Я оттолкнула Чекулаеву к стене бассейна, та, не удержав равновесия, споткнулась и рухнула наземь. Антон же обратил всю свою ярость против меня — попытался скрутить мою руку так же, как выламывал руку Надежды, но меня не провести таким банальным приемом.
Я сделала вид, что не разгадала замысла Коновалова, и позволила ему схватить меня за запястье. И одновременно — с силой пнула мужчину коленом в живот.
Антон от боли и внезапности нападения вскрикнул, согнулся пополам и, неловко пытаясь удержаться на ногах, вцепился в мою другую руку. Силы и правда было ему не занимать — он и весил больше меня, и на удивление был крепок, несмотря на то что сперва показался мне стройным, едва ли не худощавым.
Под тяжестью его тела меня неумолимо понесло вперед, а Антон, не найдя опоры, полетел спиной вперед в воду. Он буквально стащил меня за собой в воду, и мы вдвоем оказались в бассейне.
Вероятно, несмотря на столь незначительную высоту бортика, Антон сильно отшиб спину — ведь он упал плашмя — и вынырнул не сразу.
Мне хватило нескольких секунд — я выплыла на поверхность воды, вдохнула воздух. Антон тоже пришел в себя и, не пожелав сдаваться, схватил меня за плечи и попытался окунуть в воду, вероятно, намереваясь утопить.
Я в ответ перехватила его руку и сильно нажала на болевую точку. Коновалов взвизгнул по-бабьи и хлебнул воды.
Я воспользовалась минутным нокаутом противника, подплыла к лесенке наверх, при этом увлекая за собой Антона. Мне надоели его бестолковые попытки потопить меня, и я попросту нажала на болевую точку у него на шее, чтобы обездвижить Коновалова на какое-то время.
Антон как-то обмяк в воде, и я с силой потащила его к лестнице. Сперва поднялась сама, потом волоком потащила тяжелого Антона наверх. Пока тот приходил в себя на полу, я заломила ему руки за спину и обратилась к ошеломленной Надежде, которая так и сидела возле стеночки:
— Дайте веревку или что-нибудь подобное. Пока этот молодец снова не взялся за свое и не принялся топить нас по очереди…
— Маргарита Безрикина была одной из моих лучших учениц, — начала Надежда, когда мы втроем сидели у нее в тренерской.
Со стороны могло бы показаться, что мы попросту ведем дружескую беседу, если бы не одно обстоятельство: руки Антона, бросающего полные ненависти взгляды то на меня, то на Чекулаеву, были привязаны к спинке стула шнурками от кроссовок.
Над узлом колдовала я — потрудилась так скрутить Коновалова, что тот бы при всем своем желании не смог освободиться. До приезда полиции я решила восстановить все детали истории, попросив Чекулаеву рассказать все, что она знает о Рите Безрикиной.
Надежда уже догадалась, кто подкидывал записки с угрозами, однако многое ей было непонятно, а Антон хранил высокомерное, презрительное молчание.
— Она давно у меня занималась, — продолжала тренер. — Участвовала во всех соревнованиях, выкладывалась по полной на тренировках… Я хвалила Риту, но, видать, сглазила. Она хотела поучаствовать в сентябрьских соревнованиях, которые проходили этой осенью в бассейне. Несмотря на то что состязания были в Тарасове, они считались областными, просто выбрали наш бассейн. Я посоветовала Рите посещать каждый день бассейн, чтобы она показала блестящий результат. Поначалу все так и шло — Маргарита плавала регулярно, старательно, я думала, что она займет первое место, не меньше. И где-то за неделю до соревнований Рита пропала — не ходила в бассейн, не отвечала на мои эсэмэс-сообщения. Как это ни странно, я не была знакома с ее родителями — Маргарита сама пришла в бассейн и изъявила желание брать у меня уроки. Я согласилась, и до того времени, как она исчезла, у меня не было надобности обращаться к ее близким — человек она взрослый, сознательный, заранее меня всегда спрашивала, когда можно прийти…
Явилась она непосредственно в день соревнований. Вы уж извините за подробности, но несло от нее перегаром за версту, да и выглядела она не лучшим образом — как будто не спала несколько суток подряд. На мои вопросы толком не отвечала, буркнула только, что у подружки была, и ушла переодеваться. Сами понимаете, проплыла она отвратительно — еще бы, любой талант можно загубить таким безрассудным образом жизни, который она вела в ту неделю. Я огласила результаты, ушла в тренерскую для заполнения протокола. И тут — дверь распахивается, заявляется Маргарита в мокром купальнике, шапочке и очках, в руках — несколько пятитысячных купюр. Откуда только взяла — ума не приложу. И мне деньги пихает — мол, присудите мне первое место, я в Москву собираюсь, мне эта победа необходима. Я деньги отталкиваю, говорю: «Где ты раньше была, о чем вообще думала? Раз тебе позарез победа понадобилась, какую голову надо иметь, чтобы перед соревнованиями так наклюкаться?» А она мне — не знаю, как вышло, случайно. Простите, мол, вы же знаете, что ошибка вышла… «Вот и урок тебе впредь будет, — говорю. — Деньги свои забери, а приходи тренироваться, чтобы в следующем году соревнования не провалить!» Ну, она рыдать стала, все эти деньги мне на стол порывается положить. Я терпеть не могу взяточничества и коррупции — меня эти деньги ее прямо-таки из себя вывели. Говорю ей: «Уходи, пока не приведешь себя в порядок, в бассейне не появляйся! А за взятки можно и срок получить, поэтому забирай свои тысячи и подумай над своим поведением!»
Она — снова в слезы, на пол сползла и ревет не переставая. Рыдания в истерику перешли, и тут я напугалась — она напоминала мне помешанную. Пришлось «Скорую» вызывать, ее в больницу увезли. Я потом пробовала до Риты дозвониться, но трубку никто не брал. Тогда пожалела, что слишком строга с девчонкой была — мало ли, что могло произойти, вдруг она волновалась из-за соревнований, вот и выпила… Надо было мне поговорить с ней спокойно, узнать, почему так вышло, но меня взятка эта буквально взбесила. А потом — Рита пропала, и до сих пор от нее ни слуху ни духу. Пока сегодня телефон Антона не зазвонил и не высветилась аватарка Маргариты с надписью «Любимая»…
— Да вы всю жизнь ей поломали! — зло проговорил Антон. — Рита в Москву хотела ехать, ее бы в университет сразу приняли, если бы она на тех соревнованиях первое место получила! И врете вы все, она в жизни не пила спиртного! А теперь из-за вас она в психушке лежит уже какой месяц! И лучше ей не становится! Я ведь тоже с ней бы поехал, а из-за вас… из-за вас все жизни, ее и моя, поломаны!
— А спустя месяц или около того в бассейн стали ходить Антон Коновалов и Инна Безрикина, — прервала я мужчину. — А как же так получилось, что вас не насторожило то, что Инна и ваша бывшая ученица носят одну фамилию?
— Дело в том, что Инна Безрикина занималась в основном у других тренеров, — пояснила Чекулаева. — Она и ко мне приходила, но я как-то не обратила внимания на фамилию. Ведь к Маргарите я обращалась исключительно по имени, фамилия ее указывалась лишь в протоколах. Я ведь только сегодня, как увидела аватарку в мобильнике, наконец поняла, что к чему… Правда, какая я невнимательная — фамилия редкая, а я значения не придала… И ведь сама Инне давала очки для плавания, но у меня в журнале было записано только ее имя, без фамилии… И потом, эти записки с угрозами напрочь во мне всю наблюдательность отшибли…
