Впечатывая каждый шаг каменных сапог в гранитные плиты, каменные солдаты отделялись от своего постамента. Очереди их автоматов в упор ударили по пытающемуся подняться скелету.
А на неподвижной физиономии Костея вдруг проявилось настоящее чувство – страх.
Молотя копытами, Моровица на полном скаку ринулась навстречу каменным воинам. Взвилась в высоком прыжке… Сухие копыта конского костяка мелькнули над головами статуй… и тут же каменные пальцы сомкнулись на конской ноге! С истошным ржанием Моровица рухнула на плиты. Конский остов забился, пытаясь подняться… У Таньки вырвался полный ужаса крик – из ноздрей мертвого коня вырвалось смрадное черное облако. Моровица дохнула своим отравленным дыханием.
Черное облако плотной пеленой окутало каменных солдат…
Послышался слаженный грохот каменных сапог – и громадные фигуры выступили из липкого тумана. Приклад каменного автомата шарахнул Моровице в лоб! Упавший на бок конский скелет глухо треснул – и затих, слабо подергивая костяными ногами…
Строй каменных солдат двинулся к Костею. Успевший подняться костяк в железной короне попятился, поднимая меч. Ударил… Темное лезвие оставило глубокую зарубку на каменном боку! Меч сумел зацепить солдата, но тот продолжал идти. На каменных лицах под каменными касками была такая же каменная решимость.
От проспекта донесся оглушительный вой!
Ирка вскинула голову… Прямо по ведущим к памятнику широким бетонным ступеням скакал милицейский «уазик». Визжа протекторами, развернулся на бетонной площадке и замер возле Ирки, распахнув багажник.
…Не глядя, ведьмочка сунула руку внутрь. Пальцы мгновенно нащупали короткие волосы. Крепко запустив в них пятерню, Ирка рывком выдернула наружу голову…
Прямо у нее над ухом раздался пронзительный и почему-то женский визг. Ирка кинула быстрый взгляд на свою добычу…
– Тьфу! – Пальцы девочки вцепились в коротко остриженные волосы проводницы, до половины выдернув ту из багажника. Женщина самозабвенно верещала, глядя круглыми от ужаса глазами на окруженный каменными солдатами скелет с мечом. Ирка с силой отпихнула от себя орущую тетку, снова запустила руку в багажник, выпустила когти, вспорола картон коробки и выхватила из багажника голову Шелудивого Буняка. Проводница снова завопила. Не обращая на нее внимания, Ирка длинными прыжками рванула к месту схватки.
Пластая перед собой мечом, Костей пятился к бордюру. Удары темного лезвия откалывали куски от каменных солдат. С грохотом поскакала по гранитным плитам срубленная каменная каска…
Проскользнув между каменными фигурами, Ирка подскочила к Костею. И прямо к безносому черепу сунула голову Шелудивого Буняка.
– Смотри! Смотри!
Ничего. Меч Костея снова взметнулся, нацеливаясь на голову… Иркину.
Увидев лицо Буняка с плотно закрытыми глазами, Танька взмахнула руками, и прямо из пустоты обрушился водопад воды, окатив Буняка с головы до… в общем все, что было.
– Бр-р! – живая голова содрогнулась, стряхивая потоки воды со щек и бровей. Раскосые глаза приоткрылись, мутный взгляд уставился прямо в безносую физиономию черепа… Прояснился, приобрел осмысленность, в нем блеснуло узнавание…
Гранитные плиты под Костеем встали дыбом. Меж вечным огнем и каменным постаментом распахнулась глубоченная дыра… в которую ухнул Костей!
Живая голова досадливо охнула… и крепко зажмурилась.
Из дыры тут же появилась костяная рука… Пощелкивающие фаланги пальцев ощупали края ямы… Костей лез наружу!
Каменный приклад автомата обрушился на пальцы Костея…
– Смотри на него! Смотри еще! – орала Ирка, тряся головой, словно погремушкой. Бесполезно. Голова только обвила себя бровями, как повязкой. Со злости Ирка саданула башкой оземь с такой силой, что та на две трети ушла в камень. Осталась торчать только макушка.
Воздух над ямой задрожал, точно накалился от пропитавшей его ненависти. Скелет пялился из ямы, дырами пустых глазниц обводя каменных солдат. Его кости охватила мгла, корона полыхнула алым пламенем, и Костей начал подниматься над провалом, словно крылатая ракета класса земля-воздух. С его меча сплошным потоком стлались черные молнии. Гранит крошился и обращался в пыль. Каменные солдаты, казалось, на мгновение дрогнули.
– Она опускается! Опускается! – неожиданно раздался вопль Таньки. – Тетя Слава, скорее!
Бетонная стела складывалась внутрь себя, как антенна радиоприемника. Громадная фигура женщины с факелом и пальмовой ветвью в руках стремительно приближалась к земле.
Ветвь поднялась в каменной ручище… и с грохотом шарахнула Костея, вбивая того под землю.
Упираясь лапами и рыча сквозь стиснутые на костяшках челюсти, невесть откуда взявшийся серо-седой волк приволок к яме Моровицу. Конский скелет полетел вниз вслед за седоком.
Пламя вечного огня подскочило, оторвалось от своей каменной розетки и перепрыгнуло на факел, который гранитная скульптура направила в разверстую дыру. Струя пламени ударила, будто из огнемета.
– Современная баба, – одобрительно шепнула Танька. – Стерилизацию костей проводит! Чтоб никакого трупного заражения.
Из глубины провала донеслось шипение и сдавленный вопль.
Каменные губы памятника раздвинулись в удовлетворенной улыбке… Дело сделано, пора возвращаться на постамент. Статуя уже было приняла свою «классическую» позу, как вдруг, словно вспомнив о чем-то крайне важном, немного неловко склонилась над розеткой вечного огня. Из глубины медленно поднялись сверкающие серьги. Упали на гранитную ладонь… Баба снова улыбнулась… Выпрямилась в полную высоту, и бетонная стела вновь вознесла ее к небесам.
Каменные солдаты навалились на вставшие дыбом плиты… Развороченный гранит со скрежетом сдвинулся и сомкнулся намертво…
– Все! – сказала Танька. – Закатали!
Плиты плотно сошлись, закрывая дыру. Изнутри в последний раз вырвался вопль… и оборвался. Навсегда. Земля удовлетворенно вздохнула…
Приняв каменные автоматы «на караул», каменные солдаты, печатая шаг, двинулись к своему постаменту. Четко выполнили разворот «кругом»… гранитные складки плащ-палаток сомкнулись с неровным камнем постамента… отсеченные темным мечом Костея куски гранита завертелись в воздухе, как поднятый ветром песок, возвращаясь на свои места… и воины вновь замерли в неподвижности.
Над курганом воцарилась тишина.
Глава 34
Реанимация здухача
– Богдан! – разрывая ошеломленное молчание, завопила Танька. – Где он? Скорее!
Одним кувырком принимая человеческий облик, Ментовский Вовкулака метнулся к заднему сиденью «уазика» и вынес на руках бессильное тело мальчишки.
– Сюда! – закричала Танька, ощупывая каменные плиты постамента. – Здухач… Смерч… Он был здесь! Он же не мог совсем пропасть! Не мог!
