Нередко священники переводились для оживления церковной жизни. Конечно, такие переводы встречали противодействие со стороны властей и не всегда проходили. К примеру, святителю Луке не удалось в 1950-м перебросить иеромонаха Серафима (Пекло) из Мазанки в пос. Старый Карантин под Керчью, чтобы укрепить разваливающуюся общину (19).
Выстраивая жесткую вертикаль власти, «архиепископ Лука во всех случаях поддерживал настоятелей церквей в отношении отстранения или перевыборов исполнительных органов» (20).
Во многом такая линия поведения диктовалась форс-мажорными обстоятельствами: иначе легально конструировать церковную жизнь было трудно. Однако ущемление соборности не порождало катастрофического разрыва между духовенством и верующими, равно испытывающими на себе пресс атеистического государства.
Священники, действительно, стояли на боевом посту. И Лука относился к ним как командир к своим подчиненным, указывая, что: «Если суровая воинская дисциплина совершенно необходима в армии, то она еще более необходима в Церкви, имеющей задачи еще более важные, чем задачи охраны Отечества военной силой, ибо Церковь имеет задачу охраны и спасения душ человеческих» (21).
По наблюдению уполномоченного, крымское духовенство пользовалось среди прихожан авторитетом. Мы видим среди клириков немало молитвенных, деятельных священников. К некоторым из них из разных мест приезжали духовные дети. До поры до времени это терпелось, но в хрущевские времена «стали приниматься меры»: «За организацию ночлежек в крестилках для приезжих гостей к священникам были наказаны, по моей рекомендации, архиепископом Лукой священник Алуштинской церкви Клаас, Евпаторийской Севбо, Кладбищенской Кадуш и Либацкий» (22).
Запомнился жителям села Партизанское прибывший из Эстонии о. Андрей Клаас. Он активно миссионерствовал, ходил по селам, хлопотал о совершении богослужений среди руин древней церкви (разрешения не получил). Сразу приступил к ремонту Петропавловского храма. Заметим, что ремонт в церковном контексте – не просто набор определенных работ. При умелой организации он помогает сплотить общину, создать дополнительные пространства пересечения верующих, способствует их общению (23).
Клаас получил неплохое образование. Он окончил Сааремскую гимназию и заочно Печерскую духовную семинарию. А хиротония его состоялась в 1942 г., скорее всего, на территории, где действовала Псковская миссия (24).
Вместе с ним приехали и дети. Сын устроился в Партизанском трактористом, а дочь в садово-огородную бригаду. После смерти Луки уполномоченный лишил о. Андрея регистрации.
Еще одна заметная среди духовенства фигура – прибывший в 1954 году из Минской области о. Михаил Севбо. Он окончил богословский факультет Варшавского университета в 1934-м. Находился на оккупированной территории. «Отец его был епископом, которого немцы, уходя из Польши, захватили с собой», – отмечает уполномоченный.
И это было действительно так. Отец Михаила, Симеон Иосифович Севбо, родился в 1872 году в дер. Телуша под Минском. После окончания духовной школы учился с 1891 по 1894 год в Минской духовной семинарии. В 1896 году был рукоположен во священника и служил в Минской епархии. Его сын Михаил родился в 1908-м. В сорок один год о. Симеон овдовел. В 1919 году он был приходским священником в Польше. Боролся против автокефалии Польской православной церкви, отказывался ее признать, за что в 1924 году был арестован и до 1940-го находился в разных тюрьмах. После освобождения в 1940 году присоединился к Автономной белорусской церкви. В 1942 году он был пострижен в монашество с именем Стефан; после возведения в сан архимандрита в этом же году хиротонисан в Минске во епископа Смоленского и Брянского. В 1943-м вступил в контакт с Зарубежной церковью и после эвакуации в Германию примкнул к ней. В 1946 году был назначен архиепископом Венским и Австрийским (25).
Конечно, всех этих подробностей об отце Севбо чиновник СДРПЦ не знал. Но он прекрасно понимал, что о. Михаил кровно связан с духовным сословием и очень деятельный человек. И постарался собрать о нем самую полную информацию.
«Я задал вопрос о темах, которые берет Севбо для проповедей, и сколько времени длится проповедь. Севбо говорит, что темы он берет из Евангелия, проповеди длятся 25–30 минут».
12 ноября 1955 года уполномоченный посетил Ильинскую церковь в Евпатории. «В 10 часов утра служил молебен свящ. Севбо. В церкви было более 50 чел., большинство женщин средних лет, хора не было, пели все присутствующие в церкви, и неплохо, чувствовалось чье-то руководство. Внутри церкви – леса, происходит ремонт живописи. Оказывается, Севбо ответственные живописные работы выполняет сам… Увеличение доходности церкви связано с личными качествами священника.
В 16 часов я вновь встретил Севбо в церкви. Староста сообщил, что настоятель еще не ходил на обед, а все время занимался живописью.
К моему приходу Севбо подготовил документы о том, что рядом с церковью находящийся дом является церковной собственностью… Севбо сказал, что его не так беспокоит вопрос об оплате квартиры у частника (300 руб. в месяц), как то, что проходящая по улице молодежь, зная мою квартиру, подходит вплотную к моим окнам и делает рожи и непристойные гримасы. Когда я иду по улице в церковь, говорит Севбо, приходится выслушивать много неприличных, даже похабных слов от проходящей публики. Наличие квартиры рядом с церковью устранило бы неприятности» (26).
В связи с приездом в Крым иностранцев Севбо прибыл, в числе других священников, за инструктажем к уполномоченному. Он лоялен: «Я священник православной церкви, люблю горячо свою родину и ни на какие каверзы против родины не пойду». В разговоре с чиновником СДРПЦ он подчеркнул, что приехал в Крым для лечения легких и года через два уедет обратно. Пока Севбо нужен для проведения миротворческих акций, его терпят. Он «производит впечатление образованного культурного человека, имеет привлекательную наружность, одевается изысканно, обладает красивым тембром голоса». Но в глазах уполномоченного у него есть один крупный недостаток: «Является настоящим фанатиком церкви». В разгар новых гонений на церковь этот недостаток был выявлен в полной мере.
«Священник Ильинской церкви Севбо Михаил сумел протащить в родительский комитет школы свою жену. Севбо развернула активную деятельность в родительском комитете, работала в комиссии по учебно-воспитательной работе, посещала семьи учащихся и не в малой мере, чего не замечал директор школы коммунист тов. Д., помогала своему мужу-священнику. Так, если в 1956 г. доход этой церкви был 160 998 руб., то в 1957 г. он составил 172 585 руб., значительно увеличилась и посещаемость. Достаточно сказать, что в Вербную субботу верующие не вместились в церковь, их было более 1500 чел. Через родителей учащихся этой школы свящ. Севбо изготовил в артели большой железный бак для освящения воды. Преподаватель средней школы написал большую картину «Вознесение Христа», а художник тов. Волков за 1500 руб. написал картину «Крещение Христа». Отдел пропаганды ОК КП Украины направил в Евпаторию пропагандистскую группу. За дальнейшей деятельностью свящ. Севбо установлены еще больший контроль и наблюдение» (27).
