Капитализм обычно нейтрализует сам себя, точно таким же образом в плане улучшений. Это чудесно, потому что качество бизнеса и жизни улучшается, конечно. Но самое сложное – это стоять на цыпочках так, чтобы этого никто не заметил.
Недавняя волна слияний была несколько сумбурной. Не могли бы вы прокомментировать, какую ценность создадут эти слияния для акционеров?
БАФФЕТТ: На самом деле мы вдвоем хотели бы сделать небольшое заявление…
[смех]
Это не прекратится. Слияния будут мотивированы тщательным рассмотрением компаний. На самом деле существует определенный синергетический эффект в большом количестве слияний. Но будет этот эффект или нет, слияния все равно будут происходить.
Исполнительный директор компании не может быть тряпкой. Ему не будет чужд животный дух. И это становится заразным.
Я был директором девятнадцати различных акционерных обществ на протяжении своей жизни и могу сказать, что встречи выливаются в приобретение и слияние гораздо чаще, когда конкуренты определенной компании тоже делают нечто подобное. Пока наша экономика работает так, как сейчас, думаю, она работает очень неплохо, мы еще не раз увидим такое. В общем-то, оживленный рынок обычно порождает большое количество слияний, потому что валюта каждого более полезна в данных условиях. Через несколько недель Berkshire Hathaway согласилась заплатить $23,5 миллиарда акциями, чтобы купить General Re, третью по величине компанию в мире в сфере перестрахования.
ГЕЙТС: Я думаю, что хорошо обладать здоровым скептицизмом. Но General Motors была создана благодаря реструктуризации автомобильной индустрии – от компаний, которые производили определенные детали, до компаний, которые делали всю работу. И те, кто это пропустил, были просто уничтожены.
Мы купили много небольших компаний, для нас это было жизненно важно. Эти компании сами по себе не выжили бы на рынке, но их способности в комбинации с нашими позволили создать лучший набор продуктов, чем если бы это происходило по отдельности.
Я думаю, в банковской индустрии на данный момент банкам средних размеров лучше будет поучаствовать во всем ныне происходящем. Столько банков в нашей стране и не нужно, так что некоторые просто закроются. Но происходит и много глупых слияний.
В конце концов, становятся ли акционеры богаче после слияния компаний?
БАФФЕТТ: В большинстве сделок лучше быть целью, нежели приобретателем. Приобретатель платит за то, что ему приходится тащить в свою пещеру тушу побежденного животного.
Однако я подозрительно отношусь к людям, которые покупают компании каждую неделю. Если рассматривать выдающиеся компании – скажем, Microsoft, или Intel, или WalMart, – их рост по большей части был внутренним. Очень часто, если какая-то компания приобретает слишком много других, им кажется, что они используют лишь «игрушечные деньги», однако определенные аспекты этой игры могут выйти боком.
Кроме того, я бы хотел, чтобы компании, подвергшиеся слиянию, продолжали управляться по старой схеме, вместо того чтобы по уши зарыться в бухгалтерию и выдвигать крупные реструктуризационные изменения. Я становлюсь недоверчивым, если происходит слишком много действий. Мне нравится наблюдать естественный рост.
6. Какая чушь!
Уоррен и Билл рассматривают свои ошибки, своих бизнес-партнеров и преемственность менеджеров
Какое самое лучшее бизнес-решение вы приняли?
БАФФЕТТ: По сути, в принципе начать этим заниматься. Лучшая характеристика инвестиционного бизнеса в том, что вам не приходится заключать много сделок, чтобы преуспеть. На самом деле, если бы, когда вы выпускались из бизнес-школы, вам давали бланк с двадцатью строчками, то каждый раз, принимая хорошее инвестиционное решение, заполняли бы одну из строчек, – большего вам и не дано. Это все. За всю жизнь вы примете только двадцать хороших инвестиционных решений. И вы могли бы стать очень богатым, между прочим. Здесь и не нужно искать пятьдесят хороших идей.
«Невозможно хорошо разбираться в инвестировании до тех пор, пока вы не научитесь мыслить независимо».
Надеюсь, то решение, которое я принял вчера, было хорошим. Но они всегда были просты и очевидны для меня. Суть в том, что вы распознаете отличную сделку, когда увидите ее. Они такие дешевые. Когда я выпустился из Колумбийского университета, штудировал справочники Муди страницу за страницей – справочники индустриальных компаний, транспортных компаний, финансовых компаний, – я просто искал. И нашел акции по цене одноразового заработка. Это была Genessee Valley Gas, крохотная коммунальная компания на севере штата Нью-Йорк, которая продавалась по цене одного заработка. По поводу нее не было никаких брокерских докладов, никакой информации, однако необходимо было лишь перевернуть страницу. Сделка отлично сработала, и я на самом деле пролистал эту книгу второй раз. Билл в то время читал энциклопедию World Book. С тех пор он не считает ее бизнесом.
ГЕЙТС: Мы сегодня за завтраком разговаривали о том, какое из решений Уоррена было самым худшим. Подобное сложно найти, потому что его показатели просто невероятны. Но решили, что, по некоторым меркам, покупка той компании, в честь которой названа его нынешняя – Berkshire Hathaway, – была, вероятно, его худшим решением.
БАФФЕТТ: Это правда. Мы влезли в ужасный бизнес потому, что компания дешево продавалась. Я называю этот подход к инвестированию «окурок». Вы находите окурок, он размяк, сморщился, но в нем осталась еще одна затяжка, и он достался вам бесплатно. Такой и была Berkshire, когда мы купили ее – она продавалась по стоимости ниже оборотного капитала, – но это была ужасная, ужасная ошибка.
Я принял кучу плохих решений, которые стоили нам миллиарды долларов. Они скорее были ошибками упущения, чем ошибками допущения. Однако я не переживаю по поводу того, что не купил Microsoft, потому что не понимаю этот бизнес. И бизнес Intel я тоже не понимаю. Но есть сферы, в которых я прекрасно разбираюсь, – например, Fannie Mae была одной из компаний моей сферы компетентности. Я принял решение купить ее, но просто почему-то этого не сделал. Мы заработали бы миллиарды долларов. Но не заработали. Традиционный бухучет не учитывает этого, но, поверьте, убытки мы понесли колоссальные.
ГЕЙТС: Должен признаться, что для меня лучшим принятым бизнес-решением оказался правильный выбор сотрудников. Решение основать бизнес вместе с Полом Алленом, вероятно, одно из первых в списке, второе – что я нанял своего друга Стива Балмера, который с тех пор является моим основным бизнес-партнером. Очень важно иметь рядом человека, которому полностью доверяешь, который предан делу, разделяет твое видение, всегда тебя проверяет, и у которого, однако, немного отличный от твоего набор навыков. Когда я советуюсь с ним по поводу некоторых идей, знаю, что он скажет: «Эй, подожди-ка, а ты думал об этом? А вот об этом?» Общение с человеком, который обладает такого рода интеллектом, не только делает бизнес интереснее, но на самом деле ведет к большому успеху.
