Одной из излюбленных мишеней матушки-природы является и Япония. Страна испытывает удары стихии на протяжении всей своей истории. Сочетание холодов и вулканической активности привело к «голоду годов Канги», продолжавшемуся с 1229-го по 1232 год. В период Эдо (1603-1868) массовый голод ударял по Японии более 150 раз, погубив как минимум сотни тысяч жизней. В современную эпоху Япония пострадала от нескольких разрушительных землетрясений, в том числе от девятибалльного землетрясения и цунами в регионе Тохоку в 2011 году, которые привели к гибели тысяч людей и обошлись стране в 200 миллиардов долларов. Миллионы людей, переживших землетрясение, были на протяжении нескольких дней лишены воды, крова и пищи.
Такие страны, как Япония, нуждаются в строгих нормах, позволяющих обеспечить порядок и согласованность действий, необходимые для восстановления после регулярно случающихся стихийных бедствий. В отсутствие строгих норм отчаянная ситуация может сподвигнуть человека пуститься во все тяжкие ради себя и своих близких – к примеру, на мародерство – и породить полный хаос. А при наличии строгих норм и наказаний за отклонение от них таким странам намного проще выживать и справляться с ударами стихии.
Один из показательных примеров – землетрясение 1995 года в Кобе, когда помощь нуждающимся оказывали более миллиона добровольцев. После землетрясения 2011 года в Тохоку волонтерские организации захлестнула такая волна предложений помощи от обычных граждан, что на некоторые приходилось отвечать отказом. На выручку пришла даже японская мафия якудза, предоставившая грузовики для доставки продовольствия и кров пострадавшим. Такая впечатляющая солидарность в условиях стихийных бедствий характерна не только для Японии. Сплачиваться перед лицом катастрофы приходилось и другим странам, например Малайзии – еще одной нации жесткой культуры, часто страдающей от наводнений, цунами, оползней, лесных пожаров и циклонов. В борьбе с ними помогают строгие нормы и наказания.
Напротив, культуры, которым не приходится регулярно сталкиваться со стихийными бедствиями, не слишком нуждаются в таком хорошо отлаженном культурном механизме и могут позволить себе оставаться расслабленными. В пользу этой гипотезы свидетельствует мой анализ данных: показатель подверженности страны стихийным бедствиям по индексу экологической устойчивости сильно коррелирует с жесткостью ее культуры, даже с учетом поправки на национальное благосостояние. Входящие в число наиболее подверженных природным катастрофам стран Япония, Южная Корея и Пакистан относятся и к наиболее жестким культурам. В то же время такие относительно благополучные в плане природных катастроф страны, как Украина, Венгрия и Греция, отличаются и менее строгими нормами.
Дефицит природных ресурсов
У частых стихийных бедствий есть и другие печальные последствия. Нередко они истощают природные ресурсы, в том числе пахотные земли и запасы пригодной для питья воды. Наши данные говорят, что дефицит подобных ресурсов делает культуру страны жестче по сравнению со странами, где они имеются в изобилии. Причина очевидна: недостаточность природных ресурсов делает управляемое и согласованное распоряжение ими вопросом жизни и смерти.
И вновь наглядным примером этого служит строгая культура Сингапура. «Наши шансы на выживание были крайне невелики. Сингапур как страна образовался не естественным путем, его создали люди», – пишет в автобиографии отец-основатель современного Сингапура Ли Куан Ю. Далее он отмечает, что создание «тесно сплоченного» общества было делом первостепенной важности: «Чтобы выжить, мы руководствовались единственным простым правилом: Сингапур должен быть крепче, организованнее и эффективнее, чем другие государства региона».
Ли не был кросс-культурным психологом, но обладал верным чутьем. Анализ данных ООН и других источников о пахотных землях, пищевом производстве, пищевых ресурсах, обеспеченности белками и жирами, недоедании, качестве воздуха и воды позволяет судить, действительно ли странам жесткой культуры не хватает природных ресурсов. Результаты показывают, что страны, испытывающие нехватку природных ресурсов, будь то сельскохозяйственные угодья, продовольствие или вода, отличаются значительно более жесткой культурой, чем те, которым повезло иметь их в изобилии. Из рассмотренных мной стран относящиеся к жестким культурам Пакистан, Индия и Китай отличаются наименьшими природными ресурсами на своих территориях, высоким уровнем пищевой депривации и низкой доступностью пригодной для питья воды. Похожие на них своей жесткостью Норвегия, Гонконг и Сингапур обладают самыми маленькими количествами пахотных земель, в то время как в более свободной, по нашим данным, Венгрии сельскохозяйственных угодий более чем достаточно. Площадь Израиля немногим больше площади штата Нью-Джерси, однако по уровню пищевой депривации он занимает последнее место в мире. Разумно реагируя на дефицит природных ресурсов, общества ужесточают социальные нормы и получают порядок в областях, где мог бы царить хаос.
Болезни
Любой человек, видевший фильм «Заражение», наверняка поежится при мысли о микробах, расползающихся по планете с целью массового уничтожения ее населения, и не зря: этот сюжет – отнюдь не лихая выдумка голливудских сценаристов. Инфекционные заболевания угрожали людям всегда. На протяжении многих тысячелетий болезни выкашивали огромные части населения планеты. В XIV веке чума, получившая прозвище «Черная смерть», унесла как минимум 75 миллионов человеческих жизней. В XVII веке тиф убил более 10 миллионов человек. В наполеоновские времена желтая лихорадка губила людей десятками тысяч. В конце XVIII века эпидемия оспы привела к гибели нескольких сотен тысяч человек, а в начале ХХ века испанка стала причиной без малого 50 миллионов смертей. Как замечает в связи с этим Джаред Даймонд в удостоенной Пулитцеровской премии книге «Ружья, микробы и сталь»
[3], на протяжении всей истории человечества было немало случаев, когда занесенные пришельцами на новые территории возбудители болезни стирали с лица земли не обладавшее иммунитетом к ним коренное население.
Успехи современной медицины резко снизили риск патогенных факторов, но говорить о неуязвимости человека к вирусным болезням по-прежнему не приходится. По некоторым оценкам, СПИД убил 35 миллионов человек, а более 30 миллионов умерли от туберкулезных заболеваний за период с 1993 года, когда Всемирная организация здравоохранения признала их глобальным бедствием. И по сей день миллионы людей заражаются малярией. Она остается угрозой мирового масштаба, только в 2016 году было зарегистрировано 200 миллионов случаев этого заболевания.
С точки зрения эволюции людям нужно было найти способы противостоять этим угрозам. С этой целью человеческий организм совершенствовал свою сложнейшую иммунную систему. В наши дни люди разработали передовые технологии сдерживания патогенов, в том числе антибиотики, водоочистку, моделирование инфекционных болезней, геномику и электронные системы слежения. В странах, где свирепствовали инфекционные болезни, соответствующим образом эволюционировала даже культура питания – например, в их национальных кухнях обильно используются пряности, убивающие вредные бактерии не хуже мощных антибиотиков.
