна, остановился ненадолго у бортика — я слышала, что шлепки ног и рук о воду стихли, — после чего, вероятно, направился в другую сторону.
Я чуть-чуть приоткрыла дверь посильнее, чтобы получить более широкий обзор бассейна. Теперь мне виднелся край вышки и пространство от лесенки до середины дорожки. Вскоре я разглядела разлетающиеся брызги — Антон плыл быстро, технично и без передышек.
На ум пришла фраза из известного фильма «Красиво плывут вон те, в полосатых купальниках!».
Одновременно с противоположной стороны послышался звук мелодии мобильного телефона — какая-то популярная ныне мелодия. Интересно, чей это мобильник? У Надежды, насколько я помню, совсем другой звонок. Хорошо еще, что мой телефон при мне — надеюсь, не зазвонит не вовремя…
Мелодия играла и играла, и надоела она, очевидно, не только мне, но и Надежде.
Сквозь шум от брызг я услышала удивленный возглас Чекулаевой — похоже, она взяла неизвестно чей телефон в руки и чему-то сильно изумилась, едва ли не напугалась. Одновременно Антон доплыл до лестницы, притормозил, а затем стремительно выбрался из бассейна.
События развивались стремительно.
Я уже не опасалась своего разоблачения и открыла дверь едва ли не наполовину, чтобы видеть происходящее возле скамейки.
Надежда держала в руках не прекращающий трезвонить мобильник, а Антон бежал прямо по направлению к тренеру. До меня дошло наконец, кому принадлежит телефон. И одновременно — удивленный, громкий вопрос Надежды:
— Маргарита? Откуда ты знаешь ее, Антон? Почему у тебя на телефоне ее фотография?..
— Отдайте телефон! — заорал Коновалов вне себя от ярости. — Отдайте сейчас же, иначе пожалеете!
— Не отдам, пока не скажешь, откуда ты знаешь Маргариту Безрикину! — потребовала инструктор и убрала руку с телефоном за спину. — И… и почему у тебя на телефоне под ее фотографией значится «Любимая»? Ты… ты ведь…
— Отдайте немедленно! — Антон, казалось, обезумел от ярости.
Он схватил руку Надежды и принялся заламывать ее, точно намеревался сломать. Чекулаева взвизгнула и попыталась вырвать руку, но Коновалов только сильнее сжал ее, пытаясь дотянуться до другой, с мобильным телефоном.
— Пусти меня, пусти… — едва ли не хрипя, кричала Надежда. — Это ты, ты все подстроил! Да я на тебя в полицию заявлю!
— Не заявите! — прорычал Антон. — Не заявите, вы поплатитесь за все! Вы ответите, вы разрушили жизнь Риты и мою! Это вы виноваты, что она в больнице!
— Пусти!..
Я посчитала нужным вмешаться — и вовремя, потому что Антон упорно тащил Чекулаеву к краю бассейна. Несмотря на то что Надежда являлась мастером спорта, она явно уступала в силе молодому, тренированному мужчине — он превосходил ее и в ловкости, и в быстроте.
Я настежь распахнула дверь и ринулась к сцепившимся Надежде и Антону. Они уже находились совсем близко от бортика — еще чуть-чуть, и Антон стащит Чекулаеву в воду, а там достаточно опустить голову Надежды в воду на несколько минут, и та попросту захлебнется, и не поможет ни один разряд по плаванию, ни одна заслуженная награда!
Я успела вовремя — ворвалась между тренером и Антоном, с силой сжала руку Коновалова так, что он от неожиданности выпустил запястье Надежды.
