Назвать ее красавицей было сложно, хотя я не понимала, что в лице женщины мне не нравится. Вроде нормальные черты — глаза не маленькие и не большие, нос весьма пропорциональный, губы имеют красивую форму…
Однако, приглядевшись, я поняла, что мне не нравится в облике этой женщины. Взгляд — он был властный, жесткий и суровый, точно Надежда Чекулаева осуждала человека, на которого она смотрела. И губы — они были поджаты, что придавало лицу выражение неприступности и суровости.
Вот если бы на фотографии женщина улыбалась или хотя бы смотрела чуточку доброжелательнее, уверена, ее можно было бы считать весьма миловидной и даже привлекательной.
Удивительно, как много значит выражение лица — оно может испортить или, наоборот, украсить человека. Уверена, что весело хохочущая дурнушка выглядит куда красивее, нежели мрачная, гордая красавица, которая всем своим видом показывает, как ей все надоело и как все не нравится.
Я посмотрела на Диану, сравнивая девушку с ее матерью. Моя собеседница совершенно не походила на бывшую спортсменку Надежду Чекулаеву. Не говоря о прическе, единственное, что было общего между Дианой и ее матерью, — так это овал лица и форма подбородка.
Наверное, Диана унаследовала отцовские черты, так часто бывает.
Я протянула телефон девушке и проговорила:
— Надеюсь, я узнаю вашу маму. Только на нее вы не очень похожи.
— Вы просто не видели фотографию мамы, когда ей было двадцать лет! — улыбнулась Диана. — У нее были длинные светло-русые волосы, естественно, отсутствовали морщины. И улыбалась она чаще — особенно на вручении медалей и кубков. Дома у нас висит фото мамы, когда ей вручают «золото». Там она такая счастливая, такая красивая… Я в детстве смотрела на эту фотографию и мечтала вырасти такой же, как и моя мама. Очень хотела быть на нее похожей — она казалась мне едва ли не богиней, такая знаменитая, такая умница…
— Но и на фотографии в вашем телефоне вашей маме не дашь ее возраст, — заметила я. — Как я понимаю, ей около сорока шести — сорока семи лет?
— Сорок семь, — уточнила девушка. — Морщин и правда нет, мама делала в сорок пять пластику лица. Это был подарок ей от отца — она все время ныла, что ее достали морщины вокруг рта, и, хотя папа и говорил, что любит ее такой, мама вечно была недовольна своей внешностью. Это у нее началось после ухода из спорта. Мне кажется, что, несмотря на тренерскую карьеру, в глубине души у мамы имеются комплексы неполноценности. Она чувствует себя ущербной — ведь раньше была спортсменкой, гордостью страны, можно считать! А сейчас — тренер, хотя и не рядовой, в бассейне провинциального города. Вот все это и вылилось в недовольство своей внешностью. После пластики она некоторое время сама себе нравилась, но потом другое началось — ей не нравится ее фигура, вроде не модельная. Хотя в сорок семь лет о каких модельных стандартах может идти речь! Мне кажется, маме все же следует снова вернуться в спорт, пускай и непрофессиональный. Но если она будет добиваться побед, то и комплексы пропадут. А так — хоть сотни операций делай, все равно она найдет, к чему в себе придраться. И недовольство собой выливается в недовольство окружающими, потому она такая строгая и властная. Но это лишь маска, которая скрывает неуверенного в себе человека…
— Весьма точный психологический портрет, — похвалила я. — Ловко вы разбираетесь в людях.
— Да что вы! — махнула рукой Диана. — Это же моя мама, я с ней всю жизнь прожила. Я же не бесчувственная табуретка, понимаю ее…
— Это верно, — кивнула я. — Что ж, попытаемся во всем разобраться…
Диана ничего не ответила. Наступило молчание, которое никто из нас не прерывал.
Я внезапно вспомнила про свой давно остывший завтрак и кивнула на картофельное пюре.
— Думаю, можно заняться нашими заказами, — предложила я. — А то и так все остыло…
Диана посмотрела на свою тарелку с видимым отвращением, взяла в руки вилку и поковыряла картошку.
Я приступила к еде с куда большим воодушевлением и, пока Диана издевалась над пюре, рисуя на нем вилкой какие-то узоры, быстро умяла весь гарнир с мясом.
В принципе поваров, которые работают в кафе «День и ночь», можно похвалить — я даже не ожидала, что блюдо по столь смешной цене окажется настолько вкусным. А может, дело в том, что я попросту не завтракала?
Диана к еде так и не притронулась. Что ж, это ее дело — я не собираюсь заставлять ее есть, точно маленькую.
Покончив с завтраком, я проговорила:
— Я берусь за ваше дело. Если вспомните что-то важное — звоните в любое время дня и ночи. И опять же, держите меня в курсе событий. Сообщайте, куда пошла ваша мама, с кем она встречается, как себя ведет… Мне важна любая — абсолютно любая информация. Говорите все, любые мелочи, так как именно они имеют в итоге решающее значение. В настоящее время где находится Надежда Викторовна?
— Когда я ушла, она была дома, — сказала Диана с кислым выражением лица. — Сегодня, кроме танцев, она никуда не собиралась выходить.
— Еще такой вопрос. Ваша мама водит машину? На чем она добирается до работы, до танцев?
— У мамы есть водительские права, но она ими не пользуется, — проговорила девушка. — Когда у нее есть настроение прогуляться, она идет на работу пешком, но это только летом. Обычно ее отец отвозит, или она берет такси, когда он на работе.
— А кем ваш папа работает? — поинтересовалась я.
— Он редактор в издательстве, — сказала та. — У него свободный график, то есть он сам выбирает, по каким дням ходить на работу. Иногда берет на дом срочные задания. Раньше-то отец пять дней в неделю ездил в издательство, но теперь после повышения в должности он может сам решать, в какое время ездить на работу. Поэтому он старается брать себе дни в мамины смены, чтобы побольше находиться дома с ней. Несмотря на то что они давно женаты, отец по-прежнему очень любит маму, хотя временами она ведет себя с ним очень… жестко. Но отец спокойно терпит все, потому что считает ее хрупкой и ранимой. У папы очень мягкий характер, и он однолюб. Когда они с мамой встретились, папа влюбился в нее с первого взгляда. Так он сам рассказывал. Это было на одной вечеринке по случаю какого-то праздника. Папа даже не знал, что мама — выдающаяся спортсменка, она потом ему сказала. Так все и закрутилось…
— А ваша мама, она как относится к мужу? Помимо того, что зачастую ведет себя не очень дружелюбно?
— Сложно сказать… — пожала плечами Диана. — Мне кажется, она сейчас относится к нему по большей части как к другу, а не как к мужу. Со временем ведь чувства остывают, но когда они встретились, мама влюбилась в папу по-настоящему.
— Что ж, понятно, — протянула я. — Сегодня ваш папа отвезет маму на исторические танцы, так я понимаю?
— Да, он выходной, — кивнула Диана. — Занятия идут три часа, обычно папа домой возвращается, а в восемь встречает маму, и они едут вместе обратно.
— Ясно, — подытожила я. — Ну что ж, тогда я думаю, мы с вами все обговорили. Если вы не собираетесь идти на работу, езжайте домой — попробуйте поговорить с вашей мамой, может, она расскажет вам что-нибудь про записки или другие странные случаи у нее на работе. Если что-то узнаете важное, немедленно сообщите мне.
