Эта оценка полностью игнорирует тот факт, что в 1942 году количество эсминцев в Атлантическом флоте оставалось практически неизменным
[33]. Кроме того, эсминцы постоянно присутствовали на этом театре военных действий и в основном осуществляли конвоирование военного транспорта и главных кораблей; многие из них действовали по распоряжению британского командования. Ввиду невозможности — из-за ограниченности ресурсов — одновременно охранять грузовой и военный транспорт, Кинг выбирал последний, поскольку для него жизни солдат были важнее военных грузов. Как писал американский военно-морской историк Роберт Лав, «защита военно-морскими силами американского военного транспорта была одной из неоспоримых побед во Второй Мировой войне».
План «Драмбит» в действии. Япония наносит удар. Часть 4
План «Драмбит» в действии
К исходу дня 13 января три субмарины IX серии первого эшелона вышли на позиции у восточного побережья США. U1123 под командованием Хардегена вышла к восточному окончанию острова Лонг-Айленд; U125 под командованием Фолькерса — к побережью штата Нью-Джерси; U66 под командованием Цаппа — восточнее мыса Гаттерас. В ночь на 14 января Хардеген приблизился к груженому 9600-тонному панамскому танкеру «Норнесс» и выпустил пять торпед. Три их них попали в цель, и «Норнесс» затонул на мелководье, задрав нос на сто футов над водой. На следующий день американский эсминец «Эллисон» поднял на борт двадцать четыре оставшихся в живых человека.
Отлежавшись на дне в течение всего дня, дав команде отдохнуть и сэкономив топливо, вечером 14 января Хардеген подошел к нью-йоркской гавани достаточно близко, чтобы различить огни Манхэттена. Неожиданно Хардегену в голову пришла мысль, что члены команды U123 были первыми немецкими матросами, которые увидели эту картину. Хардеген пригласил наверх остальных, включая фотографа Альвина Толле. Но для фотосъемки было слишком темно, да и лодка находилась слишком далеко
[34].
Закончив осмотр достопримечательностей, Хардеген взял курс на восток, подальше от мелководья, так, чтобы Лонг-Айленд все время оставался у него с левого борта. В ночь на 15 января вахтенный заметил огни — со стороны кормы приближалось судно. Это был груженый 6800-тонный танкер «Коимбра», принадлежавший Великобритании и направлявшийся в Галифакс. Хардеген приблизился на расстояние 900 ярдов и выпустил две торпеды. Одна или обе из них попали в цель, и танкер превратился в гигантский огненный шар. Задрав нос, судно затонуло на мелководье. Погибли тридцать шесть человек; шестерых раненых удалось спасти.
Для отражения атак немецких подводных лодок на торговый флот вблизи побережья требовалось задействовать новые военно-морские округа. Введенные перед войной «прибрежные военные округа» в административном смысле подчиняли себе старые военно-морские районы. Офицеры, командовавшие этими округами, отвечали за передвижение военных и торговых судов у берега и в случае возникновения опасности принимали на себя руководство действиями по защите судоходства, а также по оказанию поддержки Атлантическому флоту, армии и другим силам, действовавшим в пределах границы того или иного округа.
Первым и самым важным был Североатлантический военно-морской прибрежный округ. Вскоре его переименовали в Восточный морской округ. Его территория простиралась от канадской границы до Северной Каролины и занимала прибрежную полосу шириной в 200 миль вдоль восточного берега США. Командовал округом однокурсник Кинга по Военно-морской академии, 63-летний Адольфус Эндрюс, энергичный адмирал и друг президента. Он расположил свою штаб-квартиру в Манхэттене по адресу: Чёрч-стрит, 90. В штаб-квартире находился командный пункт. На стене помещения висела огромная карта, на которой была отражено местонахождение всех торговых судов в пределах округа.
Вследствие недостатка новых боевых кораблей у ВМС США Эндрюс под своим началом не имел ни одного из них. Предполагалось, что в случае нападения на Восточный морской округ Эндрюс вызывал на помощь корабли Атлантического флота. Ввиду того, что Атлантический флот должен был охранять военные конвои и выполнять другие задачи, реальная возможность помощи с его стороны в случае нападения немецких подводных лодок сводилась к нулю — по крайней мере, до утверждения нового конвойного плана Кинга. Поэтому Эндрюс мобилизовал и привел в боевую готовность то, что один официальный военно-морской историк метко назвал «флотилией старых калош». Эта флотилия состояла из двадцати кораблей: семи малых кораблей ПЛО береговой охраны (один из них, «Дайони», имел 165 футов в длину, остальные шесть были 125 футов длиной), четырех довоенных 110-футовых морских охотников, трех 200-футовых кораблей ПЛО типа «Игл» времен Первой Мировой войны, двух старых (1905 года) канонерских лодок и четырех больших (от 170 до 245 футов длиной) переоборудованных яхт. Из всех этих кораблей лишь один «Дайони», имевший на вооружении одно трехдюймовое носовое орудие и бомбосбрасыватели на корме и развивавший скорость до 16 узлов, был в какой-то степени способен вступить в бой с немецкой подводной лодкой. Кроме того, лишь «Дайони» и два других корабля были в относительно хорошем состоянии.
Эндрюс также не имел в подчинении ни одного военного самолета наземного базирования. Словом, все с точностью до деталей повторяло ситуацию 1939 года в Великобритании, когда Адмиралтейство еще не имело оперативного контроля над береговым командованием. Эта ситуация — по-видимому, так и не понятая многими историками, описывавшими подводную войну с немцами, — требует дополнительных пояснений. С позиции 1990-х годов она выглядит интересной, хотя и слегка абсурдной.
Между Первой и Второй Мировыми войнами, когда стало очевидно, что авиация играет важную роль в проведении боевых операций, между командованием армией и ВМФ США возникли жаркие споры о том, кому должен принадлежать стратегический контроль над военной авиацией. В этой бюрократической войне армия одержала важную победу. Вся авиация наземного базирования, в том числе бомбардировщики всех типов, должна была подчиняться армейскому военно-воздушному командованию. Согласно достигнутому соглашению, которое имело силу закона, в подчинении ВМФ США (так же, как и военно-морского флота Великобритании) оставались летательные аппараты, базировавшиеся на крупных боевых кораблях, гидросамолеты «сандерленд», «каталина» и «маринер», большие дирижабли, малые дирижабли мягкой системы, а также несколько вспомогательных и учебных самолетов наземного базирования.
На 12 января 1942 года в составе Атлантического флота под командованием адмирала Ингерсолла находилось 150 летательных апаратов, кроме тех, которые базировались на кораблях. «Каталины», выполнявшие функции патрульных бомбардировщиков, размещались в Исландии (8 единиц), Арджентии (8 единиц), Ньюпорте на Род-Айленде (6 единиц), Норфолке (38 единиц), Сан-Хуане на Пуэрто-Рико (12 единиц), Коко-Соло в Панаме (24 единицы) и Натале в Бразилии (6 единиц). Основная задача, стоявшая перед американскими «Каталинами», так же, как и перед английскими «сандерлендами» в 1939 году, заключалась в том, чтобы вести разведку и предупреждать о приближении крупных боевых кораблей (таких, как «Тирпиц»), представлявших угрозу для Атлантического флота, Панамского канала или других важных береговых объектов. Кроме того, шестнадцать базировавшихся в Арджентии и Исландии «каталин» осуществляли ограниченное сопровождение конвоев между этими двумя географическими точками.
