Крисп отшвырнул совок.
— Ну, давай! — прорычал он Барсу. — Или ты только языком трепать горазд?
— Сейчас увидишь, деревенщина!
Барс бросился вперед. Был он силен, бесстрашен и кое-что понимал в борьбе, однако ему, в отличие от Криспа, не пришлось пройти курс обучения у Идалка. Через две минуты он валялся на соломе рядышком с Мелетием, стеная и пытаясь прикрыть руками колено, пах, ребра и парочку вывихнутых пальцев одновременно.
Крисп, тяжело дыша, встал над конюхами. Один глаз у него заплыл, сильно болела ключица, но в целом он нанес куда больше ударов, чем получил. Подняв совок, он бросил его между Мелетием и Барсом.
— Можете сами выгребать навоз.
Мелетий схватил совок и попытался ткнуть им Криспа в лодыжку.
Тот наступил ему на руку. Мелетий взвизгнул и отпустил совок.
Крисп дал ему ногой под ребра, рассчитав удар так, чтобы причинить максимум боли и минимум повреждений.
— Если подумать, Мелетий, так сегодня твоя очередь убирать конюшню. Ты это заслужил.
Несмотря на боль, Мелетий негодующе заворчал и обратил к Барсу исполненный мольбы о поддержке взор.
Второй конюх с усилием сел. Потряс головой — и немедленно состроил болезненную гримасу.
— Я не собираюсь с ним спорить, Мелетий. И если у тебя есть хоть капля разума, ты тоже не станешь. — Барс выдавил кривую усмешку. — Только круглый дурак будет спорить с Криспом после сегодняшнего.
* * *
Подначки не прекратились. Да этого и трудно было ожидать, если учесть, что дюжина конюхов разного возраста, от подростков до Крисповых сверстников, жила бок о бок друг с дружкой. Но после разборки с Барсом и Мелетием Крисп был принят как равный и не только выслушивал шутки на свой счет, но и отпускал их в адрес товарищей.
Больше того — конюхи начали считаться с его мнением, в то время как раньше не обращали на его советы никакого внимания. Так, например, когда зашел спор о том, как лучше обращаться со скакуном, страдавшим несильной, но упорной лихорадкой, один из юношей обернулся к Криспу и спросил:
— Что делали в таких случаях в твоих родных дремучих лесах?
— Зеленый корм — это для него самое то, — подумав, ответил Крисп, — и вообще жидкая пища, типа овсянки-размазни. Но у нас всегда говорили, что лучше пива средства нет.
— Пива? — изумились конюхи.
— Для нас или для него? — спросил Барс.
Крисп рассмеялся вместе со всеми, но сказал:
— Для него. Ведро-другое — и все будет в норме.
— Да он не шутит! — удивленно промолвил Мелетий. И задумался.
Когда дело касалось лошадей, он становился серьезен. Если конюх безалаберно относился к своим обязанностям, у Яковизия он не задерживался, какими бы чарами ни обладал.
— А может, попробуем? — задумался Мелетий. — В любом случае вреда от этого не будет.
Итак, пара ведер пива каждый день вливалась в конскую кормушку, и если конюхи покупали чуточку больше, чем требовалось больному животному, что с того? Об этом знали только они. А через несколько дней состояние скакуна действительно улучшилось: дыхание стало ровным, глаза прояснились, кожа и рот утратили болезненную сухость.
— Отличное средство, — сказал Барс, когда лошадь явно пошла на поправку. — В следующий раз, когда у меня поднимется жар, будете знать, чем меня лечить, хотя я лично предпочел бы вино.
Крисп швырнул в него комком грязи.
Яковизий наблюдал за лечением с таким же интересом, как и конюхи. Увидав, что лошадь выздоровела, он протянул Криспу золотой.
— И приходи сегодня ко мне на ужин, если хочешь, — сказал он, смягчив свой резкий голос как только можно.
— Спасибо вам огромное, господин, — ответил Крисп.
Мелетий весь оставшийся день проходил надутым. В конце концов Крисп спросил его, в чем дело.
— Если я скажу тебе, что ревную, ты снова меня вздуешь, — сердито отрезал тот.
— Ревнуешь? — До Криспа не сразу дошло. — О! Не волнуйся. Мне нравятся только девушки.
— Ну и что? — мрачно ответил Мелетий. — Зато Яковизию нравишься ты.
Крисп фыркнул и снова взялся за работу. На закате он подошел к главному зданию усадьбы Яковизия. Это была его первая трапеза в хозяйском доме после того завтрака хвостом омара; конюхи столовались отдельно. Похоже, подумал Крисп, Мелетий тревожился понапрасну; если бы затевался большой банкет, какого-то конюха не посадили бы за стол вместе с хозяином.
Но как только Гомарий провел его в комнатку для двоих, Крисп понял, что Мелетий был прав, а сам он ошибался. Маленькая лампа на столе оставляла большую часть помещения в потемках.
— Здравствуй, Крисп. — Яковизий встал, чтобы поприветствовать гостя. — Выпей немного вина.
Хозяин налил вино собственноручно. Крисп привык к терпким сортам, которые сельчане готовили сами. То, что дал ему Яковизий, проскользнуло в горло подобно тихому шепоту. Если бы не тепло, разлившееся в груди, можно было подумать, что это виноградный сок.
— Еще налить? — вкрадчиво спросил Яковизий. — Я хотел бы произнести тост за смекалку, с какой ты вылечил Урагана. Благодаря тебе он снова в отличной форме.
Яковизий поднял свою чашу. Крисп понимал, что ему не стоит пить слишком много с хозяином, но не мог придумать вежливого предлога для отказа. Да и вино было настолько хорошо, что он заглотнул его почти без угрызений совести.
Гомарий внес ужин — белокорого палтуса, жаренного с чесноком и луком-пореем. Пряный запах приправ напомнил Криспу о доме, хотя там из рыбных блюд он едал только форель или карпа, водившихся в речке, о подобных же деликатесах и не помышлял.
— Бесподобно, — пробормотал он, улучив момент, когда рот не был набит палтусом.
— Я рад, что тебе нравится, — сказал Яковизий. — У нас тут бытует поговорка: «В городе Видессе рыбы-то навалом — но большая рыба пожирает малую». Так что угощайся на здоровье.
После палтуса подали целехоньких куропаток, потом сливы и инжир в меду. Конюхи питались неплохо, но далеко не так роскошно.
Крисп понимал, что уплетает за обе щеки, но его это не волновало; в конце концов, Яковизий пригласил его сюда поесть.
Хозяин встал, чтобы снова наполнить чашу, и укоризненно глянул на Криспа, обнаружив, что тот едва прикоснулся к ее содержимому.
— Мальчик мой, ты совсем не пьешь. Тебе не нравится вино?
— Вино замечательное, — ответил Крисп. — Просто… — он запнулся, подыскивая оправдание, — не хочу напиваться, чтобы не наделать глупостей.
— Похвальная сдержанность, но ты напрасно беспокоишься. Я давно заметил, что от души насладиться вином можно только в том случае, если не думаешь о последствиях. А наслаждения, Крисп, в жизни выпадают нечасто, и так легко отказываться от них не стоит. — Вспомнив о горестях, заставивших его покинуть деревню, Крисп нашел, что в словах Яковизия есть доля правды. — Я, например, убежден, что ты, хотя и не жалуешься, сильно устаешь от возни с лошадьми. Давай-ка я помогу тебе расслабиться.
