Фредо, Фонзи, Мистер Икс, Роджер, Чезанно, Демо… Агата… Тимка!
Нет! Я не хочу! Я — Ринка, одна из этих людей. У меня есть обязательства. Мне надо выяснить, что случилось с Роберто, спасти Адама… Как я могу оставить сейчас Агату? Тима?! Как я могу оставить Тимоху?! После того, что именно я притащила его в этот мир… Как?!
— Улет… — это было последнее, что я услышала, прежде чем мое сознание тоже воспламенилось и разлетелось в небе на сотни маленьких искорок.
Когда я пришла в себя, была поздняя ночь. Темная-темная. Я лежала на шкуре несчастной козы, полностью одетая, а рядом горел небольшой магический костерок.
— Ринка? Ты очнулась?.. Во, ты меня напугала! — раздалось у меня в голове. И почти сразу на землю опустились… два дракона.
Красивая сверкающая мощь. Сильные когтистые лапы. Переливающаяся чешуя. Корона из костистых выступов над заостренными ушами. И такие же когтистые выступы по хребту… чтобы сразу было ясно — это не ездовые драконы. Хищные. Боевые.
Удивительно умный и родной взгляд у одного и по-детски счастливый — у второго… У второй… У драконицы.
— Ну ты и… упертая! — пауза, пока Ним подбирал подходящее слово, меня даже повеселила.
Я неуверенно шагнула в сторону драконицы, а та, склонив голову набок, с интересом уставилась на меня.
— Обычно происходит слияние сознания, и более сильное порабощает более слабое, — в голосе Ниммея прозвучали виноватые нотки. — Но потом все выравнивается! Со временем…
— И сколько, примерно, проходит времени? — поинтересовалась я, гладя драконицу по более изящной, чем у дракона, мордочке и длинной чешуйчатой шее. Та жмурилась от удовольствия и больше всего напоминала мне сейчас котенка. Маленького такого, недавно рожденного, игривого и любопытного. Уверенного, что он милый, славный, и все его должны любить. Даже не так. Он просто не знает еще, что кто-то может его не любить, потому что он сейчас любит все вокруг. Одинаково. Кругом столько всего неизвестного, красивого, притягательного…
— Обычно… — Ним замялся, потом так громко вздохнул у меня в голове, что у меня даже уши заложило, — …не больше года. Для магов — это же почти ни о чем!
— То есть я бы пропала из жизни остальных на год?!
— Тима я бы предупредил, само собой, — принялся оправдываться Ниммей. — И Адама забрал бы, припрятал где-нибудь, чтобы его не спалили. А потом перенес бы его в свой мир — у нас там целый клан вампиров.
— То есть ты в любой момент можешь отсюда уйти? — насторожилась я.
— Сейчас — нет. Плотно закрылись, гады! Но когда вся эта заварушка закончится, уверен — смогу.
— Ясно, — рассеянно произнесла я, продолжая наглаживать драконицу.
— Ринк, не злись! Ящерица бы адаптировалась, повзрослела, и вы бы все вспомнили. Вместе. А теперь я даже не знаю, что мне делать…
— А чтобы ты делал, если бы мы не разделились? — спросила я, чувствуя, как внутри зарождается уже знакомая огромная пустота, вгрызаясь в душу до боли.
— Год бы растил тебя… ящерицу… — Ним красиво и непонятно выругался, явно выругался, глядя то на меня, то на драконицу. — Ну и за ребятами бы бдил, чтобы эти, перо им в подмышки, не победили!
— Значит, расти, — вздохнула я и сделала два шага назад, обнимая себя руками, чтобы хоть немного унять озноб. Вместо пламени внутри теперь был вымораживающий холод.
— Ринк… вы не выживете год друг без друга, — вновь тяжко вздохнул Ниммей. — Такое уже бывало, пусть и редко. После разделения сознания драконица чахнет и гибнет, буквально, в первые лет пять. И человеческая ипостась — тоже. Нет, вы должны быть все время рядом, как можно чаще сливаясь в единое целое и пытаясь договариваться, раз ты у меня двухголовая.
— То есть как это «сливаясь»? — мы с драконицей в изумлении уставились друг на друга.
— В единое целое! В дракона или в человека — сами решайте. Как вам нравится, красавицы вы мои!
Ним посмотрел на нас двоих и вдруг засмеялся, пофыркивая огнем из ноздрей:
— Улет! У меня гарем! Кому сказать…
— Кукиш тебе, а не гарем! — возмутилась я. Драконица меня поддержала, дыхнув пламенем в сторону веселящегося султана.
— О! Вы уже объединились? Против меня?! — Ним, смешно перебирая лапами и шутливо отмахиваясь крыльями, принялся бегать от нас по поляне, а мы — гоняться за ним.
Вскоре я заметила, что если прислушиваться, то, действительно, чувствую свою «вторую голову». И мы даже можем работать слаженно, но только как две отдельные личности. Сливаться в единое сознание не хотели ни я, ни драконица. Мало того, я ощущала ее снисходительное отношение к слабой «человечке» и даже некоторое возмущение от того, что она зависит от такого вот неприспособленного к жизни существа. А я видела в ней ребенка, еще ничего не понимающего, самоуверенного и наивного. Короче, мы обе были друг от друга не совсем в восторге. Здравствуй, раздвоение личности!
— Ринк, давай мы с Ящерицей отнесем тебя в замок, а сами полетаем? А завтра попробуем вас соединить… хотя бы физически, хорошо? — Ним посмотрел мне в глаза, склонив морду на бок.
В его голосе было столько вины, что мне даже жаль стало бедного «султана». Надо было соглашаться на чистокровную драконицу, а не выделываться, бродя по мирам в поиске экзотики. Вот и нашел на свою рыжую буйную голову. Двухголовую пару. Убиться плеером! Спать хотелось ужасно, хотя адреналин от избытка впечатлений еще не выветрился, и меня слегка потряхивало, но я понимала — еще долей двадцать, и я вырублюсь прямо тут, на шкуре. А эта парочка, явно, нацелилась летать до победного, пока у драконицы крылья не отвалятся.
— Да, давай. В кроватке спать удобнее, — согласилась я, и Ним тут же взлетел, подхватывая меня когтями за ноги и талию и опрокидывая, лицом вниз. Перед глазами промелькнули озеро, лес, домики природниц, ворота замка, крыша…
— Можно, я не буду тебя провожать? — поинтересовался мой дракон, кося глазом на стоящую рядом драконицу. — Ящерице сейчас не стоит оставаться одной…
Я кивнула, соглашаясь, что оставленный на крыше замка малолетний огненный дракон — довольно опасный сюрприз. Даже дождалась, пока эти двое улетят, сливаясь с тьмой ночи, и только потом побрела к себе. Тихо всхлипывать я начала в ванной, стуча зубами от озноба в горячей воде. Но, как ни странно, у меня даже поплакать нормально не получилось. Просто поскулила немножко, а потом, вообще, затихла, глядя в потолок. Один любил во мне мальчика. Второй — драконицу… И теперь меня никто никогда не назовет так же как Фредо: «Ри-и-ин!», чтобы внутри все скручивалось от возбуждения, сердце замирало, душа улетала или падала… и хотелось забыть обо всем. И «Ящерица», как выяснилось, тоже не я. Теперь уже не я… Просто от меня зависит ее жизнь. Жизнь его драконицы… А я… А кому, вообще, нужна я?!
И тут дверь в ванную буквально чуть не вынесли.
— И где вы шлялись?! Где эта рыжая морда?! Куда он опять тебя таскал?! Ей, ты чего опять блажишь? Вылезай давай, у меня от блажи тут припасено, мы с Фонзи пили, пока вас ждали. Прикинь, у них тут, и правда, вампир, я уже все у Санасара выпытал. И даже вон с некромантом бухнул, чтобы подробности выяснить. Короче, от укуса зараза эта не передается, там надо ритуал небольшой провести. А про ритуал никто ничего не говорил, только о том, что кто-то со спины заходит и кровь пьет. Кстати, не так уж много…
