– Делать-то что? – взвыл один из мальчишек.
Старший дернулся – его что-то шмякнуло по затылку. Тряхнул головой – к его ногам свалилась длинная бельевая веревка.
– Ребята, хватайся! – закричал он, швыряя конец веревки друзьям и сам падая животом на край ямы.
Захлебываясь в прибывающей воде, соседка еще держалась на поверхности. Но силы уже начали изменять ей, намокшая одежда безжалостно волокла вниз. Ее голова медленно погрузилась. Широко распахнутые глаза глядели сквозь толщу воды, и только руки еще судорожно били по поверхности… С громким всплеском у самых ее пальцев в воду свалилась веревка. Соседка что было силы вцепилась в мокрый конец.
– Тяни! Ребята, тяни! – страшным усилием дергая веревку на себя, прохрипел старший.
Голова тетки вынырнула над водой. Отползая на животе и чувствуя, как отчаянно тянут друзья позади него, старший мальчишка попытался подтащить соседку повыше. До пояса выдернутая из воды женщина повисла неподъемной тяжестью.
– Куртку скиньте. И халат! – просипел мальчишка.
– Вот еще! Они денег стоят! – гулко донеслось из провала. – Так тяните!
Старший застонал, чувствуя, как неумолимо выскальзывает из рук веревка.
– А ну быстро сделала, как тебе парни говорят! Не то мы сейчас эту веревку на тебя скинем! – рявкнул новый голос, и рядом с тонкой мальчишеской рукой в веревку вцепилась крепкая мужская лапища.
С трудом повернув голову, старший мальчишка узнал в лежащем на животе мужчине учителя физкультуры из своей школы. Внизу, кряхтя и жалуясь, соседка высвобождалась из мокрых тряпок. Умелым движением перехватывая веревку, физкультурник начал подтягивать бабищу к поверхности. Наконец над ямой показалась голова с мокрыми раскрученными бигуди. Ловя воздух ртом, как вытащенная на берег рыба, тетка выползла на землю. Оказавшаяся у нее под халатом насквозь мокрая ночная рубашка облепила жирные телеса. Покачивающиеся от усталости пацаны и учитель тяжело привалились друг к другу.
– Пойдем… к нам… куртки… отмывать… – прохрипел один из мальчишек. – Только вы бабушке… скажете… что мы не хулиганили…
Физкультурник судорожно кивнул.
На втором этаже громко хлопнула балконная дверь.
– Все, Петровна, закончилась серия, я спускаюсь… – выскочившая на балкон второго этажа женщина осеклась. Над двором повисло молчание… сменившееся воплем. Физкультурник и мальчишки задрали головы, в полной уверенности, что обитательница второго этажа орет, заприметив пропажу столика, полную воды пропасть посреди двора и валяющуюся рядом мокрую Петровну. Но они ошибались. Яростным взглядом окинув собственный балкон, разгневанная женщина кричала:
– Кто бельевую веревку спер?
Физкультурник перевел взгляд на обмотанную вокруг его кулака веревку и изумленно спросил:
– А правда, парни, как вы умудрились ее со второго этажа срезать?
Двое мальчишек недоуменно пожали плечами. Третий промолчал. В цепочке вытягивающих неподъемную соседку он стоял последним и потому успел увидеть, как страшный волосатый мяч с глазами, виляя зигзагами и то и дело подскакивая, мчался прочь со двора, уворачиваясь от стремительного вихря, в глубине которого сверкал серебряный меч!
Но рассказывать об увиденном мальчишка не собирался – все равно не поверят.
Глава 24
Милиция приходит на помощь
– Говорят, одна голова – хорошо, а две – лучше… Но три – это уже явный перебор, – глядя на опустевшее инвалидное кресло, нервно пробормотала Танька. На лице ее вдруг отразилось бесконечное облегчение, и она длинно выдохнула. – Фу-ух! А я уже боялась, что ошиблась! Вырод сейчас как рванет – и все вокруг Чумой заделает… Не-ет, все верно я читала: что вырод проглотил, того в нашем мире больше не видать. Никто, правда, не обещал, что это будут полезные для его здоровья, экологически чистые продукты. А ты еще спрашивала, зачем нам флакончики с чумой! – она успокаивающе погладила жмущуюся к ее боку громадную черную собаку и прошептала ей на ухо: – Пошли отсюда! Надо еще Богдана забрать, я его у входа приткнула!
Хортица наклонилась, опуская на грязный пол остро воняющий кислой капустой пакет. Медленно расступающиеся люди старательно обходили брошенную «инвалидку» и делали вид, что не замечают, как девочка и огромная собака потихоньку двигаются к выходу. Объяснить случившееся было невозможно, поэтому самое лучшее… попросту сделать вид, что ничего не случилось. Ну урод, ну трехголовой, ну лопнул… Зачем народ (то есть себя) зря баламутить? Да и рынок – такое место, за день кого только не встретишь, чего только не случится, всего и не упомнишь. Вот, пожалуйста! Опять фигня какая-то творится…
Темная фигура возникла в освещенном проеме входных дверей… Заморгала, вглядываясь в полумрак крытого рынка… И вдруг, издав восторженный вопль, рухнула прямо на спину черной псине, так что лапы у той подломились, и она присела, едва не касаясь брюхом пола. Коротко недоуменно взлаяв, она крутанулась на месте, волоча за собой женщину в железнодорожной форме, стиснувшую руки на шее у собаки, будто у давно потерянного и вновь обретенного ребенка.
– Нашла! Нашла! – скребя носками ботинок по полу, восторженно вопила проводница, мертвой хваткой вцепляясь в Хортицу. На ее голове победно блестела пирамидка. – Я же говорила, что она была! Что я ее найду! И нашла! А крылья где? – быстро ощупывая собачью спину, требовательно вопросила она. – Куда крылья дела, собака?
– Голодная, видать, псина, – задумчиво сказал мясник с тесаком, продолжая ковырять свой смерзшийся товар. – У инвалида колбасу, у женщины – крылья… Конечно, здоровенная, чисто теленок. Одним «Педигри» не прокормишь! – окидывая Хортицу оценивающим взглядом, заключил он. – Вы, женщина, про те крылья забудьте! – доверительно обратился он к проводнице. – Собачина их сожрала уже давно…
Проводница замерла. Пользуясь ее замешательством, Хортица стряхнула ее с себя и отскочила к Таньке. Она попятилась к выходу.
– …Или обслюнявила, вы ж после нее есть не будете, – невозмутимо продолжал мясник. – Лучше у меня крылья возьмите! – предложил он, ковыряя тесаком покрытую слоем льда горку куриных крылышек на прилавке. – Берите, женщина, не пожалеете, дешевле не найдете!
– Ой, очень надо кому-то твои смерзшиеся закорючки покупать! – немедленно крикнули от другого прилавка. – Не слушайте его, женщина, у меня берите, у меня все свежее!
– Я… Мне не нужны куриные крылья, – помотав головой, выдохнула проводница. – Мне… совсем другие… И еще тело… Я тело ищу…
– Какую часть тела? – немедленно заинтересовался мясник. – Шейку, лопатку, огузочек? – постукивая тесаком по различным кучкам смерзшегося мяса, протараторил он. – Или, может, печеночки вам отрезать?
– Не нужна мне печеночка! – взвыла проводница, бросаясь вперед и снова пытаясь ухватиться за гладкую шкуру Хортицы. – Мне целое тело надо найти!
– А-а, тушу! Отличный выбор! – обрадовался мясник. – Сейчас организуем!
