Взгляд его остановился на иконе Фоса. Из уважения как к благому богу, так и к художнику, Крисп начертил на груди солнечный круг; ему никогда не доводилось видеть лик Фоса, в котором с таким совершенством сочеталась бы суровость и доброта. Герул проследил за его взглядом.
— Говорят, по этому образцу писали Фоса под куполом Собора, — заметил дворецкий.
— Охотно верю, — сказал Крисп. Даже когда он прошел дальше, у него осталось неловкое чувство, что бог с иконы продолжает смотреть на него.
— Ну, вот и пришли, — промолвил наконец Герул, остановясь перед дверью, инкрустированной ажурным узором в виде виноградных листьев из золота и слоновой кости.
Дворецкий постучал. Голоса за дверь не сразу прервали разговор.
Один голос принадлежал Петронию. Другой казался моложе и легкомысленней. Герул постучал опять.
— Ладно, входите! — крикнул Петроний.
Дворецкий распахнул дверь. Она открылась легко, повернувшись на обильно смазанных петлях.
— Это Крисп, ваше высочество!
— Хорошо. — Севастократор взглянул на человека, сидевшего за столиком напротив него. — Ну, племянник, я думаю, наш спор может подождать пару минут. Ты хотел видеть молодца, который победил славного Бешева и вынудил Глеба уехать в Кубрат далеко не таким заносчивым, каким он приехал. Это Крисп.
Племянник Петрония! Крисп низко поклонился молодому человеку, упал на колени, а затем распростерся на полу.
— Ваше величество! — прошептал он.
— Вставай, вставай! Как я могу пожать тебе руку, когда ты лежишь на полу? — Анфим Третий, Автократор Видесский, с нетерпением ждал, пока Крисп поднимется на ноги. Потом он выполнил свое обещание, несколько раз энергично сдавив Криспову кисть. — Нет ничего скучнее, чем слушать, как кубраты похваляются своими достоинствами. Благодаря тебе мы избавлены от их присутствия, хотя бы на время. Я у тебя в долгу, а это значит, разумеется, что у тебя в долгу весь Видесс. — Автократор склонил голову набок и улыбнулся Криспу.
Крисп почувствовал, что улыбается в ответ; чуть кривоватая улыбка Анфима была заразительна.
— Благодарю, ваше величество, — сказал Крисп. В эту минуту он снова стал преисполненным благоговения крестьянином. Несмотря на предсказания Танилиды, в глубине души он никогда не мог поверить, что в один прекрасный день наяву ощутит пожатие ладони императора и даже винный запах его дыхания.
— Ты мог бы представить Криспу какое-нибудь осязаемое доказательство своей благодарности, племянник, — спокойно проговорил Петроний.
— Что? А-а! Да, конечно, мог бы. Держи, Крисп! — Император хмыкнул, снял с шеи золотую цепочку и повесил ее Криспу на грудь. — Прошу меня извинить. Имея в распоряжении имперскую казну, порой забываешь, что у других-то ее нет!
— Вы очень щедры, ваше величество, — сказал Крисп, ощущая тяжесть металла на плечах. — Этого золота бедному человеку хватило бы надолго, чтобы прокормить себя и свою семью.
— Да ну? Надеюсь, ты-то не бедный человек, Крисп! И, полагаю, мой дядя кормит тебя достаточно прилично.
— Крисп сам зарабатывает себе на жизнь в должности конюшего, — сказал Петроний. — Он мог бы превратить ее в синекуру, и та же благодарность, которую испытываешь к нему ты, племянник, не позволила бы мне выгнать его. Но он по уши погрузился в работу; кстати, именно из-за его усердия я все никак не мог тебе его представить — он почти не вылезает из конюшни.
— Молодец! — заявил Анфим. — Труд облагораживает человека.
Интересно, подумал Крисп, что сам-то Анфим знает о труде? Судя по виду, не очень много. Хотя черты императора выдавали родственную связь с Петронием, они были лишены жесткой целеустремленности, присущей Севастократору. И не только из-за возраста; будь Анфим ровесником Петрония, а не Криспа, он все равно выглядел бы лентяем. Крисп не мог понять, как к этому относиться. Среди его знакомых не было людей, которые могли позволить себе роскошь праздности, за исключением Танилиды и Петрония, но они как раз отвергали ее.
— Выпьешь вина, Крисп? — спросил Петроний.
— Да, благодарю вас.
Севастократор налил ему.
— И мне тоже плесни, пожалуйста, — сказал Анфим.
Петроний налил чашу и ему. Автократор выпил ее залпом и протянул за добавкой. Петроний налил еще раз, а потом еще. Сам он, как и Крисп, отпивал из чаши по глоточку. Оба они не выпили и половины.
В следующий раз, когда Автократор протянул чашу дяде, а затем поднес ко рту, вино расплескалось, замочив ему пальцы. Анфим облизал их.
— Извините, — сказал он со слегка рассеянной улыбкой.
— Не за что, ваше величество, — ответил дядя. — А теперь позвольте вернуться к обсуждению вопроса, прерванного появлением Криспа. Я по-прежнему почтительно прошу вас подписать приказ, который послал вам на прошлой неделе, о строительстве двух новых крепостей на дальнем юго-западе.
— А я не уверен, что хочу его подписывать. — Анфим закусил нижнюю губу. — Скомбр говорит, они там и не нужны вовсе, потому что на юго-западной границе всегда спокойно.
— Скомбр! — Петроний потерял долю своей неизменной учтивости, так восхищавшей Криспа, и продолжил, не пытаясь скрыть презрения:
— Честно говоря, я не понимаю, как тебе в голову приходит спрашивать мнение своего вестиария по таким вопросам. Все познания евнуха-постельничего о крепостях могут уместиться в его яйцах, которых у него нет! Клянусь благим богом, племянник, лучше спроси об этом Криспа — он и то даст тебе более дельный совет. В конце концов, он повидал мир, а не сидел всю жизнь во дворце.
— Хорошо, я спрошу, — сказал Анфим. — Что ты думаешь по этому поводу, Крисп?
— Я? — Теперь уже Крисп чуть было не расплескал свое вино. Одно дело — пить в компании с Севастократором и Автократором; это наполняло Криспа чувством гордости за себя, сознанием собственной значительности. Но принимать участие в их спорах дело совсем другое; тут как бы штаны со страху не намочить!
Ощущая на себе пристальный взгляд Петрония, Крисп произнес, тщательно подбирая слова:
— В вопросах войны, как мне кажется, я положился бы скорее на суждение военного.
— Когда тебе говорят правду, ты способен услышать ее, Анфим? — требовательно спросил Петроний.
Автократор потер подбородок. Борода его сужалась конусом к навощенному кончику.
— В общем, это вполне разумно, — сказал он с легким удивлением. — Ладно, дядя, я подпишу твой драгоценный приказ.
— Подпишешь? Превосходно! — Петроний вскочил и с силой хлопнул Криспа по спине. — Ты заслужил еще одну награду, Крисп!
— Ваше высочество слишком добры, — ответил Крисп.
— Я всегда вознаграждаю тех, кто хорошо мне служит, — заявил Петроний. — Не забывай об этом. И за дурную службу тоже воздаю сполна. Об этом ты тоже не забывай. А теперь беги, ладно? Иначе заскучаешь тут с нами.
