Она не хотела, чтобы Кэссон думал, будто есть хоть какой-то шанс заставить ее продать собственность.
– Человек всегда на что-то надеется. Ну, так что?
– Что – так что?
– Ты свободна сегодня днем?
– Буду свободна после того, как ты мне покажешь, что в конверте. У меня найдется несколько минут. Потом я должна кое-что сделать и сменить Мэнди. Сегодня она просила отпустить ее пораньше, она едет на свадьбу.
– Хм-м… – Кэссон задумчиво потер подбородок. – Мне нужно больше, чем несколько минут. Давай отложим это на вечер? У тебя есть время сходить со мной пообедать? Я угощаю. В знак благодарности тебе за доброту к Энди.
Жюстин почувствовала, что краснеет.
– В этом нет необходимости.
Кэссон наклонился вперед и положил руки на стол.
– Послушай, Жюстин, в последние дни между нами многое произошло. Давай забудем о продажах и всем прочем, а просто насладимся этим временем. Убежим от работы, от суеты. Что скажешь?
Она всматривалась в его лицо, желая разглядеть хотя бы какие-нибудь признаки неискренности. И не смогла. Взглянула на телефон, уточняя время.
– Прости, но у меня даже часа не найдется.
«Вот если бы она принесла суп и кексы пораньше».
– Однако спасибо за приглашение.
Она мимоходом погладила Луну по голове, пока шла к двери. И хотя испытывала сильное искушение оглянуться, не стала этого делать, а просто закрыла ее за собой.
Выезжая на дорогу, она все-таки не удержалась и посмотрела в зеркало заднего вида. Кэссон стоял в дверях и смотрел ей вслед.
Он вздохнул. Его план не сработал. Тем не менее впереди вечер, и он будет ждать его с нетерпением. Возможно, сегодня все изменится.
Его первоначальный план состоял в том, чтобы показать чертежи архитектора и предложить продать Винтер-Хэвен с условием, что она станет новым управляющим его собственности. Кэссон был уверен, что со временем она поймет, что он не собирается действовать во вред окружающей среде и не намерен капитально менять ландшафт, а действует так ради пользы детей, таких как Энди, и их родителей, которые тоже заслуживают хороший отдых после утомительных процедур.
И тогда бы он показал ей документ.
Она, конечно, будет шокирована, даже рассердится. Но это необходимо сделать. Она имеет право знать. Возможно, осознание того, что он уже и так владеет половиной ее собственности, окажет на нее положительное действие, и она согласится на продажу.
А если по-прежнему будет упрямиться и отказываться, то он извлечет из рукава своего коронного туза. Значительное увеличение первоначальной суммы. И если она согласится, он предложит ей жить в доме без арендной платы все время, пока она управляет «Санаторием Франклина».
Кэссон закрыл дверь. Жаль, сегодняшняя рыбалка не состоялась. Энди бы понравилось. При мысли о мальчике его пронзил страх. Выхватив телефон, он написал сообщение Ронни, интересуясь, как у них дела. Она ответила, что температура стабилизировалась и они обязательно приедут к нему снова, как только разрешит лечащий врач.
– Пора купаться! – крикнул Кэссон Луне.
Ему сейчас не помешает прохладная вода. После купания Кэссон растянулся на шезлонге, Луна улеглась рядом с ним.
Всего через пару дней откроется его выставка «Франклин и Кэссон на берегу залива». Он уже убедился, что все готово к началу мероприятия. Получены необходимые подтверждения. Все оповещены и готовы, как и он.
Правда, существует одна вещь, которую он не учел, с которой не считался до сих пор. И которая привела к свиданию.
Глава 14
Жюстин подняла глаза и увидела Мэнди, идущую ей навстречу. Она даже не услышала, как подъехала подруга.
– Хорошо выглядишь, – одобрила Жюстин. – Что ты тут делаешь?
– Я забыла на столе приглашение на свадьбу. Ах вот оно. – Мэнди посмотрела на Жюстин и слегка нахмурилась. – Эй, а ты почему сидишь тут с таким видом, будто потеряла лучшего друга?
Жюстин вздохнула и рассказала ей про Энди, о том, что его пришлось отправить в больницу.
– Бедный малыш, надеюсь, ничего серьезного. Хм, похоже, вокруг Кэссона Форрестера много драмы. И не только в Винтер-Хэвен.
– О чем ты?
– Пока ждала у парикмахера, я посмотрела на доску объявлений. Там есть плакат с информацией о мероприятии, которое Кэссон устраивает в Стоки-Центре. Не понимаю, как мы не узнали об этом раньше?
– Какое мероприятие?
– Выставка картин. Он спонсирует ее. Два художника из Большой Семерки. Некоторые самые известные их работы будут выставлены в течение недели. Кроме того, планируется закрытый аукцион в ночь открытия и банкет для сбора средств, куда можно попасть только по приглашению.
Жюстин замерла.
Кэссон никогда не упоминал о выставке. Или она что-то пропустила?
Нет, она не могла забыть.
Интересно, почему сегодня он и словом не обмолвился об этом?
Она старалась хранить спокойствие.
– Когда это будет?
– Всю следующую неделю. А что, хочешь пойти? – Мэнди вопросительно посмотрела на Жюстин. – Выставка открывается в понедельник вечером. Через два дня. – Она резко выдохнула. – Невероятный парень, не только великолепный и успешный. Ах да, я уже говорила об этом. – Мэнди рассмеялась. – Он преданный крестный отец и покровитель искусств. Словом, все подходит под описание парня твоей мечты.
– Ты серьезно?
– Конечно. Ты одинока. Он тоже. А теперь, зная, что он двоюродный брат Ронни, ты должна воспользоваться шансом, пока он на твоей территории. – Мэнди шутливо ударила Жюстин кулаком в плечо. – Я думаю, вы будете отличной парой.
– Хм, он хочет мою собственность, а не меня. Мэнди пожала плечами и пошла к двери. Но выйти не успела. Жюстин, смущаясь, спросила:
– А как называется выставка?
– «Франклин и Кэссон на берегу залива».
Позже, закрыв офис, Жюстин пришла домой и переоделась в небесно-голубой купальник, решив освежиться в прохладных волнах залива. Но даже подходя к пляжу, она не смогла перестать думать о Кэссоне. О выставке. О том, что он рассказал о своем брате Франклине. Почему-то она все больше и больше думала о нем. Более того, хотела знать максимально подробно.
Чем она заполняла свои мысли до того, как появился он?
«Эй, – остановила она себя, – он вошел в твою собственность, а не в твою жизнь».
Это ее немного отрезвило. Да, он иногда демонстрировал чисто мужскую реакцию, но не стоит себя обманывать, думая, что у него возникли какие-то чувства к ней. Да, он проявлял внимание и доброту, но и все.
«Неужели все?» – допытывался внутренний голос.
